Считалка алиса в стране чудес
Обновлено: 19.04.2024
Приключения Алисы в стране чудес
– Перевод Н. М. Демуровой
– Стихи в переводах С. Я. Маршака, Д. Г. Орловской и О. И. Седаковой
– Комментарий Мартина Гарднера
– Иллюстрации Джона Тенниела
Lewis Carroll. Alice's adventures in wonderland.
Июльский полдень золотой 1 Сияет так светло, В неловких маленьких руках Упрямится весло, И нас теченьем далеко От дома унесло. Безжалостные! В жаркий день, В такой сонливый час, Когда бы только подремать, Не размыкая глаз, Вы требуете, чтобы я Придумывал рассказ. И Первая велит начать Его без промедленья, Вторая просит: «Поглупей Пусть будут приключенья». А Третья прерывает нас Сто раз в одно мгновенье. Но вот настала тишина, И, будто бы во сне, Неслышно девочка идет По сказочной стране И видит множество чудес В подземной глубине. Но ключ фантазии иссяк — Не бьет его струя. – Конец я после расскажу, Даю вам слово я! – Настало после! – мне кричит Компания моя. И тянется неспешно нить Моей волшебной сказки, К закату дело, наконец, Доходит до развязки. Идем домой. Вечерний луч Смягчил дневные краски. Алиса, сказку детских дней Храни до седины В том тайнике, где ты хранишь Младенческие сны, Как странник бережет цветок Далекой стороны 3.Глава I ВНИЗ ПО КРОЛИЧЬЕЙ НОРЕ
Алисе 5наскучило сидеть с сестрой без дела на берегу реки; разок-другой она заглянула в книжку, которую читала сестра, но там не было ни картинок, ни разговоров.
– Что толку в книжке, – подумала Алиса, – если в ней нет ни картинок, ни разговоров?
Она сидела и размышляла, не встать ли ей и не нарвать ли цветов для венка; мысли ее текли медленно и несвязно – от жары ее клонило в сон. Конечно, сплести венок было бы очень приятно, но стоит ли ради этого подыматься?
Вдруг мимо пробежал белый кролик с красными глазами.
Конечно, ничего удивительногов этом не было. Правда, Кролик на бегу говорил:
– Ах, боже мой, боже мой! Я опаздываю.
Но и это не показалось Алисе особенностранным. (Вспоминая об этом позже, она подумала, что ей следовало бы удивиться, однако в тот миг все казалось ей вполне естественным.) Но, когда Кролик вдруг вынул часы из жилетного карманаи, взглянув на них, помчался дальше, Алиса вскочила на ноги. Ее тут осенило: ведь никогда раньше она не видела кролика с часами, да еще с жилетным карманом в придачу! Сгорая от любопытства, она побежала за ним по полю и только-только успела заметить, что он юркнул в нору под изгородью.
В тот же миг Алиса юркнула за ним следом, не думая о том, как же она будет выбираться обратно.
Нора сначала шла прямо, ровная, как туннель, а потом вдруг круто обрывалась вниз 6. Не успела Алиса и глазом моргнуть, как она начала падать, словно в глубокий колодец.
То ли колодец был очень глубок, то ли падала она очень медленно, только времени у нее было достаточно, чтобы прийти в себя и подумать, что же будет дальше. Сначала она попыталась разглядеть, что ждет ее внизу, но там было темно, и она ничего не увидела. Тогда она принялась смотреть по сторонам. Стены колодца были уставлены шкафами и книжными полками; кое-где висели на гвоздиках картины и карты. Пролетая мимо одной из полок, она прихватила с нее банку с вареньем. На банке было написано «АПЕЛЬСИНОВОЕ», но увы! она оказалась пустой. Алиса побоялась бросить банку вниз – как бы не убить кого-нибудь! На лету она умудрилась засунуть ее в какой-то шкаф 7.
– Вот это упала, так упала! – подумала Алиса. – Упасть с лестницы теперь для меня пара пустяков. А наши решат, что я ужасно смелая. Да свались я хоть с крыши, я бы и то не пикнула 8.
Вполне возможно, что так оно и было бы.
А она все падала и падала. Неужели этому не будет конца?
– Интересно, сколько миль я уже пролетела? – сказала Алиса вслух. – Я, верно, приближаюсь к центру земли. Дайте-ка вспомнить… Это, кажется, около четырех тысяч миль вниз…
Видишь ли, Алиса выучила кое-что в этом роде на уроках в классной, и, хоть сейчас был не самый подходящий момент демонстрировать свои познания – никто ведь ее не слышал, – она не могла удержаться.
– Да так, верно, оно и есть, – продолжала Алиса. – Но интересно, на какой же я тогда широте и долготе?
Сказать по правде, она понятия не имела о том, что такое широта и долгота, но ей очень нравились эти слова. Они звучали так важно и внушительно!
Помолчав, она начала снова:
– А не пролечу ли я всю землю насквозь? 9Вот будет смешно! Вылезаю – а люди вниз головой! Как их там зовут. Антипатии, кажется…
В глубине души она порадовалась, что в этот миг ее никтоне слышит, потому что слово это звучало как-то не так.
– Придется мне у них спросить, как называется их страна. «Простите, сударыня, где я? В Австралии или в Новой Зеландии?»
И она попробовала сделать реверанс. Можешь себе представить реверансв воздухе во время падения? Как, по-твоему, тебе бы удалось его сделать?
– А она, конечно, подумает, что я страшная невежда! Нет, не буду никого спрашивать! Может, увижу где-нибудь надпись!
А она все падала и падала. Делать нечего – помолчав, Алиса снова заговорила.
– Дина будет меня сегодня весь вечер искать 14. Ей без меня так скучно!
Диной звали их кошку.
– Надеюсь, они не забудут в полдник налить ей молочка… Ах, Дина, милая, как жаль, что тебя со мной нет. Правда, мышек в воздухе нет, но зато мошек хоть отбавляй! Интересно, едят ли кошки мошек?
Тут Алиса почувствовала, что глаза у нее слипаются. Она сонно бормотала:
– Едят ли кошки мошек? Едят ли кошки мошек?
Иногда у нее получалось:
– Едят ли мошки кошек? 15
Алиса не знала ответа ни на первый, ни на второй вопрос, и потому ей было все равно, как их ни задать. Она чувствовала, что засыпает. Ей уже снилось, что она идет об руку с Диной и озабоченно спрашивает ее:
- Папа Вильям, - сказал любопытный малыш, -
Голова твоя белого цвета.
Между тем ты всегда вверх ногами стоишь.
Как ты думаешь, правильно это?
- В ранней юности, - старец промолвил в ответ, -
Я боялся раскинуть мозгами,
Но узнав, что мозгов в голове моей нет,
Я спокойно стою вверх ногами.
- Ты старик, - продолжал любопытный юнец, -
Этот факт я отметил вначале.
Почему ж ты так ловко проделал, отец,
Троекратное сальто-мортале?
- В ранней юности, - сыну ответил старик, -
Натирался я мазью особой,
На два шиллинга банка - один золотник,
Вот, не купишь ли банку на пробу?
- Ты немолод, - сказал любознательный сын, -
Сотню лет ты без малого прожил.
Между тем двух гусей за обедом один
Ты от клюва до лап уничтожил.
- Мой отец, ты простишь ли меня, несмотря
На неловкость такого вопроса:
Как сумел удержать ты живого угря
В равновесье на кончике носа?
Лупите своего сынка.
Нравится Показать список оценивших
"Ах, что такое далеко?
- ответила треска. -
Где далеко от Англии,
там Франция близка.
За много миль от берегов
есть берега опять.
Не робей, моя улитка,
и пойдем со мной плясать.
Хочешь, можешь, можешь, хочешь
ты со мной пойти плясать?
Можешь, хочешь, хочешь, можешь
ты пойти со мной плясать?"
Это голос Омара.
Нравится Показать список оценивших
Шел я садом однажды.
Шел я садом однажды и вдруг увидал,
Как делили коврижку Сова и Шакал.
И коврижку Шакал проглотил целиком,
А Сове только блюдечко дал с ободком.
А потом предложил ей; "Закончим дележ -
Ты возьми себе ложку, я - вилку и нож".
И, наевшись, улегся Шакал на траву,
Но сперва на десерт проглотил он.
Дама червей напекла кренделей.
Дама Червей напекла кренделей
В летний погожий денек.
Валет Червей был всех умней
И семь кренделей уволок
Я знаю, с ней ты говорил.
Я знаю, с ней ты говорил
И с ним, конечно, тоже.
Она сказала: "Очень мил,
Нo плавать он не может".
Там побывали та и тот
(Что знают все на свете),
Но если б делу дали ход,
Вы были бы в ответе.
Я дал им три, они нам - пять,
Вы шесть им посулили.
Но все вернулись к вам опять,
Хотя моими были.
Ты с нею не был вовлечен
В такое злое дело,
Хотя сказал однажды он,
Что все им надоело.
Она, конечно, горяча,
Не спорь со мной напрасно.
Да, видишь ли, рубить сплеча
Не так уж безопасно.
Но он не должен знать о том
(Не выболтай случайно),
Все остальные ни при чем,
И это наша тайна.
Дитя с безоблачным челом
И удивленным взглядом,
Пусть изменилось все кругом
И мы с тобой не рядом,
Пусть годы разлучили нас,
Прими в подарок мой рассказ.
Тебя я вижу лишь во сне,
Не слышен смех твой милый,
Ты выросла, и обо мне,
Наверное, забыла.
С меня довольно, что сейчас
Ты выслушаешь мой рассказ.
Вокруг - мороз, слепящий снег
И пусто, как в пустыне,
У нас же - радость, детский смех,
Горит огонь в камине.
Спасает сказка от невзгод -
Пускай тебя она спасет.
Хоть легкая витает грусть
В моей волшебной сказке,
Хоть лето кончилось, но пусть
Его не блекнут краски,
Дыханью зла и в этот раз
Не опечалить мой рассказ.
икьрош еиквилХ .ьсолакраВ
,еван оп ьсилярыП
,икюлез илатокюрх И
.овем в икизмюм каК
Варкалось. Хливкие шорьки
Пырялись по наве,
И хрюкотали зелюки,
Как мюмзики в мове.
Но взял он меч, и взял он щит,
Высоких полон дум.
В глущобу путь его лежит
Под дерево Тумтум.
Варкалось. Хливкие шорьки
Пырялись по наве.
И хрюкотали зелюки,
Как мюмзики в мове.
Раз Труляля и Траляля
Решили вздуть друг дружку,
Из-за того, что Траляля
Испортил погремушку, -
Хорошую и новую
испортил погремушку.
Но ворон, черный, будто ночь.
На них слетел во мраке.
Герои убежали прочь,
Совсем забыв о драке. -
Тра-ля-ля-ля, тру-ля-ля-ля,
совсем забыв о драке.
Сияло солнце в небесах,
Светило во всю мочь,
Была светла морская гладь,
Как зеркало точь-в-точь,
Что очень странно - ведь тогда
Была глухая ночь.
И недовольная луна
Плыла над бездной вод
И говорила: "Что за чушь
Светить не в свой черед?
И день - не день, и ночь - не ночь,
А все наоборот".
И был, как суша, сух песок,
Была мокра вода.
Ты б не увидел в небе звезд -
Их не было тогда.
Не пела птица над гнездом -
Там не было гнезда.
Но Устрицы преклонных лет
Не выплыли на зов.
К чему для странствий покидать
Страну своих отцов?
Ведь можно дома в тишине
Прожить в конце концов.
А юных Устриц удержать
Какой бы смертный мог?
Они в нарядных башмачках
Выходят на песок.
Что очень странно - ведь у них
Нет и в помине ног.
И, вымыв руки и лицо
Прохладною водой,
Они спешат, они ползут
Одна вослед другой
За Плотником и за Моржом
Веселою гурьбой.
А Морж и Плотник шли и шли
Час или два подряд,
Потом уселись на скале
Среди крутых громад,
И Устрицы - все до одной -
Пред ними стали в ряд.
И молвил Морж: "Пришла пора
Подумать о делах:
О башмаках и сургуче,
Капусте, королях,
И почему, как суп в котле,
Кипит вода в морях".
- Нам нужен хлеб, - промолвил Морж, -
И зелень на гарнир.
А также уксус и лимон,
И непременно сыр,
И если вы не против, то
Начнем наш скромный пир.
- Мой друг, их заставлять спешить
Отнюдь мы не должны.
Проделав столь тяжелый путь,
Они утомлены.
- С лимоном, - Плотник отвечал. -
Не так они вкусны.
- Мне так вас жаль, - заплакал Морж
И вытащил платок, -
Что я не в силах удержать
Горючих слез поток.
И две тяжелые слезы
Скатились на песок.
А Плотник молвил: "Хорошо
Прошлись мы в час ночной.
Наверно, Устрицы хотят
Пойти к себе домой?"
Но те молчали, так как их
Всех съели до одной.
со Львом Единорог.
Гонял Единорога Лев
вдоль городских дорог,
Кто подавал им черный хлеб,
а кто давал пирог,
А после их под барабан
прогнали за порог. Нравится Показать список оценивших
Я рассказать тебе бы мог.
Как повстречался мне
Какой-то древний старичок.
Сидящий на стене.
Спросил я: "Старый, старый дед,
Чем ты живешь? На что?"
Но проскочил его ответ,
Как пыль сквозь решето.
- Ловлю я бабочек больших
На берегу реки,
Потом я делаю из них
Блины и пирожки
И продаю их морякам -
Три штуки на пятак.
И, в общем, с горем пополам.
Справляюсь кое-как.
Но я обдумывал свой план,
Как щеки мазать мелом,
А у лица носить экран,
Чтоб не казаться белым.
И я в раздумье старца тряс,
Держа за воротник:
- Скажи, прошу в последний раз,
Как ты живешь, старик?
И этот милый старичок
Сказал с улыбкой мне:
- Ловлю я воду на крючок
И жгу ее в огне,
И добываю из воды
Сыр под названьем бри.
Но получаю за труды
Всего монетки три.
А я раздумывал, как впредь
Питаться манной кашей,
Чтоб ежемесячно полнеть
И становиться краше.
Я все продумал наконец
И, дав ему пинка,
- Как поживаете, отец? -
Спросил я старика.
- В пруду ловлю я окуньков
В глухой полночный час
И пуговки для сюртуков
Я мастерю из глаз.
Но платят мне не серебром,
Хоть мой товар хорош.
За девять штук, и то с трудом,
Дают мне медный грош.
Бывает, выловлю в пруду
Коробочку конфет,
А то - среди холмов найду
Колеса для карет.
Путей немало в мире есть,
Чтоб как-нибудь прожить,
И мне позвольте в вашу честь
Стаканчик пропустить.
И только он закончил речь,
Пришла идея мне,
Как мост от ржавчины сберечь,
Сварив его в вине.
- За все, - сказал я, - старикан,
Тебя благодарю,
А главное - за тот стакан,
Что выпил в честь мою.
С тех пор, когда я тосковал,
Когда мне тяжко было,
Когда я пальцем попадал
Нечаянно в чернила,
Когда не с той ноги башмак
Пытался натянуть,
Когда отчаянье и мрак
Мне наполняли грудь,
Я плакал громко на весь дом
И вспоминался мне
Старик, с которым был знаком
Я некогда в краю родном,
Что был таким говоруном,
Таким умельцем а притом
Незаурядным знатоком -
Он говорил о том о сем,
И взор его пылал огнем,
А кудри мягким серебром
Сияли над плешивым лбом,
Старик, бормочущий с трудом,
Как будто бы с набитым ртом,
Храпящий громко, словно гром,
Сидящий на стене.
Они поспели как раз вовремя. Король и Королева Червей восседали на троне. Вокруг, перетасованные, будто колода карт, толпились разные звери, зверьки, зверята и зверюшки, всякие твари, существа, птицы и пташки.
У всех на виду стоял закованный в цепи и оцепленный вооружёнными солдатами Валет Червей. Вокруг королевского трона сгрудились придворные. Среди них тёрся Белый Кролик. В одной лапке он зажал медную трубу, а в другой держал свитый в трубочку пергаментный свиток.
Посредине зала стоял стол, заваленный конфетами. У Алисы даже слюнки потекли – так ей захотелось шоколадной конфетки.
«Поскорей бы они кончили судить да рядить и садились к столу!» – подумала она.
Но суд ещё и не начинался. И пока суд да дело, Алиса принялась с любопытством разглядывать всё и вся. Алиса никогда ещё не попадала в суд, но видела книжки с картинками и могла судить обо всём сама.
«Вон тот, что парится в громадном парике, напяленном на голову, судья», – размышляла Алиса.
А судьёй-то был сам Король! Он нахлобучил парик, а сверху ещё и корону. Вид у него был такой нелепый, что, кажется, он и сам себя стеснялся. Рядом с Королём присели какие-то зверьки и птички. Их было ровно двенадцать штук.
«Это же Присяжные!» – догадалась Алиса.
Пожалуй, не всякая девочка знает это слово. Но Алиса знала вдобавок, что Присяжные в суде заседают, потому и называются Присяжные Заседатели.
Все двенадцать Присяжных как один старательно писали что-то на грифельных досках.
– Ещё ничего не началось, что же они пишут? – шепнула Алиса на ухо Грифону.
– Свои имена, – прошептал Грифон, – чтобы не запамятовать их до конца судебного заседания.
– Вот глупцы! – воскликнула Алиса так громко, что Белый Кролик замахал на неё лапкой и строго провозгласил:
– Па-апрошу тишины!
Король вздрогнул, поправил на носу очки и стал вглядываться в зал, выискивая нарушителя. Алиса стушевалась. Но всё равно заметила, что Присяжные записали на своих грифельных досках: «Вот глупцы!» А кое-кто из них вместо «глупцы» старательно вывел «голубцы».
«Представляю, что там накалякают эти грамотеи во время суда!» – подумала Алиса.
Один из Присяжных так скрипел своим грифелем, что вынести это было просто невозможно. Алиса подкралась к нему сзади и выхватила из лапки грифель. Присяжный, а это оказался Билл, ящерка Билл, тут же стал корябать коготком по грифельной доске. Но коготок никаких следов на твёрдой её поверхности не оставлял.
– Прошу прочесть обвинительное заключение! – приказал Король.
Белый Кролик поднял свою трубу и трижды – тру-ру-ру! – протрубил. Потом развернул пергаментный свиток и громко прочел:
Говорил Король Валету:
– Эй, слуга, подай конфету!
А Валет ему в ответ:
– Ни одной конфеты нет.
И вскричал Король: – Валет!
Ты украл пакет конфет!
– А теперь – окончательный приговор! – распорядился Король.
– Не торопитесь, Ваше Величество, – пропищал Кролик. – У нас ещё много чего впереди – разные суды-пересуды.
– Ладно уж, – согласился Король, – зовите Первого свидетеля.
Белый Кролик опять трурурукнул в свою трубу и провозгласил:
– Пе-ервый свидетель! Па-апрошу!
И в зал вошёл Котелок. Он и был Первым свидетелем. В одной руке Котелок держал недопитую чашку чая, а в другой – надкушенный бутерброд. Он повернулся к трону и пробормотал:
– Уж не обессудьте. Тут такое дело – чай я пил. Вот и прихватил с собой еду да посуду.
– Дома надо пить, нечего по судам с посудой мотаться! – проворчал Король. – Давно пить начал?
Котелок помялся, поглядел на Полоумного Зайца, стоявшего у двери, и просипел:
– С четырнадцатого марта, судя по всему.
– С пятнадцатого, – поправил его Заяц.
– С шестнадцатого, – прошамкала Ночная Соня сонным голосом.
Король ткнул пальцем в сторону Присяжных.
– Записать! – бросил он.
Присяжные тут же заскрипели грифелями. Они записывали все цифры подряд. Получилось, как говорила Телепаха, длинное чиХло. Вот такое: 141516 МАРТА.
– Котелок-то свой сними! – потребовал Король.
– Он не мой! – робко возразил Котелок.
– Ага! Сознался! – обрадовался Король. – Стянул? – И он снова ткнул пальцем в сторону Присяжных.
Те с усердием принялись писать. Котелок, который только успел стянуть с головы котелок, быстро натянул его на голову опять.
– Не-ет, – испуганно проблеял он. – Это мой. То есть он не мой. Просто я его сам сделал. На продажу. Я шляпы шью.
Вдруг Королева грозно достала очки, грозно нацепила их на нос и грозным взглядом пронзила Котелка. Тот умолк и мелко задрожал.
Льюис Кэрролл. Приключения Алисы в стране чудес
Июльский полдень золотой
Сияет так светло,
В неловких маленьких руках
Упрямится весло,
И нас теченьем далеко
От дома унесло.
Безжалостные! В жаркий день,
В такой сонливый час,
Когда бы только подремать,
Не размыкая глаз,
Вы требуете, чтобы я Придумывал рассказ.
И Первая велит начать
Его без промедленья,
Вторая просит: «Поглупей
Пусть будут приключенья».
А Третья прерывает нас
Сто раз в одно мгновенье.
Но вот настала тишина,
И, будто бы во сне,
Неслышно девочка идет
По сказочной стране
И видит множество чудес
В подземной глубине.
Но ключ фантазии иссяк —
Не бьет его струя.
- Конец я после расскажу,
Даю вам слово я!
- Настало после! — мне кричит
Компания моя.
И тянется неспешно нить
Моей волшебной сказки,
К закату дело, наконец,
Доходит до развязки.
Идем домой. Вечерний луч
Смягчил дневные краски.
Алиса, сказку детских дней
Храни до седины
В том тайнике, где ты хранишь
Младенческие сны,
Как странник бережет цветок
Далекой стороны.
Читайте также: