Дина рубина стихи о любви
Обновлено: 04.11.2024
Выбрав категорию по душе Вы сможете найти действительно стоящие книги и насладиться погружением в мир воображения, прочувствовать переживания героев или узнать для себя что-то новое, совершить внутреннее открытие. Подробная информация для ознакомления по текущему запросу представлена ниже:
О любви (сборник): краткое содержание, описание и аннотация
Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «О любви (сборник)»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.
В сборник включены повесть «Высокая вода венецианцев» и рассказы «Область слепящего света», «На долгом светофоре», «Шарфик», «В прямом эфире», «Мастер-тарабука», «Голос в метро», «Заклятье», «Бессонница», «Двое на крыше», «И когда она упала. », «Гобелен», «Волшебные сказки Шарля Перро», «Такая долгая жизнь», «День уборки», «Наш китайский бизнес»Дина Рубина: другие книги автора
Кто написал О любви (сборник)? Узнайте фамилию, как зовут автора книги и список всех его произведений по сериям.
О любви (сборник) — читать онлайн ознакомительный отрывок
Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «О любви (сборник)», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Поставьте закладку, и сможете в любой момент перейти на страницу, на которой закончили чтение.
СделатьВысокая вода венецианцев
Она догадалась за несколько мгновений до того, как Юрик взял в руки протокол рентгеновского исследования. Просто: вдруг поняла. Такое с ней изредка случалось за игрой в преферанс, она внезапно понимала – видела – карты в прикупе.
Собственно, плохое заподозрила она раньше, когда конверт со снимками не выдали на руки. И сейчас, сидя на кушетке в ординаторской, отметила, как завис в руке у Юрика этот подробно исписанный листок, отделился, обозначился роковой вестью.
Он продолжал всматриваться в написанное, как будто мог вычитать что-то еще, опровергающее, намекающее на некий чудовищный розыгрыш. В эти несколько секунд она смотрела в его лицо жадно, отчаянно, пытаясь уцепиться за взгляд, как цепляется побелевшими пальцами за карниз человек, выпавший из окна восьмого, скажем, этажа.
– Кутя, – проговорил он наконец (она бессознательно отмечала движения твердых бледных губ столько лет знакомого лица), – тут такое дело. Он видит единичный метастаз в легком. Значит, будем искать источник. будем обследоваться. Завтра «построгаем» тебя на «сити», и. речь, видимо, пойдет об операции. ну, сама понимаешь.
Хорошенькую они тут себе взяли моду – сообщать пациенту диагноз. Проклятая этика западной медицины. Впрочем, он и не смог бы от нее ничего скрыть. Слишком прямо смотрит в глаза, молодец, выбрал достойный тон – озабоченный, но без паники. такое профессиональное спокойствие. Наверняка трусит. Он и на контрольных всегда был абсолютно как бы спокоен, особенно когда не знал темы.
Разумеется, ее звали не Кутей. Это была школьная кличка. Во втором классе осенью она приволокла с улицы щенка – мокрого и дрожащего. Носилась с ним по школе весь день, тиская и подвывая: «К-у-утя, к-у-у-тя. » Щенка назвали Артуром, он вырос в громадного пса и прожил в семье шестнадцать лет, застав еще ее дочь, которой тоже уже.
Да, а кличка осталась.
Стоп, но ведь это может быть ошибкой. Мало ли чего видит там этот парень. Подумаешь – рентген!
– Это может быть ошибкой! – сказала она, рывком подавшись к нему с кушетки и по-прежнему жадно следя за его губами. – Юрик, мы знаем миллион таких случаев. Скажем, туберкулез. Его часто путают с.
– Да-да, – сказал он, – да, конечно!
И не выдержал. Обнял, крепко прижал к себе – это была единственная возможность укрыться от ее истошно орущих глаз, – и повторил:
– Кутя, Кутя. только не дрейфь, все будет хорошо. Найдем источник, прооперируем.
Она оттолкнула его, ударила кулаком в грудь, закричала:
– Какого черта вы суете мне под нос ваш вонючий диагноз! Ублюдки! Зачем мне знать, что я скоро подохну?!
Бросилась прочь от него к двери, но сразу вернулась, вцепилась в отвороты халата:
– МИША! НИЧЕГО! НЕ ДОЛЖЕН! ЗНАТЬ! Ты понял? Ничего!
На Юрика жалко было смотреть. Он совершенно растерялся.
– Но это нельзя, нельзя! Тебя надо срочно обследовать! Завтра ты должна быть здесь, на компьютерной томографии. Успокойся! – Он сильно сжал ее руки. – Кутя, черт бы меня побрал. Подожди, я отпрошусь, отвезу тебя домой.
– Отпусти меня на неделю, – сказала она, задыхаясь, – дай неделю!
– Пять дней! – крикнула она. – Дай продышаться!
С детства никогда не мог он устоять против ее характера. И это знали они оба.
– Но в понедельник, в восемь, ты должна быть здесь!
– И насчет Миши. Ты понял?
– Ну, хорошо, – измученно согласился он, – но в понедельник, в восемь.
. Вдруг она обнаружила себя на скамейке с банкой диетической колы в руке. Значит, вышла из здания клиники, подошла к киоску. протянула деньги. что-то сказала. ей дали сдачу. И все это – минуя сознание?!
Стоп! Так можно черт-те до чего дойти.
Она огляделась. Несколько молоденьких кружевных акаций образовывали скверик. На скамейке напротив девушка, из религиозных, читала карманный молитвенник, шевеля губами.
Солнечный иерусалимский полдень, третье ноября, вторник. Жизнь, в сущности, кончена. Да-да, будет, конечно, и пятнадцатое, и двадцать пятое ноября. Не исключено, что будет какое-нибудь шестое апреля, но уже из окна комнаты – уголок, скажем, неба, если повернуть голову на подушке. Какие-то мечущиеся мысли: надо звонить куда-то – куда? Сообщить кому-то – кому? О чем? Что-то важное доделать – что?
Что могло быть важнее и окончательнее того, о чем она узнала пять минут назад? И откуда идиотское ощущение, что даже это – не конец? А что же? На что ты надеешься и какие эксперименты собираешься проводить там, на небесных мышах?
Читайте также: