Барков стихи без мата
Обновлено: 22.11.2024
О вы, замужние, о вдовы,
О девки с целкой наотлет!
Позвольте мне вам наперед
Сказать о ебле два-три слова.
Ебитесь с толком, аккуратно,
Чем реже еться, тем приятней,
Но боже вас оборони
От беспорядочной ебни!
От необузданной той страсти
Пойдут и горе, и напасти,
И не насытит вас тогда
Обыкновенная елда.
К прологу (дополнение)
Блажен, кто смолоду ебет
И в старости спокойно серет
Кто регулярно водку пьет
И никому в кредит не верит.
Природа женщин наградила:
Богатство, славу им дала,
Меж ног им щелку прорубила
И ту пиздою назвала.
Она для женщины игрушка,
На то названье ей пизда.
И как мышиная ловушка,
Для всех открытая всегда.
Она собой нас всех прельщает,
Манит к себе толпы людей,
И бедный хуй по ней летает,
Как по сараю воробей.
Покойный муж ее мужчиной
Еще не старой был поры.
Но приключилася кончина
Ему от жениной дыры.
На передок все бабы слабы,
Скажу, соврать вам не боясь.
Но уж такой ебливой бабы
Никто не видел отродясь!
Покойный муж моей купчихи
Был парень безответный, тихий
И слушая жены наказ
Ее еб в сутки десять раз.
Порой он ноги чуть волочит,
Хуй не встает, хоть отруби.
Она и знать того не хочет:
Хоть плач, а все-таки еби!
Подобной каторги едва ли
Смог вынесть кто. Вот год прошел
И бедный муж в тот мир ушел,
Где нет ни ебли ни печали.
Вдова, не в силах пылкость нрава
И буйной страсти обуздать,
Пошла налево и направо
И всем и каждому давать.
Ее ебли и пожилые,
И старики, и молодые,
А в общем все кому не лень
Во вдовью лазили пиздень.
Три года ебли бесшабашной,
Как сон для вдовушки прошли.
И вот томленья муки страстной
И грусть на серлце ей легли.
И женихи пред ней скучают,
Но толку нет в них ни хуя.
И вот вдова грустит и плачет,
И льется из очей струя.
И даже в еблишке обычной
Ей угодить никто не мог:
У одного хуй неприличный,
А у другого короток.
И вот по здравому сужденью
Она к такому заключенью
Не видя толку уж ни в ком,
Пришла, раскинувши умом:
В замоскворечье, на Полянке
Стоял домишко в два окна.
Принадлежал тот дом мещанке
Матрене Марковне. Она
Иль по другой какой причине
Жену свою муж не ебет,
Она тоскует по мужчине,
И ей Матрена хуй найдет.
Иная в праздности тоскуя
Захочет для забавы хуя,
Матрена снова тут как тут,
Глядишь, красотку уж ебут!
Мужчины с ней сходили в сделку.
Иной захочет (гастроном!)
Свой хуй полакомить, и целку
К нему ведет Матрена в дом.
И вот за этой, всему свету
Известной, сводней вечерком
Вдова отправила карету
И ждет Матрену за чайком.
Вошедши, сводня поклонилась,
На образа перекрестилась
И так промолвила, садясь,
К купчихе нашей обратясь:
Коль хочешь, женишка устрою,
Иль просто чешется манда?
И в этот раз, как и всегда
Могу помочь такому горю.
Матрена табаку нюхнула,
О чем-то тяжело вздохнула,
И помолчав минуты две,
На это молвила вдове:
Есть у меня тут на примете
Один парнишка, ей же ей,
Не отыскать на белом свете
Такого хуя у людей.
Вдова восторженно внимала
Рассказу сводни о Луке
И сладость ебли предвкушала
В мечтах о длинном елдаке.
Четыре радужных бумажки
Дала вдова ей ко всему,
И попросила без оттяжки
Уж поутру сходить к нему.
Ни молодая, ни старуха,
Ни блядь, ни девка-потаскуха
Узрев такую благодать,
Ему не соглашалась дать.
Хотите нет, хотите верьте,
Но про Луку пронесся слух,
Что он елдой своей до смерти
Заеб каких-то барынь двух!
И с той поры, любви не зная,
Он одинок на свете жил,
И хуй свой длинный проклиная,
Тоску-печаль в вине топил.
Весь род Мудищевых был древний,
И предки бедного Луки
Имели вотчины, деревни
И пребольшие елдаки.
Один Мудищев был Порфирий,
При Иоанне службу нес,
И поднимая хуем гири,
Порой смешил царя до слез.
Второй Мудищев звался Саввой
Он при Петре известен стал
За то, что в битве под Полтавой
Елдою пушки прочищал.
Царю же неугодных слуг
Он убивал елдой как мух.
При матушке Екатерине
Благодаря своей хуине
Отличен был Мудищев Лев
Как граф и генерал-аншеф.
Свои именья, капиталы
Спустил уже Лукашкин дед.
И наш Лукашка, бедный малый,
Остался нищим с малых лет.
Настал уж вечер дня другого.
Купчиха гостя дорогого
В гостинной с нетерпеньем ждет,
А время медленно идет.
Пред вечерком она помылась
В пахучей розовой воде,
И чтобы худа не случилось,
Помадой смазала в пизде.
Хотя ей хуй большой не страшен,
Но тем не менее ввиду
Такого хуя, как Лукашин,
Она боялась за пизду.
И находясь вблизи с Лукою,
Не в силах снесть томленья мук,
Полезла вдовушка рукою
В карман его широких брюк.
И вот уж, не стыдясь Луки,
Снимает башмаки и платье
И, грудей обнажив соски,
Зовет Луку в свои объятья.
Лука тут сразу разъярился
И на купчиху устремился,
Тряся огромную елдой
Как смертоносной булавой.
И бросив на кровать с размаху,
Заворотивши ей рубаху,
Всем телом на нее налег,
И хуй задвинул между ног.
Но тут игра плохою вышла,
Как будто ей всадили дышло,
Купчиха вздумала кричать
И всех святых на помощь звать.
Она кричит- Лука не слышит.
Она еще сильней орет.
Лука,как мех кузнечный дышит,
И все ебет, ебет, ебет!
Матрена, в страхе за вдовицу
Спешит на выручку в беде
И ну колоть вязальной спицей
Луку то в жопу, то в муде.
Лука воспрянул львом свирепым,
Матрену на пол повалил
И длинным хуем, словно цепом
Ее по голове хватил.
Но тут купчиха изловчилась,
(она еще жива была)
В муде Лукашины вцепилась
И их совсем оторвала.
Но все же он унял старуху,
Своей елдой убил как муху,
В одно мгновенье, наповал.
И сам безжизненный упал!
Был труп Матрены онемевший,
С вязальной спицей под рукой,
Хотя с пиздою уцелевшей,
Но все с проломанной башкой!
Читайте также: