Без штанов но в шляпе стихи
Обновлено: 22.11.2024
Папа начинал одеваться с головы: наденет, бывало, шляпу, а уже потом пакует телесный низ. И это не от высокой духовности, натурально присущей деревенскому мужику. Это завет сержанта. Но мы, рядовые жители, смеялись от души. И папа тоже смеялся, ему было приятно, что в семье хорошее настроение и причиной тому он сам. Бытовала даже такая поговорка: "Без штанов, но в шляпе". О, многозначная мудрость народа.
Когда я сам пошёл служить, обнажились корни мудрости. Как в большинстве случаев, высокая мудрость коренилась в прагматизме. Встаёшь по подъёму и первым делом хватаешься – за что? Правильно, за то, что сверху лежит. А сверху на аккуратно сложенном обмундировании (оно укладывается на табурет подле кровати, под табурет ставишь сапоги, на сапоги – портянки: в армии всё рационально, удобно и одинаково!) лежит она, армейская "шляпа": пилотка. Или, в зимнее время, шапка-ушанка. Всё согласно поговорке: глаза ещё толком не открылись, а "шляпа" уже на голове. А за ней и штаны (бриджи), и гимнастёрка (хэбэшка), и сапоги, и ремень с начищенной бляхой (нижний край заточен, как бритва: и консервы открыть, если нужно, и врага сразить, если придётся), все детали "формы одежды", каждая в свой черёд, без паники, без фанатизма, закрепляются на отведённых для этого деталях солдатского организма. Но сначала – "шляпа".
У меня армейские привычки не очень задержались: не привились. Папа служил в другое время (конец тридцатых) и фактически в другой стране. Тогда всё хорошо и надолго прививалось и росло, как надо. Шляпу он надевал в первую очередь, всю свою мирную гражданскую жизнь, как если бы одевался "по тревоге". привык.
Принцип "без штанов, но в шляпе" я подмечал после в самых разных сферах советской реальности. Он и теперь не ушёл никуда, а только приобрёл другие формы выражения. Покупаем в Европе футболистов и целые клубы – а в Карелии процент газификации застыл на сакральной цифре "три". Шляпа и штаны. Что важнее? Для головы, наверное, важнее шляпа. А для задницы?
Нынче к уже канонической шляпе прибавился ещё крестик. Ладно, известную поговорку про трусы вспоминать не будем. Да она и неверна, по большому счёту: уж коли ты надел крестик, то факт наличия или отсутствия чего-то там внизу ничего не изменит "на голова", как говорят "в войсках". Военный опыт – в быту, в принципах организации общества, экономики, и даже идеологии – привычка к единоначалию, единообразию, единомыслию (внешнему, хотя бы) – всё это определяет особенности и новой российской действительности. Сержант тридцатых годов хватает за ноги и приказывает надеть шляпу.
А нам и не привыкать стать. Наши цвета зелёный и красный. Блаженная Ксения Петербургская, после смерти мужа-полковника, донашивала его военный мундир, а он именно таков по цветовой гамме. Её так и пишут: в красно-зелёном. Это наша гамма. Фрагментированное (врагами) сознание восстанавливается под защитой пилотки (в зимнее время шапка-ушанка) в считанные минуты. Это в крови. "Рррота, ПАДЪЁМ!" – и голова уже, как надо. А потом – и всё остальное.
Читайте также: