Выявление противоречий в высказываниях респондента
Обновлено: 22.12.2024
Технология качественных интервью может быть различной по своим особенностям, в зависимости от целей исследования.
Нарративные интервью (narrative — рассказ, повествование) представляют собой свободное повествование о жизни рассказчика без всякого вмешательства со стороны интервьюера, кроме возможных междометий удивления или одобрения, которые стимулируют и поддерживают нить рассказа.Предполагается, что в ходе такого свободного изложения в памяти респондента ассоциативно всплывают в первую очередь те эпизоды и моменты, которые представляют для него наибольшую субъективную ценность. Это позволяет выявить наиболее важные «смыслообразующие» моменты, конструирующие его биографию. В ходе интервью человек как бы заново обдумывает свою жизнь, свое "я", отделяя его от совокупного "мы". Как показала российская практика интервьюирования, такое самоосмысление и выделение своего "я" наиболее трудно дается опрашиваемым, особенно людям с невысоким уровнем образования. Русские люди больше привыкли мыслить себя в понятиях "мы". Ситуация интервью заставляет их задуматься о себе как отдельном историческом и социальном субъекте.
Характерный пример из уже упоминавшегося исследования об отношении россиян к Германии. Напомним, что интервью проводились в Москве и Берлине на художественной выставке «Москва—Берлин». Художественные экспонаты выставки вызывали у москвичей глобальные социально-исторические ассоциации, связанные с событиями войны, несходством национальных характеров (мы—они), размышлениями о судьбах Германии и России. Присутствовавший при обсуждении текстов интервью и предлагаемых классификаций социолог из Биле-фельдского Университета Томас Флёт высказал предположение, что те же самые экспонаты на этой выставке в Берлине у немецких посетителей скорее всего являлись бы стимулом к размышлениям о собственной жизни.
Посленарративного интервью возможно пополнение необходимой информации путем дополнительных вопросов.
Полуструктурированное интервью предполагает в каждом из тематических блоков перечень обязательных аспектов, относительно которых должна быть получена информация. Здесь важно в ходе свободной беседы задавать вопросы, интересующие интервьюера, но так, чтобы они не нарушали общего хода беседы, а органически вписывались в рассказ как уточнения. Если сделать это не удается, лучше не прерывать общий ход разговора, а задать вопросы в конце беседы, вернувшись к данной теме: "Вы мне рассказывали о Вашей первой работе, как много она Вам дала. А не могли бы Вы уточнить, в каком это было году, и кто помог Вам устроиться на эту работу?"
Биографическое интервью является разновидностью полуструктурированного, где тематические блоки соответствуют последовательности основных этапов жизненного цикла респондента: "Детство", "Юность", "Учеба", "Женитьба", "Дети" и т. д. Интервьюер только направляет разговор на определенную тему и умело подводит к следующему блоку, когда, по его мнению, рассказ о данном периоде жизни исчерпан.
Лейтмотивное интервью позволяет проследить динамику одного и того же аспекта жизнедеятельности индивида на протяжении разных периодов его биографии. Например, если нас интересуют отношения между супругами на разных стадиях их совместной жизни, то в процессе беседы, при переходе к каждому следующему периоду жизненной истории, мы будем иметь в фокусе этот аспект и задавать дополнительные вопросы, касающиеся изменений в супружеских отношениях.
Фокусированное интервью предполагает иную тактику: необходимо как можно больше узнать только об одной жизненной ситуации. Исходя из этого, дополнительные вопросы интервьюера направлены на углубление в определенную тему и предполагают все большую конкретизацию субъективного представления о предмете исследования.
В целом же выбор стратегии и тактики интервью должен соответствовать целям исследования. И главное — не следует забывать, что в ходе повествования люди доверяют интервьюеру свои секреты, рассказывают о наиболее эмоционально-важных, радостных или тягостных моментах своей жизни. Тяжелые воспоминания могут стать причиной новой боли. Поведение интервьюера должно быть максимально тактичным: не надо настаивать на дальнейшем углублении информации, даже если она представляет несомненный исследовательский интерес. Лучше вернуться к эпизоду позднее, когда человек уже успокоится, и попробовать еще раз задать вопрос.
Как правило, интервью занимает от 1,5 до 2 часов: позже человек начинает повторяться. Все уточняющие вопросы, не уложившиеся в одно интервью или появившиеся в ходе его анализа, лучше задать при повторной встрече или по телефону, договорившись о возможности такой встречи по завершении беседы.
Парадокс глубинного интервью состоит в том, что самые интересные или самые важные детали жизни всплывают, когда диктофон уже выключен и разговор, казалось бы, закончен. Поэтому сразу же после окончания интервью необходимо составить краткий неформальный комментарий, куда заносятся:
— подробные описания места проведения и обстановки интервью;
— возможно — особенности поведения (манеры, жесты) и внешнего вида респондента;
— его реакции на интервью (с удовольствием, открыто, враждебно, замкнуто, пренебрежительно);
— отличительные характеристики речи, а также первичные предположения или гипотезы, и, наконец;
— обозначение недостающей информации или противоречий в рассказе.
На кассете диктофона помечается дата интервью, затем — имена интервьюера и интервьюируемого и (или) код индивида (перед началом интервью не забудьте проверить, работает ли диктофон!).
В ходе встречи собираются также все возможные полевые документы, которые могут помочь при дальнейшем анализе (фотографии, письма, дневники, выписки из официальных документов и т. д.). Необходимо заручиться согласием владельца на их использование для научного отчета или публикации.
Основные правила действий интервьюера:
1. Необходимо отслеживать факты в естественной повседневной деятельности, необычные события.
2. Непосредственный контакт с людьми предполагает двойственную позицию участника-наблюдателя, а также установление доверительных отношений с респондентом.
3. Сочувствие и понимание при сохранении дистанции — непременное условие для сохранения аналитической перспективы.
4. Постоянные детальные письменные заметки, фиксирующие ситуацию, сбор дополнительных источников информации (фотографий, документов, писем, дневников и т. д.) являются залогом всестороннего анализа явления.
5. Следует выделять как внешние (сознательные, "проговоренные"), так и скрытые ("непроговоренные", подразумеваемые) элементы обыденной практики.
Хранение полевой информации
Хранение полевой информации включает выбор формы компьютеризации или другого способа долговременного ее использования. Здесь разумно придерживаться следующих правил.
Первое правило: Первичная информация должна предельно адекватно воспроизводить текст интервью. Поэтому она фиксируется на аудио- (иногда — видео-) пленку. Стенография не желательна.
Второе правило: Первичная информация содержит краткий комментарий исследователя, его живые, непосредственные впечатления, вопросы для дальнейшего уточнения. Их можно записать на ту же пленку после окончания интервью.
Третье правило: Информация должна быть представлена в форме, пригодной для длительной аналитической работы, а именно — в виде текста транскрипта речевой информации. На бумаге или лучше всего — в компьютерной записи.
Четвертое правило: Транскрипт сохраняет все дословные высказывания респондента и характер его речи без какого-либо редактирования. 11
11 При печатании транскрипта желательно предусмотреть слева от текста определенный порядок нумерации строк или абзацев — пример см. на с. 426—427.
Специфика качественной информации состоит в том, что ее источник (респондент) может принадлежать к совсем иной культуре. Фиксация речевых особенностей может стать отдельным объектом лингвистически-культурного анализа. Поэтому так важно дословно фиксировать живую разговорную речь людей.
В транскрипте фиксируются паузы» интонации (смеется, удивлен, возмущен), а также эмоциональные междометия (хм, э-э-э, ну-у, нет-нет!). Соответствующие инструкции по кодировке должны быть даны тому, кто делает транскрипт еще до его написания. Кроме того, полезно предусмотреть и общую систему кодирования текстов по имени респондента, дате и месту проведения интервью и т. д.
При составлении транскрипта оставляют большие поля для первичных и последующих комментариев исследователя. Такие заметки обычно называются "мемос" (памятки). Все заметки, как эмоциональные, так и первые аналитические предположения, фиксируются на полях.
Пятое правило: Хорошо бы сделать как можно больше копий текстового материала для последующей "работы ножницами" — соединение частей текста по соответствующим темам, датам, событиям.
Занесение текстов интервью или наблюдений в компьютер и их одновременное кодирование по тематическим блокам информации является, наиболее удобным способом хранения, особенно в случае большого количества источников информации 12
12 Программы NUD-IST, ATLAS и SPSS позволяют проводить перекрестный анализ текстовых данных по количественным и качественным признакам. Наш опыт занесения данных о 2 тысячах индивидов позволил структурировать информацию об их жизненном пути на всем его протяжении. За единицу анализа был принят биографический эпизод профессионального, семейного, миграционного пути. Подробнее см. [ 224].
При малой численности интервью нет надобности в компьютерной кодировке жизненных эпизодов. К тому же дробление материала на эпизоды лишает жизненный документ его уникальности.
Описание данных и проверка надежности
Разнообразие исходных данных, отличающихся по видам текстов, исследовательским стратегиям и задачам исследования, лишает возможности дать жесткие рекомендации: каждый выбирает свою стратегию анализа. Однако здесь можно определить общие ориентиры, направляющие творческий поиск.
Принципы аналитического описания. Осмысление данных — наиболее кропотливая и интересная часть работы, которая отнимает существенно больше времени и сил, чем процесс сбора материала.
Оно начинается с аналитического описания текстов. Уже сам процесс первичного прочтения требует немало времени: внимательное чтение текста, разработка системы первичного кодирования, авторские комментарии.
При повторном чтении комментарии переосмысливаются, сопоставляются с контекстом ситуации и научным видением исследователя. В результате многие из них оказываются лишними и заменяются новыми, текст перечитывается снова, проясняются новые нюансы. И так несколько раз. Исследователь уточняет свой угол зрения снова и снова, возвращается к транскрипту, открывает новые смыслы до тех пор, пока аналитическая концепция и содержание текстового изложения не совпадут достаточно полно. Процесс "интерактивного" общения с текстом может продолжаться очень долго. Требуется многократное и многоаспектное комбинирование и переосмысление огромного объема словесной информации до тех пор, пока мы не почувствуем, что за кажущимся хаосом скрывается какой-то смысл: ключевые идеи и темы становятся, наконец, относительно ясными.
Основные отличия данной техники от традиционной процедуры контент-анализа состоят в следующем: а) аналитические понятия постоянно переосмысливаются и изменяются; б) транскрипт как источник информации всегда остается первичным, базовым элементом по отношению к концепциям; в) элементом информации при анализе является не только сам текст, но и общий контекст ситуации.
Словом, первичный анализ имеет цикличный характер, в отличии от линейного в контент-анализе.
Любое повествование (нарратив) представляет собой личную форму изложения, личное свидетельство, переполненное как субъективным, так и социальным содержанием в их взаимосплетении. Социологическая ценность такого повествования обнаруживает себя при дистанцировании от текста как попытка совместить данное свидетельство с концептуальным знанием, т. е. обозначением наблюдаемых социально-культурных форм в определенных понятиях. В процессе анализа устанавливается перспектива нормативного и отклоняющегося, обычного и странного, нового и давно известного. Другими словами, задача интерпретатора состоит в переходе от наивного доверия к взглядам и оценкам рассказчика к критическому суждению и сравнению с позиции социального знания [55]. Следует внимательно следить за тем, чтобы при первичном кодировании и переходе к концептуализации не потерять связь с исходным личностным текстом. Мы постоянно возвращаемся к нему, добавляя к прежнему восприятию новые оттенки и подробности, возникшие из прочтения текста, анализа других источников, путем сопоставления с более широким социальным контекстом.
Проблема надежности, данных качественного исследования — наиболее уязвимая сторона этой методологии. Она является предметом критики со стороны "количественников", так как достоверных статистик ва-лидности в этом случае быть не может. Надежность информации обеспечивается следующими действиями исследователя:
1) сопоставление высказываний с реальными фактами, особенно, если речь идет о событиях, которые можно проверить по официальным документам: даты рождения, .смерти, развода, исторического события;
2) выявление противоречий в высказываниях респондента или разных индивидов. Например, уточняющую информацию о событиях семейной истории или узкой общности всегда можно получить у других членов группы;
3) сопоставление с аналогичными обстоятельствами и событиями в жизни других людей, т. е. — в рамках близких, аналогичных социальных контекстов; особенно это значимо при анализе данных кейс-стади;
4) сравнение полученных данных с другими источниками информации и прежде всего количественными (если они имеются) для определения степени типичности, репрезентативности данного "случая". Хороший способ повышения надежности данных — отбор объектов для интервьюирования из выборки уже выполненного массового обследования. 13
Для проверки степени'объективности исследователя на этапе интерпретации данных применяется метод триангуляции — перекрестной интерпретации некоторого фрагмента, случая тремя исследователями, работающими в команде. 14
13 О проблеме валидности качественных методов см. [281].
14 О разных подходах к проблеме перекрестного анализа транс-криптов можно узнать из реферата диссертации В. Романова [222].
В любом случае перед началом анализа следует задать себе два вопроса.
Первый — насколько и в чем можно доверять интервьюируемому, что нужно проверить дополнительно?
И второй вопрос — насколько и в чем можно доверять интервьюеру, как сложились его отношения с респондентом: не были ли возраст, пол, взгляды интервьюера поводом для неискренности рассказчика?
Задача исследователя-аналитика состоит не просто в том, чтобы устранить эти сложности. При дальнейшей интерпретации материала необходимо учитывать их влияние или хотя бы оговорить возможность их побочного влияния на рассказ.
Вместе с тем необходимо помнить, что проблема правдивости или неправдивости рассказчика для социолога имеет несколько иной смысл, чем, например, для историка, которому необходимы свидетельства очевидцев. Социологу важнее разобраться, какие культурологические особенности стоят за тем или иным "социальным мифом" или искажением факта. Тут прежде всего надо задаться вопросом: какие поколенческие, национальные, региональные или другие особенности жизни человека ведут к искажениям в изложении одного и того же факта. Центральная задача — выявить скрытый социальный смысл наблюдаемого факта.
Читайте также: