Анна ахматова стих мелхола
Обновлено: 22.11.2024
И момъкът свири на царя жесток.
И всеки звук мрака разбива.
И буди зората под свода висок.
И призраците се разотиват…
И казва му ласкаво властният цар:
„В гръдта ти сияе, момче, дивна жар.
Бих дал за такова лекарство
аз щерка си с цялото царство.”
Но царската щерка от този певец
не чака ни песен, ни брачен венец.
В душата й тръпнат и гняв, и обида,
не иска Мелхола Давида.
От смъртник по-бледа, с присвити уста
и с ярост в очите зелени,
отмята тя плащ и злокобно блестят
след всеки жест гривните позлатени.
Напомня тя древната майка Лилит…
И дръзка, и строга, и с яд неприкрит
си мисли: опиха ме в този палат,
духа ми сломиха и в дар
за всичко, ще ме унизят
с мъж-скитник, разбойник, овчар…
Нима няма вече велможи красиви,
жених, сходен с него, но драг и богат?…
А слънцето…, блясъкът в нощите сиви….,
а този тих трепет в мен…, странният хлад…
Но Давида полюбила…
дочь Саула, Мелхола. Саул думал:
отдам ее за него, и она будет
ему сетью.
Первая книга Царств
И отрок играет безумцу царю,
И ночь беспощадную рушит,
И властно победную кличет зарю,
И призраки ужаса душит.
И царь благосклонно ему говорит:
«Огонь в тебе, юноша, дивный горит,
И я за такое лекарство
Отдам тебе дочку и царство».
А царская дочка глядит на певца,
Ей песен не нужно, не нужно венца,
В душе ее скорбь и обида,
Но хочет Мелхола Давида.
Бледнее, чем мертвая; рот ее сжат;
В зеленых глазах исступленье;
Сияют одежды, и стройно звенят
Запястья при каждом движенье.
Как тайна, как сон, как праматерь Лилит…
Не волей своею она говорит:
«Наверно, с отравой мне дали питье,
И мой помрачается дух.
Бесстыдство мое! Униженье мое!
Бродяга! Разбойник! Пастух!
Зачем же никто из придворных вельмож,
Увы, на него непохож?
А солнца лучи… а звезды в ночи…
А эта холодная дрожь…»
Читайте также: