А во мне океанский прибой стих
Обновлено: 25.12.2024
Не приходите навещать в больницы
Однажды вами преданных людей.
Не нужен им рыдающий злодей
И позднее сочувствие на лицах.
Не надо мандаринов и цветов,
Высокопарных, пустотелых слов.
Оставьте их осознанно и смело,
Блеснет кинжал в течении реки…
Не смейте подавать своей руки,
Когда им корчиться от раны неумелой.
Глядите им в глаза, как в алый ад,
И говорите: да, я виноват!
Возьмите грех и не болтайте больше.
От подлости оправданной смерть
дольше.
Нехорошая я… Отвалите, право…
Перестаньте искать на меня управу!
Поменяйте себе на носу оправу –
И уймитесь – займитесь собой.
Я могу быть любой и могу неправой…
Пусть нелепой, неумной, совсем
нездравой…
Но у многих внутри лишь песок да
гравий —
А во мне океанский прибой.
Люди – вокзалы и остановки,
Залы, в которых все чаще неловко…
Поезда жду, отравившись в столовке…
Хочется в душ и обновки…
Люди – перроны… остывшая
скорость…
Миниатюрная с именем пропасть…
Как бы не выпасть —
Но смерть в этом мире
Вовсе не новость.
Все остыло… И обед, и сердце.
Ты сидишь ненужный и чужой.
Хочется помыться и одеться –
И покончить навсегда с тобой.
Не люблю… хоть бейте или режьте!
И не лезет эта пища в рот.
Как назло, ты терпелив и вежлив…
Потому живем который год.
Снег закончится… Станет спокойно
и тихо –
Ты вернешься домой – загорится окно.
И подумаешь: «Стоит ли трогать
то лихо?
Все прошло, и вернуть это не суждено».
Ты зашторишь свой мир, звук
отключишь у трубки,
И попросишь друзей мое имя забыть.
Я почти задохнусь… но окажется трудно
умереть,
Как и на расстоянии жить.
Успокоит ли время бесхозное сердце?
Но сберечь наши души, увы, не дано…
Я однажды исчезну… совсем
незаметно…
В день, когда наконец ты откроешь
окно.
Почему ты такой тупой?
Концентрируюсь на обеде…
Ты красивый и вовсе не беден
И хотел бы и завтрак со мной…
Но тупой… Я хочу оглохнуть,
Чтобы только смотреть в глаза.
Чтобы мне не хотелось сдохнуть
Каждый раз, как ты хочешь сказать.
Нереально тупой … Как пробка!
Бабам нравишься и не зол…
Я тебе намекаю робко,
Что тебе не идет разговор.
Предлагаю попробовать блюдо…
Восхищаюсь физической силой…
Представляю, как было бы круто
Жить с тобой в довербальном мире…
Но ты все же умищем блещешь…
Про параметры бед и счастья.
Я терплю… И хочу две вещи:
Расплатиться и распрощаться.
Я старею… немного сыкотно.
Кремом мажусь от этого ужаса.
Но я знаю, что нету выхода —
Стану дряблою и ненужною.
Косметолог опустит руки,
И порадуются подруги…
Хорошо хоть, что будут внуки –
На коляске прокатят рухлядь.
Схоронив не последнего мужа,
Посмотрю на себя печеную…
И скажу: а ведь было хуже
По тебе убиваться девчонкою.
Завязывай, мальчик, ждать!
Шнурки завяжи тоже!
Ты хочешь все рассказать
Таксистам, собакам, прохожим…
Страдаю, мол, не могу;
Люблю, как никто на свете.
Портрет в портмоне берегу,
Мечтал, что родятся дети!
Такая-сякая ушла,
Разбила сервиз и сердце.
А тот – идиот и пошляк,
В его голове ветер.
И где справедливость, скажи.
Но сделает радио громче
Таксист, у которого жизнь
Не легче, но покороче.
Давай без нытья и соплей!
Судьба нас еще не била.
Однажды ты скажешь ей:
Спасибо, что ты свалила!
Все вышло не так… Заверни в мемуары
обрезки,
Отправь свои книги лететь по помойной трубе.
Ни доли трагизма, ни крошечной меры
гротеска —
Понятно и просто слагаются мысли во мне.
Так малые дети в приютах не ждут и не плачут;
Так боль отпускает, не встретив сочувственных
глаз…
Ты думал, я сдохну… Но знаешь: все вышло
иначе.
Я вдруг приняла этот мир без ненужных
прикрас.
Все встало на место – исписаны бредом
тетради;
Моя графомания сердца оставила дом.
Я лишь наблюдающий сверху на этом параде —
Сопереживаю лишь мухе, плененной стеклом.
Слушай, по большому счету ты никто,
и я никто.
Так что спрячь свои остроты, как и тело,
под пальто.
Ноги оберни в ботинки – дверь открой
и дверь закрой.
Просто выцвели картинки и закончился
запой.
Если надо – поругайся, если хочешь —
помолись.
Но… с плохо сыгранных спектаклей лучше
молча разойтись.
Много их… правильных… честных…
Слышишь заспинный шепот?
Очень бывает уместно —
Всех их послать в жопу!
Человечек с ненужной любовью…
Неуместный, не отогретый.
Ходит где-то по Подмосковью,
Ждет ответа, как ждет рассвета.
И спасибо мое не искренно,
Не спасительна моя вежливость —
Я хотела огнем и искрами –
Но в груди беспристрастно, сдержанно.
Так не плачься мне – подари мне смех!
Я жестокая и бесстыжая.
Все мы выбрали полюбить не тех…
Но я выжила… И ты выживешь.
Замри… в этом городе надо уметь
замереть…
Пока не придется однажды совсем
умереть;
Замри, затаись и поверь, что в слепой
суете
Ничто не успеть…
Проникни, почувствуй усталые лица
чужих…
На лбах еле зримо печали слагаются
в стих…
И кто-то сумел разделить свою жизнь
на двоих.
Да много ли их?
Смотри, как в окно, в эти судьбы
и чувствуй тепло.
Нам вечно общаться друг с другом
через стекло.
И главный секрет в том, что каждому
не повезло…
Но надо любить… вопреки…
не сдаваясь… назло.
Твоя душа Грааль, мистический сосуд.
Хотят его испить и демоны, и Боги.
Пусть рядом будут те, кто душу берегут.
Не позволяй чужим мыть в этой чаше ноги.
Нас растили всегда виноватыми.
Мы сидели, сутулясь, за партами.
С недоученными… недолюбленные…
Над тетрадями и над картами.
Оправдание стало привычкою:
И за личное, и за публичное…
За страну и коробку со спичками
И за то, что душа зычная.
Мы носили не то, не слушались…
Мы неправильное кушали:
И кому-то судьбу порушили, душные.
И встречали мужей и барышень,
Что винили нас дальше так же.
Становились грустней и старше,
Друг от друга все дальше…
Но потом переполнились емкости,
Захотелось любви и легкости —
Взбунтовались и стали лучшими,
Без неловкостей.
Ну что еще сказать… Остывшая вода…
Ни чай не заварить… Нечаянно
пролить.
Мне жаль, но ты не тот, и я совсем не та.
Про «слюбится» – вранье, но правда
про «забыть».
Хороший человек – не повод для любви;
Хорошие, увы, всегда по одному.
Ты именем моим кораблик назови
Бумажный… Пусть плывет и не идет
ко дну.
Читайте также: