Антеру де кентал стихи
Обновлено: 23.11.2024
– Фернандо Пессоа –
– Флорбела Эшпанка –
– Мариу де Са-Карнейру –
– Антеру де Кентал –
– Сезариу Верде –
– Антониу Перейра Нобре –
Фернандо Пессоа
Fernando Antonio Nogueira Pessoa
(1888 - 1935)
НОЧЬ*
Из книги "Весть"
Корабль один потерян был в тумане
В бескрайнем океане.
Другой о дозволеньи короля
На поиски просил, вот у руля
Застыл моряк- идёт искать он брата
В бескрайности, откуда нет возврата.
И время шло. Ни первый, ни второй
Той осенью сырой
В родном порту не бросили швартов.
И третий брат готов
Предаться поиску душой и телом.
Увы, король отказывает смелым.
Придворным чужды были и природа,
И облик морехода:
Так горестна у губ бескровных складка,
И весь он - лихорадка.
Застывшие глаза с глухой тоской
К запретной дали тянутся морской.
О, Боже, было доблестного нрава
Два брата - Власть и Слава -
И Вечности бестрепетное море
Их поглотило вскоре.
И с ними нас покинуло то свойство,
Что душам придавало пыл геройства.
И рвёмся их искать из той тюрьмы,
Где мучаемся мы,
Самих себя искать в просторе тёмном
Стремленьем неуёмным
Сквозь рабской жизни муть.
Но Бог нам не даёт пуститься в путь.
* В поэме рассказывается о действительном событии во время исследования Америки.
Исследовавший побережье Канады в 1500 году моряк на следующтй год не вернулся
из подобного плавания. Его брат пошёл его искать на трёх кораблях, которые затем
разделились. Судно, на котором плыл брат пропавшего моряка, не пришло в порт,
тогда как два других благополучно вернулись. Но не нашли пропавших. Тогда третий
брат просил короля разрешить ему продолжить поиски, но король отказал, т.к. с его
смертью мог закончиться род. Король снарядил другую экспедицию на поиски пропавших
кораблей, но никаких следов, остатков кораблекрушения и пр. найдено не было.
Cонеты из цикла "КРЕСТНЫЙ ПУТЬ"
Забылось время там, где сон продрог,
Где осень на холмах царит печалью,
Расплывшись фиолетовой вуалью.
Чудесный страх души и всех дорог.
Случился тот пейзаж в заветный срок,
И небо лика твоего - эмалью,
На сводах разгорающейся далью
Тона заката шепчут свой урок.
И в крытой монастырской галерее
Экстаз, утишенный спокойной думой,
Дни островов отметивший острее -
Так видят берег с носа каравеллы.
Листвою устлан жухлой, заржавелой
Моей раздвоенности путь угрюмый.
Во мне живёт поэт, сказал мне Бог.
Гирлянд в овраги нанесла весна,
В порывах радости сплела она
Их призрачный светящийся клубок.
Луг детства, тот, что помнишь назубок,
На нём звенят таманки дотемна.
Мир без желаний, светлая страна;
Следишь, как час её течёт, глубок.
Соборы Света, все в цветах бульвары,
Нежны и кротки скрипки тишины.
Владенья скуки - непонятной чары.
Флорбела Эшпанка
Florbela Espanca
(1894 - 1930)
ЛЮБИТЬ!
Хочу любить, любить самозабвенно!
Саму любовь: туман и колдовство.
Того, другого, всех, о, дерзновенно -
Любить! Любить! А в сердце - никого!
Пленить? Забыть? Равно благословенно.
Добро ли? Зло? Ну, что мне до того?
Кто скажет, что возможно одного
Всю жизнь любить, - обманет откровенно.
Одну весну встречает всякий сущий,
Чтоб петь её, желанной и цветущей, -
Бог дал нам голос, чтобы петь, любя!
Раз пеплом стать и мне на свете этом,
Пусть ночь моя зардеется рассветом,
Терять себя. чтоб отыскать себя.
ВЕСНА
Моя любовь, прислушайся, весна!
Поля сменили грубые одежды,
Сердца деревьев, полные надежды,
Открыты настежь, цветом ночь полна!
Ах! Если любишь, эта жизнь ясна.
Противятся ей - гордецы, невежды.
Скользи по ней, как пo морю. Но где ж ты?
Я жду тебя, мне ночь - душна, тесна.
И я снимаю свой наряд печальный,
И пахну, словно розмарин венчальный,
Ах! Голова кружится, не до сна.
Мариу де Са-Карнейру
Mário de Sá-Carneiro
(1890 - 1916)
АЛКОГОЛЬ
Виденья гильотин и пыточных щипцов,
Снаряды, крепости - печальной вереницей,
Истерзанный закат, болезненно пунцов,
Над головой кружит огромной хищной птицей.
И крылья света бьют, я глохну от ударов,
А запахи кричат, кричат во мне цвета:
То вихрь из лезвий, резь в глазах и краснота,
Кровавый морок чувств от режущих кошмаров.
Я - часть сияния, я пойман белизной,
И светом я дышу, откуда он? Бог весть.
Хочу единства с ним, но исчезаю весь.
Похоже на свисток призывный в мир иной.
Колеблется вокруг, чтоб накипью осесть,
И поиски себя, я вижу, бесполезны.
Диск золотой в мозгу, он, в самом деле, есть?
Закрыв глаза, страшусь - неведомого, бездны.
Какому колдовству себя отдал во власть?
Весь Ад в моей груди - отравленная пика.
Но образы плывут в раскинутую снасть,
Но гениальна боль, разверзшаяся дико..
Антеру де Кентал
Antero Tarquinio de Quental
(1842 - 1891)
ТЕЗА И АНТИТЕЗА
Что я скажу о ценности идеи,
Когда она на площади, пьяна,
Блудницею, что на кутёж звана,
Берёт как дар кровавые трофеи.
Вот жертвенник: в угоду этой фее
Зловонный дым курится дотемна.
И, некогда спокойная, она
Исполнена безумствами Медеи!
Мышление в наш век больно падучей.
И мысль, и речь - в плену взрывных созвучий,
И взрывов гром звучит речам в ответ.
Есть мир идей, он там, на небе вечном,
В свечении, в движеньи бесконечном.
Мысль - не огонь. Она - далёкий свет!
Быть может, путь извечный свой торя,
Дивится Бог, на облаке летучем,
Что бьётся род людской, страстями мучим,
Недолгими, как яркая заря.
Но человек на землю был не зря
Заброшен встарь, к ветрам её и тучам,
Чтоб воздухом земли дышал могучим,
Хуля её, её боготворя.
Волнением рождается идея,
Душой творца божественно владея,
Маня его так солнечно вдали.
Вздымай мятеж, неистовое племя!
Героев кровь, живительное семя,
Кропи пески иссохшие земли!
Сезариу Верде
Cesário Verde
(1855 - 1886)
ИРОНИЯ ПЕЧАЛИ
"Откуда взялся ты?", - она мне говорила,
"Ты весь - тоскливый страх, боязнь могильных плит!
Мне красноречие французское так мило,
Но ты его лишён, и горестен твой вид."
"Какую тень таишь в своём упорном взоре,
Впивая хмель моих духов из темноты?
И желчь в твоей груди подобна чёрной хвори,
К призывам женственным моим бесчувствен ты."
"Не знаешь радостей, не помнишь о соблазне,
И кое-кто твердит, что ты уже старик.
И смех твой страшен мне: для предстоящей казни
Возводят эшафот - мне чудится в тот миг".
"А я пришла сюда, чтоб наслаждаться в мае
В деревне солнечной покоем, тишиной,
Я нравиться хочу, наряды изменяя,
А ты не видишь их, и бледен, как больной."
"Смотри, равнина так свежа, благоуханна,
Насквозь пронизана ликующим лучом.
Зачем же морщишь лоб подавленно и странно,
Волнение твоё - о ком оно, о чём?"
Я лишь ответил ей: "Ты горлышка кристаллы,
Колеблешь, юная, залившись соловьём,
А время - страшный рак - согнёт твой стан усталый,
Проступит тленья знак на личике твоём.
Вот, прядки головы твоей темноволосой
Искусно убраны, стиль модный - Рабагас.
И с болью думаю: ведь скоро эти косы
Покроет седина - и блеск волос угас.
И я, кто жив твоим касанием единым,
Влюблённый в юность, раб её страстей пустых, -
От горя болен я: ведь благостным сединам
Предпочитаю ночь твоих кудрей густых.
Антониу Перейра Нобре
António Pereira Nobre
(1867 - 1900)
(Из книги "Мельник ностальгии", 2013 г.)
СОНЕТЫ
Шли светлым лесом: чётки очертанья,
Луна парила, фимиам куря.
Укрыла взор ты, тайна, трепетанье,
Смущением и радостью горя.
И всё же глаз застенчивых блистанье
Из-под ресниц стремилось, говоря
О тех, двоих, чьи не сбылись мечтанья,
Что умерли почти у алтаря.
Луна лила серебряную слизь,
И волосы седыми становились,
Но так при этом молодо вились!
Ты - чудо - в этом облаке белесом!
Писал стихи, мы оба им дивились,
Взволнованные шли мы светлым лесом.
Порто, 1884.
Дни юности моей скользят впустую,
Тихи, как воды чистые реки,
Похожи, как супруги-старики,
Бредущие в каморку обжитую.
Ну, что поделать, я не протестую,
Пусть пробуждения мои горьки,
И пусть, годам весенним вопреки,
И бледен, и печален зачастую.
Не будет у меня ни ярких глаз,
Ни губ-кораллов - юности прикрас,
Ни пылких необузданных стремлений.
Я жить хочу! Но жизнь не для меня:
Коль смолоду преследует, тесня,
Каких же к старости мне ждать глумлений?
Белуш Ареш, 1889.
Вот сосны выступают из тумана,
Семидесятилетние стволы.
За нами надзирают неустанно,
Как Пана чрезвычайные послы.
Под люстрою луны мерцая странно,
Далёко от хулы и похвалы,
Слагают ноты, строго и пространно,
Там, в вышине, где небо и орлы.
Как вытянулись, Талейраны гор!
Вам свойственно, судьбе наперекор,
Не гнуть спины ни перед кем на свете!
Ах, как сладка мечта моей душе,
Чтоб стать у Пана новым атташе,
В дипкорпусе, в зелёном кабинете!
Оливково-зелёный океан.
На этих водах думаю о доме,
Как засыпал я в сладостной истоме,
А утром запах молока - духмян.
А здесь холодный от воды туман,
Туман - и ничего, на мили, кроме.
И, может, завтра в водяном разломе
Исчезну, странный гость, никем не зван.
Вслед - ни молитвы близких, ничего.
Мой дом - там детство, я вернусь в него,
Сестра там шьёт, в саду поёт цикада.
Карлота старая, закрой окно,
Начни мне сказку, ту: "Давным-давно. "
Ах, не мешайте плакать мне, не надо.
СВЯТАЯ ИРИНА
(Что расцвела в Набансии в 7 веке)
По девственной реке не лунная ладья,
Торит извечный путь - скользит в волнах Святая.
От золота волос волнистая струя
Сама, как жар горит, в лазурной глуби тая.
Нет слаще сна Святой, спокойней забытья,
Для влажного чела - мазь лунная, густая,
А к телу льнёт воды сквозная кисея,
Ирина по волнам скользит, скользит, блистая.
Скользит, как белый чёлн, в опал и молоко.
И, увидав её, шепнёт жасмин левкою,
Что мрамор на воде колышется легко.
Вплывает в океан. Ещё далёк восход.
И кто-то молит там, над тихою рекою,
За тех, кто в этот час - над бездной тёмных вод.
ПОХОРОНЫ ОФЕЛИИ
Уснула, умерла, ушла в мечты. Не троньте!
В обитель - путь её, там, в небе купола.
Молитесь за неё, поля на горизонте
И тополя у вод, в которых смерть нашла.
Так Гамлет захотел. Вы постриг узаконьте,
Зовущие её к себе колокола.
Молчите вы, дрозды, в кустах не пустозвоньте,
Укрой её теплей, грядущей ночи мгла.
О, ласковый закат, влюблённый и унылый!
За нею лишь одной бродил он дотемна,
Теперь его свеча пребудет над могилой.
Струящихся светил на небе след нечёткий:
Планеты нанизав на свой шнурок, луна,
Лишь за неё молясь, перебирает чётки.
Читайте также: