Иветта лишенко зеленогорск стихи
Обновлено: 03.07.2024
О войне
Мне сказали: не стоит писать
О войне («Вы не видели это!»),
Но строка за строкою — в тетрадь,
Для того чтобы помнили дети
О годах, что ничем не стереть,
И не вывернуть память изнанкой,
Слёз не высушить у матерей,
Провожавших родных спозаранку
В неизвестность. Слова подобрать
Невозможно к тем чувствам и боли,
Но теснила, как в древности, рать
Супостатов в былинности боя,
Под курганами жалась земля,
Прикрывая усопшие души,
Кто в пучину ушёл с корабля,
Попрощавшись и с жизнью, и с сушей.
Почернела лазурность небес,
Где в крестах темнокрылые тени,
Сталь смертельную сея с небес,
Не поставили нас на колени,
И в огне, том, что вечен и свят,
Снова память тех дней и печалей.
Я хочу о войне написать,
Чтобы дети её не видали!
01.09.1939
Не к школе был готов портфель,
Исчез без объяснений август,
Но выбрана на карте цель,
И к ней шагает доктор Фауст.
Коварных пчёл железный рой,
По сотам — сотни… больше… больше…
И движется за строем строй,
Поправ границы сонной Польши.
Кто просмотрел? Кого винить?
Чьи уши не смогли услышать?
Хлопок — и рвётся мира нить,
Удар — и град свинцовый в крыши…
По душам, по сердцам… и ран
Счёт будет длинен — в миллионы!
Дымятся земли ближних стран,
Где Зло вербует легионы.
Кремлёвских стен родная мать,
Эх, Родина, стальные нервы!
Не суждено тебе понять,
Что в этой дате — сорок первый.
Он полыхнёт сквозь Брест огнём,
Лечение?! Что толку в нём?
Убийства в массовом порядке
Пройдут, и мирной чередой
Календари закроют дату,
Но веет от неё войной,
И память — в слёзы по утратам.
В труху — коричневость корней!
Сапёрной штыковой лопатой
Убрать её из наших дней,
Как в мае звёздном, в сорок пятом!
Отцовское детство
Не хочу я писать о войне,
Но взбираюсь по памяти в горку
По земле, что кипела в огне,
В смеси пороха вместе с махоркой.
Не хочу, но душа бередит,
Кровоточат отцовские раны,
Где военного солнца зенит
Освещал Беларусь неустанно,
Где колышется ветром ковыль
Роковых сорок перво-четвёртых…
Фронтовые осколки да пыль —
Той страны, что вставала из мёртвых.
Партизанские корни мои,
Где в трофеях зарытое детство,
Где полесья держали бои,
Где без разницы чем, но наесться,
Где учили читать по клочкам
Пожелтевшей измятой газеты,
Где от взрыва… отец мой — в очках,
Плохо слышит, но помнит всё это.
На рассвете
На рассвете… О память, избавь!
Мне не слышать о том и не видеть…
Беларусь, и отцова изба,
Собираются вещи, и свитер
Нацепил он, трёхлетка, как мог,
Вниз — лицом, кверху — швами, изнанкой.
То ли немцы, а то ли злой рок
Гонит всех хуторян спозаранку
На подводы — вся утварь в узлах.
Перекличкою слов меж соседей
Этот шёпот застыл на губах:
«Говорят, что в Германию едем!»
В слёзы — женщины, дети — им вслед,
Повторяя испуг материнский.
И катились повозки в рассвет —
Ярко-огненный, чуждый, неблизкий…
…Но три слова: «В атаку! Ура!» —
Перекрыли все страхи и горе,
И вернулись опять по дворам
Беглецы, ждать свободы, что вскоре
В Белоруссию с боем зашла,
Вытесняя всю чёрность мундиров.
Не буди ты, рассвет, малыша!
Пусть он спит под прикрытием мира.
Свидание
Бывает, такое случается,
Что смерть и любовь рядом вдруг,
И судьбы людей разбиваются,
Сердец прекращается стук.
Своих партизан прячет лес,
Чьи силы с врагами неравные
В боях за свободу окрест.
…Один из бойцов шёл с задания,
А рядом был хутор родной.
Душе так хотелось свидания,
Пока звёзды над головой.
Подкравшись к избушке тихонечко,
Он в дверь постучал, вышла мать,
Жена следом, ойкнув легонечко
И слёзы уняв,— обнимать!
И будто войны нет — счастливые,
В беседе об этом, о том…
Но чьи-то шаги торопливые
В кольцо брали счастье и дом,
Где, радости кроткой заложница,
Семья распадалась опять
С надеждой и с верой, что сложится
Всё то, что у нас не отнять.
Пора уходить! Но любимая,
Держа на руках малыша,
Прижалась к бойцу, и незримая
Гроздь пуль их навечно прожгла.
Как вычеркнуть эти мгновения
Из судеб советских людей,
Где смерть и любовь в единении
В военной безликости дней?
Рассказ деда
Лейтенанту медицинской службы 414-го артполка Астапенко С. В.
Читайте также: