Анализ стиха окуджавы по смоленской дороге

Обновлено: 04.11.2024

Версты войны
(о стихотворении Б. Окуджавы "По Смоленской дороге")

На одном из литературных сайтов со свободной публикацией мне попало на глаза стихотворение, в котором обильно использовались образы из стихов Булата Окуджавы. Само стихотворение помещено в примечаниях (см.[3]). Имя автора и сетевой адрес стихотворения указаны в соответствии с тем, что я увидела в Интернете. Что меня поразило, так это полное рассогласование смыслов, создаваемых цитируемыми словами. К тому же, отсутствовало и само упоминание о цитировании. Конечно, естественно, что чем большее признание получает поэт, тем более его слова становятся узнаваемыми и как бы "всеобщими". А Окуджава был не только поэт. Вы же понимаете, что просто стихи читает и ценит ничтожно малая часть взрослого населения, это как бы "баловство ума". Но время, когда песни Окуджавы было невозможно не услышать, еще не кончилось. И не важно, что многие не знали автора, да и не интересовались его именем, честно говоря. Песни знали почти все. Это сейчас Окуджава "забронзовел", по своему же собственному выражению, как

Не только невозможно заменить ушедшего поэта, но необходимо защищать его творчество от искажений и представлений в кривом зеркале при многочисленных претенциозных попытках ему подражать. Самое первое и явное несоответствие, которое, как мне показалось, бросается в глаза, это использование прямых отправок к одному из самых известных стихотворений Булата Окуджавы "По смоленской дороге", но совершенно в другом смысловом пространстве. Ниже я привожу это, так любимое многими стихотворение Окуджавы, целиком.

По Смоленской дороге - метель в лицо, в лицо,
Все нас из дому гонят дела, дела, дела.
Может, будь понадежнее рук твоих кольцо -
покороче б, наверно, дорога мне легла.

По Смоленской дороге - леса, леса, леса.
По Смоленской дороге - столбы гудят, гудят.
На дорогу Смоленскую, как твои глаза,
две холодных звезды голубых глядят, глядят.

Стихотворение-песня было написано в 1960 году и посвящено Ж.Б. (Жанне Болотовой). Но почему-то в сознании многих оно неразрывно связано с давно окончившейся войной. В нем настолько глубоки эти связи, что, "по свидетельству Ст. Рассадина, маршал Жуков утверждал, что слышал эту песню в 1943 году" (см. [2]). Я тоже всегда считала, что это про войну, но недавно, еще раз внимательно перечитав текст, не смогла найти в нем ни одного явного упоминания, ничего, что обычно приписывается военной теме. Так в чем же дело? Почему этот текст влияет на нас именно таким образом? Это меня очень заинтересовало, и вот перед вами попытка разобраться в этом вопросе.

Начнем немного издалека, с того, что в нашем сознании значит дорога. Ведь это слово наиболее часто (семь раз!) встречается в стихотворении. В восприятии слова "дорога" всегда существуют два полярных момента. С одной стороны, дорога - это радостное ожидание перемен, предвкушение нового, изменения в судьбе. В нем задействованы такие мощнейшие свойства человеческой психики, как любопытство и страсть к исследованиям. Но с другой стороны, любая дорога, это хлопоты, неудобства, опасность, исходящая от этого самого нового, в конце концов. И сразу начинает работать не менее мощный инстинкт самосохранения. Дорога - это борьба, активное действие с непредсказуемым результатом. А что означает для русского человека словосочетание "Смоленская дорога"? Да оно у нас уже на подсознательном уровне сидит! По Смоленской дороге с победными знаменами и гордым видом пришел на русскую землю Наполеон. И по Смоленской дороге бежали обратно жалкие и растрепанные остатки его армии. Через сто с небольшим лет этот урок был повторен и отпечатан еще крепче. "Смоленские леса, смоленский волк" - стали идиомами. Так вот же оно, первое и окончательное погружение в войну! Так уж сложилась наша история, что большая часть времени была занята сражениями. Словосочетания: "Куликово поле, Чудское озеро, Смоленская дорога" записаны в нашей генетической памяти под знаком "война".

Кроме того, возникшая с первых же строк дорога неотделима от леса. Я напомню, что означает лес в мифологическом плане. Во-первых, это место где во всем мире проводились мистерии посвящения. Во-вторых, лес окружает иное пространство, дорога в иной мир ведет через лес. Оба этих его свойства тесно связаны друг с другом. И связь эта состоит в том, что любое посвящение символически означало смерть.

Своеобразно построен весь текст, в нем словно происходит движение по спирали вверх, и вверх, и вверх. Такое впечатление создает, например, повтор слов в конце почти каждой строки. Восходящее движение взгляда от дороги по столбам вверх и до звезд. Кружение метели, (разорванное?) кольцо рук. А подобное восхождение вверх по спирали тоже должно вести в иной мир. Глаза-звезды, которые глядят сверху, вечерние, а не утренние. Это сразу навевает дополнение к ним - прощальные. Вечер является окончанием дня, очень смутным и неверным временем суток, как раз тем временем, когда наиболее вероятен переход в другой мир. Видимо, здесь будет уместно пояснить, что скрывается за словами "иной мир" - в древности этот мир называли миром мертвых, в античности - Аидом, теперь мы его скромно называем миром иным.

И вот, если принять это предположение о дороге в мир иной, то очень многие образы в стихотворении сразу встают на свои места, складываясь в мозаику. Действительно, весь текст пропитан печалью. Печаль прощания звучит и в строках о ненадежном кольце рук, и в неизбежности длинной дороги. Звезды недостижимы, и в этом спрятана невозможность возвращения. Глаза как звезды, глядящие на человека, издревле тоже были связаны с дорогой в мир мертвых, считалось, что они способны охранять, передавать знания, помогать на этом трудном пути. Голубые, холодные, отстраненные звезды - чьими глазами они могут быть? Действительно, не глазами земной женщины, а глазами неумолимой судьбы. Но все это и есть судьба человека, уходящего из дома на фронт. Это и есть то неумолимое мужское дело, которое способно выгнать мужчину из дома в дорогу с безумной надеждой вернуться. Но дорога, на которую он вышел, часто становится дорогой в мир иной.

Планка образности, заданная в этом стихе Булатом Окуджавой столь простыми средствами, необыкновенно высока. Насколько его семантическое поле отличается от того, которое содержится в стихотворении, размещенном в конце этой заметки, - несложно увидеть более-менее искушенному читателю. Но в заключение, я хотела бы все же поблагодарить его автора. Поблагодарить за то, что он заставил меня еще раз очень внимательно перечитать замечательное стихотворение Окуджавы, попытаться в нем разобраться, и за удовольствие, которое я от этого получила.

[1] Булат Окуджава. Чаепитие на Арбате, "Корона-принт", Москва, 1998.

[2] Булат Окуджава. Стихотворения. "Новая библиотека поэта", Санкт-Петербург, 2001, Примечание 141, стр. 625.

Так и спала бы
ладонь на груди забыв
мерным дыханьем
качая медузу сна
да по смоленской дороге
гудят столбы
да предрасстрельно по окнам
луна, луна

так и смотрела бы в ночь
самолёту вслед
впрочем не суть
каравану ли кораблю
да разрезает
рассвета стальной стилет
нить
неуёмного шарика цвета блю

так и жила бы
даром, что сладу нет
с шелестом ливней
в мелькании юрких дней
только тоскует
заезжий трубач в окне
только стигматы рябин бередят
сильней
день ото дня проступая
в вершинах крон
и над пожарищем
радуясь и скорбя
льётся адажио

Читайте также: