Девизом театра шекспира глобус служил афоризм
Обновлено: 27.11.2024
Театр, перенесший пожар в 1613 году, театр, претерпевший четыре реконструкции, театр, надолго переживший своего самого известного актёра. Все это — театр «Глобус» в Лондоне, знаменитый театр Шекспира.
Театр на паях
Изначально английская традиция сложилась так, что театры создавались как частные предприятия, то есть не зависели от правительства. Чаще всего владелец театра строил здание, которое сдавал внаем актерским труппам. Некоторые театры организовывались по принципу товарищества на паях. Именно таким и был театр «Глобус». Знаменитый драматург Уильям Шекспир был лишь одним из акционеров театра, всего их было шестеро. Основателями театра были братья Бёрбеджи, каждый из которых был владельцем 25% акций. Все пайщики получали определенную часть дохода от спектаклей.
От «Театра» к «Глобусу»
В конце XVI века в Лондоне стали появляться специальные здания театров. В 1576 Джеймс Бёрбедж, отец основателей «Глобуса», построил здание, предназначение которого было предельно ясно из его названия: «Театр». В 1598 владелец повысил арендную плату, и Бёрбедж, разобрав театр, перенес его на новое место возле Темзы, где он был вновь возведен в 1599 уже под именем «Глобуса». Театр Шекспира представлял собой восьмигранник с легкой соломенной крышей.
Спектакли проходили при свете дня. Зрительный зал был овальным и мог вместить до 3 тысяч зрителей! Возле высокой стены располагались привилегированные ложи для аристократов, на следующем ярусе находились места для зажиточных граждан. Простые люди должны были наслаждаться спектаклями стоя прямо перед сценой.
Злые шутки соломенной крыши
Сама сцена была устроена довольно просто. Занавеса не было, рисованных декораций — тоже. В своих постановках актеры в большей степени полагались на фантазию зрителей, часто о смене мест в сюжете посетители могли догадываться только из речей персонажей. Внизу сцены был люк для выхода актеров, представляющих привидений.
Иногда на сцене могли помещаться даже особенные гости. Но в 1613 году соломенная крыша театра сыграла с «Глобусом» злую шутку — во время постановки пьесы Шекспира «Генрих VIII» театральная пушка, которая должна была выстрелить, дала осечку, и деревянные балки и соломенная крыша загорелись.
Второе рождение «Глобуса»
Театр восстановили в 1614 году уже из камня и черепицы. Правда, в это время театр уже перестал быть шекспировским — знаменитый драматург закончил свою литературную карьеру. Труппа «Глобуса» продолжала работать до 1642 года, когда пуританское правительство запретило все увеселительные представления, в том числе и театральные. «Глобус» закрыли, и его история прервалась едва ли не на 300 лет. В 1989 году откопали фундаменты того самого театра под — неожиданно — обычной автостоянкой на Парк Стрит.
Эпоха Возрождения для театра Шекспира
В 1997 году Шекспировский театр «Глобус» под историческим девизом «Весь мир — театр» был восстановлен по инициативе американского актера и режиссера Сэмом Уэнамэйкером, правда, до открытия он не дожил.
Новый театр находится на расстоянии примерно двухсот метров, считая от центра старого здания. Правда, вмещает он из соображений безопасности не 3000 зрителей, а всего 1300. Интересно, что здание «Глобуса» позволили покрыть соломенной крышей впервые со времен Великого пожара в Лондоне в 1666 году.
Театр Шекспира сегодня
Сейчас спектакли в «Глобусе» идут преимущественно весной и летом (дает о себе знать соломенная крыша). В остальное время в театре проходят экскурсии, посвященные истории «Глобуса» и жизни знаменитого английского драматурга.
Легендарный театр Шекспира «Глобус», воссозданный на берегу Темзы американским актером в последние годы минувшего века, связал нить времен. Четыре столетия спустя он принес особый аромат шекспировской драмы в наш сегодняшний день.
Все началось в 1949 году, когда американский актер Сэм Уонамейкер приехал в Лондон. Он любил Шекспира, играл в постановках его пьес и был счастлив оказаться на родной земле великого английского барда. Как давно он мечтал об этом!
В Лондоне Сэм не нашел того, что искал. Нет, он знал, конечно, что театр Шекспира «Глобус» погиб во время пожара. Но он даже представить не мог, что от него вообще ничего не осталось. Какие там развалины — театр-то был деревянный. Напрасно он колесил на такси вдоль Темзы. Никто и слыхом не слыхивал, где тут стоял шекспировский театр.
И все же упорный американец был вознагражден за свои поиски. Он нашел-таки маленькую мемориальную табличку, которая гласила: «На этом месте стоял театр „Глобус“».
У Сэма Уонамейкера родилась новая мечта: он построит здесь театр — такой, как при Шекспире. Ради памяти о любимом поэте.
На осуществление мечты ушло ни много ни мало почти 50 лет. Вся жизнь.
Сэм Уонамейкер не зря сражался за свою мечту. Сегодня под лондонским небом с круглого деревянного помоста звучат слова трагедий и комедий Шекспира, и кажется, что «Глобус» со времен великого барда никогда и не исчезал с карты английской столицы.
Если подойти к театру ближе, то поражаешься, насколько он красив: почти целиком из дерева, лишь отдельные части раскрашены разными цветами под мрамор или под кирпич. Навес, закрывающий сцену, изображает небесную сферу.
У театра нет крыши, как не было ее у «Глобуса» времен Шекспира. Он круглой формы, и над ним часто пасмурное лондонское небо. Бегут облака.
«Оригинальный театр стоял в двухстах ярдах от этого места. Он был построен в 1599 году, — рассказывает Луиза Кюрен, руководитель пресс-службы театра «Глобус». — Наш театр сегодня — это реконструкция театра Шекспира, настолько близкая, насколько это было возможно сделать. Мы исследовали, искали, собирали воедино все, что было: свидетельства современников, рисунки самого „Глобуса“ и других театров того времени, цитаты из произведений Шекспира, где так или иначе упоминается, как выглядел театр и сцена. В 1997 году новый „Глобус“ был построен. Надеемся, Шекспир на нас не в обиде».
«Весь мир лицедействует». Это изречение Петрония было заимствовано труппой Шекспира и выгравировано на фронтоне театра «Глобус». Во время спектакля над театром развевался флаг с его названием и символом.
В театре помещалось до полутора тысяч человек. Цены на билеты были доступными. Самые дешевые — в партере. Там зрители стояли вокруг сцены на протяжении всего представления. Сидячие и крытые места на галереях стоили дороже.
Зрители в «Глобус» приходили самые разные. Богатые купцы и дворяне соседствовали здесь с мошенниками, ворами и дамами легкого поведения.
Пестрая и оживленная толпа пила и ела во время представления. Она громко и эмоционально реагировала на все, что происходило на сцене. Плакала, смеялась, вступала в диалог с актерами.
Актеры. Они были универсалами. Играли женские роли. А иногда и несколько ролей в одном спектакле.
В «Гамлете» читаем, какими хотел бы видеть актеров Шекспир: «Произносите монолог… легким языком; а если вы станете его горланить, как это у вас делают многие актеры, то мне было бы одинаково приятно, если бы мои строки читал бирюч… Не будьте также и слишком вялы, но пусть ваше собственное разумение будет вашим наставником, сообразуйте действие с речью, речь с действием; причем особенно наблюдайте, чтобы не переступать простоты природы: ибо все, что преувеличено, противно назначению лицедейства, чья цель как прежде, так и теперь была и есть — держать как бы зеркало перед природой».
Театр «Глобус», похожий на тот, который существовал четыреста лет назад, нужен и сегодня. Он помогает нам не только лучше понять Шекспира, его пьесы и время. Он говорит с нами проще, яснее, доступнее о самой жизни. О ее правде, загадках и тайнах. Доносит до нас магию искусства, которая есть в настоящем театре.
«Приходя сюда, ты начинаешь замечать такие детали, на которые раньше не обращал внимания, — продолжает свой рассказ Луиза Кюрен. — Все упоминания о погоде в текстах, например. Однажды — это было несколько лет назад — я пришла сюда смотреть „Короля Лира“. И во время знаменитой сцены с бурей вдруг начался сильный дождь, на небе засверкали молнии, разыгрался настоящий шторм. В тот самый момент, когда все это происходило на сцене. И это был непередаваемый опыт. Когда ты вдруг понимаешь: вот оно! Есть связь с тем, что происходит на сцене, с тем, что вокруг, в природе… И ты понимаешь вдруг глубже Шекспира. И что нечто подобное происходило в этом театре с актерами и со зрителями и в его времена.
Или другой пример. Актер произносит очень глубокий, трагичный монолог, и вдруг на сцену садится птичка. Потом она взлетает актеру на плечо… Театр и сама жизнь.
И ты понимаешь, что это всё: вмешательство природы, мира вокруг — было заложено в шекспировский текст. Он рассчитывал на эту связь, на зеркало природы, на правду самой жизни».
Сегодня в театре «Глобус» нет постоянной труппы актеров. Каждый сезон спектакли меняются, и для новой программы ищут новых исполнителей. Из разных стран: Венгрии, Италии, Франции.
А еще актеры, которые давно уже связаны с театром, уделяют большое внимание… педагогике. Они находятся в постоянном поиске — как преподавать Шекспира в школе. Детям 8–12 лет. Устраивают разные встречи, семинары, мастер-классы. На выезде, в школах и конечно же в самом театре.
В «Глобусе» очень гордятся этой гранью своей работы — прокладывать дорожку Шекспиру в сегодняшний день, раздвигать границы театральной сцены.
Публика сегодня в театре традиционно самая разная. Со всего мира. Разных возрастов. И что особенно радует, на спектаклях много молодежи. Не потому, что учителя насильно приводят в театр. Приходят сами. По словам Луизы Кюрен, постановки в «Глобусе» сильно отличаются от того, что можно увидеть в других лондонских театрах: «Вы приходите, покупаете билет „yard ticket“ за 5 фунтов, это недорого и это воодушевляет, и вы можете побродить вокруг, увидеть сцену с разных мест, приблизиться к ней. Актеры импровизируют с аудиторией. Когда вы, например, видите Гамлета, обращающегося к зрителям с репликой: „Вы считаете меня трусом?“, то естественно ожидать, что раздадутся возгласы „Да!“ или „Нет!“ Богатство текстов Шекспира подталкивает зрителя к тому, чтобы отвечать на них, реагировать на реплики актеров.
В зале часто бывает непредсказуемая атмосфера. Однажды на постановке «Генриха V» в зале было много французов. И можно было почувствовать во время сцены, когда Генрих готовится к битве с французами при Азенкуре, как воздух в зале наэлектризован — так явственно ощущался этот безмолвный ответ аудитории на слова, звучавшие на сцене. Это придало пьесе новую глубину, новую жизнь, новые аспекты».
Театр «Глобус» и вправду необычный. И потому что под открытым небом, и потому что атмосфера особенная — Шекспир все-таки. И потому что и для зрителей, и для актеров это всегда особый опыт и особое приключение. Здесь никто не знает, что ожидает его в следующий миг.
«Например, во время монолога дождевая туча накрывает театр, и актер может вымокнуть до нитки, но должен продолжать. Или на сцену могут прилететь голуби и на мгновение отвлечь от роли. Могут быть и шумы за стенами театра, особенно летом, когда много людей на берегу Темзы, или вдруг пролетающий самолет. Все это может и обогатить пьесу, и помешать ей. Но в любом случае, собираетесь ли вы играть здесь или наблюдать за спектаклем, должно принять, что все звуки и шумы — это часть опыта этого театра. Во время каждого спектакля что-нибудь такое случается. Нужно быть готовым к тому, что в любой момент что-то может пойти не так. В этом есть элементы неожиданности и естественности вмешательства природы. Это нравится актерам — чувство каждого мгновения и чувство риска».
Луиза Кюрен, давняя почитательница Шекспира, любит «Глобус», и не только потому, что здесь работает. На мой вопрос, любит ли она перечитывать драмы Шекспира, она ответила, что одно дело читать его пьесы, а другое — смотреть их в театре: «Можно их перечитывать и перечитывать, целиком или частями, возвращаясь к любимым отрывкам, но я убеждена, что важно смотреть Шекспира на сцене. Последнее, что я видела в „Глобусе“, была пьеса „Мера за меру“. И тут только, сидя в зале, я поняла, сколько юмора, остроумия в его пьесах. Когда ты читаешь один в комнате, у тебя есть только текст, и ты можешь пропустить многие важные идеи. А хороший актер делает их реальными, живыми. И ты проживаешь их сам, смеешься от души, и смех этот приносит облегчение, очищает душу».
А любовь, она всегда творит чудеса. Любовь американского актера Сэма Уонамейкера к великому английскому барду вернула Лондону и всем нам театр «Глобус». И сегодня он, деревянный, словно возникший ниоткуда путешественник во времени, готов укрыть нас за своими стенами от повседневной суеты. И сделать друзьями Шекспира. А может быть, и его учеником, кто знает. Вернее, учеником той мудрости и естественной простоты жизни, которые всегда прорываются из загадочного, глубокого мира в наш современный день. Преодолевая границы невозможного и барьеры забвения.
Уильям Шекспир, прославленный драматург, не был творцом своих произведений. Это утверждение давно уже стало расхожим из-за скудности сведений о жизни поэта.
Пьесы Шекспира: история создания
В 70-е годы XVIII века возникла гипотеза, согласно которой автором пьес был не Уильям Шекспир, а другое лицо, пожелавшее остаться неизвестным. За два столетия существования споров и дискуссий выдвинуты десятки гипотез, и сейчас, пожалуй, нет ни одного более-менее известного современника Шекспира, которому не приписывалось бы авторство гениальных пьес.
Обстоятельства жизни великого английского драматурга Уильяма Шекспира сравнительно малоизвестны, ведь он разделяет судьбу подавляющего большинства других авторов своей эпохи, личностью которых современники особо не интересовались. Говоря об изучении биографии драматурга, стоит в первую очередь выделить группу ученых-«нестратфордианцев», члены которой отрицают авторство актера Шекспира из Стратфорда и считают, что это имя, под которым скрывалось иное лицо или группа лиц, причем, скорее всего, реальный актер Шекспир сам дал разрешение на использование своего имени. Отрицание традиционной точки зрения известно, начиная с 1848 года, хотя среди нестратфордианцев нет единства относительно того, кто именно был настоящим автором шекспировских произведений.
Сторонники этой теории полагают, что известные факты об актере Шекспире из Стратфорда противоречат содержанию и стилю шекспировских пьес и стихотворений. Были выдвинуты многочисленные теории относительно предполагаемых кандидатур, и к настоящему времени их насчитывается несколько десятков.
Версии нестратфордианцев основываются на том, что имя «Shakspere», записанное в церковной книги при крещении, и «Shakespeare» (дословно — «потрясающий копьем») — имя, которым подписано большинство произведений, используется для обозначения двух разных лиц. Впрочем, орфография имен собственных в то время не была четко отрегулирована. Современники Шекспира драматурги Бен Джонсон и Кристофер Марло подписывали свои пьесы тоже не совсем так, как их фамилии значились в документах о рождении (Jonson, а не Johnson; Marlowe, а не Marlow, а единственная сохранившаяся подпись Марло вообще выглядит как Marley). Неоднократно утверждалось, что родители, жена и дети Шекспира из Стратфорда были неграмотны. Джон Шекспир вместо подписи ставил крест, хотя старшая дочь Шекспира, Сьюзен, вероятно, была грамотна.
Лексический словарь произведений Уильяма Шекспира составляет 15 тысяч различных слов, в то время, как современный ему английский перевод Библии короля Якова — только 5 тысяч. Однако, писатели-современники Шекспира (Марло, Джонсон, Джон Донн) были не менее скромного происхождения (к слову сказать, отец Шекспира из Стратфорда был богат и входил в число управляющих города), но их ученость превосходила шекспировскую.
Среди современников Шекспир-драматург никогда не считался высоко образованным, скорее интуитивно одаренным писателем-самоучкой.
Фрэнсис Бэкон — автор «Гамлета»?
Среди потенциальных авторов шекспировских произведений называют Фрэнсиса Бэкона, ссылалась на близость многих его философских идей шекспировскому мировоззрению. Через пьесы Шекспира можно увидеть, что их автор был хорошо знаком с доктринами и идеями мистического учения Розенкрейцеров, близких Бэкону. По этой версии, в изначальных печатных оригиналах первого издания пьес Шекспира содержатся зашифрованные, порой стихотворные послания будущим предполагаемым дешифровщикам, которые содержали ответы на многие исторические несоответствия, раскрывающие тайны английского двора и другую информацию, которой Бэкон не мог поделиться публично.
Другим претендентом на авторство стал Эдуард де Вер, граф Оксфордский. 17-ый граф Оксфорд был придворным поэтом королевы Елизаветы I и занимал должность камергера Англии. Его стихотворения имеют сходство с поэмой Шекспира «Венера и Адонис». К тому же герб графа — лев, потрясающий сломанным копьем, а сам известный аристократ своей эпохи был в курсе дворцовых интриг, отраженных во многих пьесах Шекспира.
Шекспировский вопрос: версия, изложенная в фильме «Аноним»
В художественном фильме «Аноним» (2011 года) представлена версия авторства Оксфорда, что способствовало немалой популяризации шекспировского вопроса. В знак протеста против выхода фильма организация шекспироведов «Shakespeare Birthplace Trust» перечеркнула имя Шекспира на дорожных знаках в графстве Уорикшир, а памятник драматургу в Стратфорде-на-Эйвоне закрыла полотном.
Кристофер Марло: версия об инсценированной смерти
Еще одним кандидатом является современник Шекспира, драматург Кристофер Марло. Есть предположение, что он создал псевдоним «Шекспир», чтобы после своей инсценированной смерти в 1593 году продолжать творить как драматург.
Другой кандидатурой считается Роджер Мэннерс, граф Рэтленд. В колледже Рэтленд имел прозвище «Потрясающий Копьем», а позднее он учился в Падуанском университете вместе с Розенкранцем и Гильденстерном (действующими лицами пьесы «Гамлет»).
Последним из наиболее популярных претендентов является Уильям Стэнли, граф Дерби. Его старший брат содержал собственную актёрскую труппу, в которой, как считают некоторые, и начал свою карьеру актёр Уильям Шекспир.
(1599-1642, с 1997) Один из старейших лондонских театров, построенный « Шекспиром для Шекспира». Участниками большой стройки были актеры и пайщики труппы «Слуги лорда-камергера», имевшие эксклюзивные права на пьесы Уильяма, и, собственно сам драматург.
Строительство «Глобуса» началось в 1599 году на южном берегу Темзы. Стройка началась, когда у семьи одного из совладельцев труппы «Слуги лорда-камергера» Ричарда Бёрбеджа закончилась аренда земли под первым лондонским общественным театром, который так и назывался — «Театр». Здание, которое в отличие от земли, было собственностью Бёрбеджа-старшего, разобрали и перевезли на новое место, где началось строительство «Глобуса». Исследователи считают, что театр строил известный лондонский плотник Питер Стрит. Данных о размерах первоначального здания не сохранилось, однако ученые за двести лет исследований сумели детально восстановить его план.
Это был открытый, обнесённый высокой стеной трехъярусный амфитеатр диаметром порядка 30 метров, рассчитанный на 3000 зрителей. На ренессансных изображениях здание показано круглым, однако обнаруженные в 1989 году фрагменты фундамента показали, что оно было двадцатигранным. Вместо партера в театре был открытый двор, куда за 1 пенни мог попасть любой желающий и посмотреть постановку стоя, зато в непосредственной близости от сцены. Она, в свою очередь, была выдвинута практически на середину этого двора, на полтора метра возвышаясь над ним. Кстати, особо привилегированные зрители могли смотреть постановку прямо с подмостков. Для знати и богачей были предусмотрены ложи и галереи по периметру театральных стен, которые, как и сцена, имели крышу.
Театр был оборудован в соответствии с требованиями времени: люки на сцене, люк в потолке, балкон для оркестра, закулисное пространство. Впрочем, для эпохи елизаветинской драмы, на которую приходится период расцвета творчества Шекспира, большего и не требовалось. На рубеже XVI-XVII веков английский ренессансный театр не подразумевал обилия декораций, зато сильно любил шествия и фехтовальные эпизоды, для которых в «Глобусе» существовала авансцена. Там же выступали жонглеры, акробаты и клоуны, пока актеры готовились к следующей сцене— в эту эпоху спектакли шли без антрактов. Кстати, часть этих выступлений вошла в тексты драм Шекспира после их литературной обработки. Внутренняя сцена, которая отделялась занавесом, использовалась либо для «интимных» сцен либо при необходимости быстро сменить место действия. Правда, порой актер обозначал, что действие перенеслось в иное место, сделав лишь несколько шагов по сцене.
По мнению современных историков литературы и драматургии, устройством сцены, открытой публике с трех сторон, объясняется структура пьес Шекспира. В целом в этот период театр был значительно ближе к выступлениям бродячих комедиантов Средневековья, нежели к парадным выходам в свет наших дней. Публика из бедных хрустела орехами и регулярно собачилась с богачами на сцене, вплоть до драк. Каждая пьеса заканчивалась выступлением комедианта с песней и энергичным танцем. Исследователи говорят, что даже сцена могильщиков в «Гамлете» была шутовской.
В июне 1613 года во время постановки «Генрих XVIII» из-за осечки бутафорской пушки в театре случился пожар и тот полностью сгорел. Годом позже на том же месте он открылся вновь и просуществовал 18 лет — до 1642 года, когда наряду с другими лондонскими театрами был закрыт пуританами и снесен еще через два года. Заново свои двери шекспировский «Глобус» открыл только через 350 лет — в 1997 году. Театр построил американский актер и режиссер Сэм Уонаммейкер, который в 1970 году основал фонд Шекспировского Глобуса и собирал средства на то, чтобы возвести театр максимально близко к его предыдущему местоположению (всего в 200 метрах), ровно в том виде, в котором он был построен в 1599 году. Примечательно, что реконструкция «Глобуса» стала первой постройкой с соломенной крышей, разрешенной к строительству в Лондоне после пожара 1666 года.
Читайте также: