Асадов стихи о первой нежности асадов
Обновлено: 04.11.2024
Ну много ль, пятнадцать-шестнадцать лет?
Прилично и все же ужасно мало:
У сердца уже комсомольский билет,
А сердце взрослым еще не стало!
И нету бури еще в крови,
А есть только жест напускной небрежности.
И это не строки о первой любви.
А это строки о первой нежности,
Ах, как все вдруг вспыхнуло, засверкало!
Ты так хороша с прямотою своей!
Ведь если бы ты мне не написала.
То я б не отважился, хоть убей!
И все же. наверно, гордился по праву я,
Ведь лишь для меня, для меня зажжены
Твои, по-польски чуть-чуть лукавые
Глаза редчайшей голубизны!
Был вечер. Большой новогодний вечер.
В толпе не пройти! Никого не найти!
Музыка, хохот, взрывы картечи,
Серпантина и конфетти!
От вальса морозные стекла гудели,
Били снежинки в щеки и лоб,
А мы закружились под свист метели
И с хохотом бухнулись вдруг в сугроб.
Потом мы дурачились. А потом
Ты подошла ко мне, замолчала
И вдруг, зажмурясь, поцеловала!
Как будто на миг обожгла огнем!
Метель пораженно остановилась.
Смущенной волной залилась душа.
Школьное здание закружилось
И встало на место, едва дыша.
Ни в чем мы друг другу не признавались,
Да мы бы и слов-то таких не нашли.
Мы просто стояли и целовались,
Как умели и как могли.
Что нас поссорило? И почему?
Какая глупая ерунда?
Сейчас я и сам уже не пойму.
Но это сейчас не пойму. А тогда.
И для меня тоже среднего не было!
Обида горела, терзала, жгла:
Куда-то на вечер с ребятами бегала,
Меня же, видишь ли, не нашла!
Дворец переполнен. Куда б провалиться?
Да я же и рта не сумею разжать!
И как только мог я, несчастный, решиться
В спектакле заглавную роль играть?!
Пускай это шутка. А все же, а все же
Такой был в спектакле у нас накал,
Что, честное слово же, целый зал
До боли отбил на ладонях кожу!
И были глаза твои просветленные,
Словно бы горных озер вода;
Чуть голубые и чуть зеленые,
Такие красивые, как никогда!
Как славно, забыв обо всем о прочем,
Смеяться и чувствовать без конца,
Как что-то хорошее, нежное очень
Морозцем покалывает сердца.
Вот так бы идти нам, вот так улыбаться,
Шагать сквозь февральскую звездную тьму
И к ссоре той глупой не возвращаться,
А мы возвратились. Зачем, не пойму?
Я сам точно рану себе бередил,
Как будто размолвки нам было мало.
Я снова о вечере том спросил,
Я сам же спросил. И ты рассказала.
Но сердце есть сердце. Пусть время проходит,
Но кто и когда его мог обмануть?
И как там рассудок ни колобродит,
Сердце вернется на главный путь!
Бьет ветер дорожный в лицо и ворот.
Иная судьба. Иные края.
Прощай, мой красивый уральский город,
Детство мое и песня моя!
Сегодня не надо бездумных слов,
Сегодня каждая фраза значительна.
С гранита чугунный товарищ Свердлов
Глядит на нас строго, но одобрительно.
Тут словно бы настежь раскрыты шторы,
От впечатлений гудит голова:
Новые встречи, друзья и споры,
Вечерняя в пестрых огнях Москва.
А что я как память привез оттуда?
Запас сувениров не сверхбольшой:
Пара записок, оставшихся чудом,
Да фото, любительский опыт мой.
Где ты сейчас? Велики расстоянья,
Три тысячи верст между мной и тобой.
И все же не знал я при расставанье.
Что снова встретимся мы с тобой!
И вот я иду по местам знакомым:
Улица Ленина, мединститут,
Здравствуй, мой город, я снова дома!
Пускай хоть сутки, а снова тут!
Трамвай, прозвенев, завернул полукругом,
А вон у подъезда, худа, как лоза,
Твоя закадычнейшая подруга
Стоит, изумленно раскрыв глаза.
Пойми, дружище, по-человечьи;
Ну как этот миг без меня пройдет?
Такая встреча, такая встреча!
Да тут рассказов на целый год!
Постой-ка, постой-ка, а как это было?
Что-то мурлыча перед окном,
Ты мыла не стекла, а солнце мыла,
В ситцевом платье и босиком.
Кто знает, возможно, что ты или я
Решились бы что-то поведать вдруг,
Но тут подруга вошла твоя.
Зачем только бог создает подруг?!
А впрочем, я, кажется, не про то.
Как странно: мы взрослые, нам по семнадцать!
Теперь мы, наверное, ни за что,
Как встарь, не решились бы поцеловаться,
Неужто вот эти светлые волосы,
И та вон мигнувшая нам звезда,
И мягкие нотки грудного голоса
Уйдут и забудутся навсегда?
Помню, как были глаза грустны,
Хоть губы приветливо улыбались.
Эх, как бы те губы поцеловались,
Не будь их хозяева так умны.
Сколько уже пробежало лет,
Что, право же, даже считать не хочется.
Больше побед или больше бед?
Пусть лучше другими итог подводится.
Юность. Какою была она?
Ей мало, признаться, беспечно пелось.
Военным громом опалена,
Она, переплавясь, шагнула в зрелость.
Не ведаю, так ли, не так я жил.
Где худо, где правильно поступая?
Но то, что билет комсомольский носил
Недаром, вот это я твердо знаю!
Так и не встретились мы с тобой!
Я знал: ты шагаешь с наукой в ногу,
С любовью, друзьями, иной судьбой.
А я, возвратившись с войны домой,
Едва начинал лишь свою дорогу.
Успею! Мелькали тысячи дел,
Потом сирены надрыв протяжный!
И не успел, ничего не успел.
А впрочем, теперь уже все не важно!
Не знаю, найдутся ли в мире средства,
Чтоб выразить бьющий из сердца свет,
Когда ты идешь по улицам детства,
Где не жил и не был ты столько лет!
Под солнцем витрины новые щурятся,
Мой город, ну кто бы тебя узнал?!
Новые площади, новые улицы,
Новый, горящий стеклом вокзал!
Но вести, как видно, летят стрелой.
И вот уже в полдень, почти без стука,
Врывается радостно в номер мой
Твоя закадычнейшая подруга.
Голос звучит то светло, то печально.
Но отчего, отчего, отчего
В этом рассказе, таком пространном,
Нету имени твоего?!
Нет, не гремели для нас соловьи.
Никто не познал и уколов ревности.
Ведь это не строки о первой любви,
А строки о первой и робкой нежности.
Читайте также: