Высказывания о к и чуковском

Обновлено: 04.11.2024

Аллеей классиков именуют улицу Серафимовича в Переделкине.

Долгое время классик Чуковский жил здесь. Живой классик.

Он жил в желтой в ту пору даче.

Почти каждый день он ходил в сторону станции на кладбище, где была похоронена его жена.

Он ходил туда действительно часто.

Правильно. Портрета Чуковского в библиотеке при его жизни не было. И не было потому, что именно он, Корней Иванович, собрал эту библиотеку на свои средства и трудился в ней денно и нощно.

Трудился как критик, литературовед, писатель для детей и для взрослых, прекрасный мемуарист и лингвист, борющийся за чистоту нашего русского языка.

Милая девочка Лялечка!
С куклой гуляла она
И на Таврической улице
Вдруг увидала Слона.

Что это? Романс? Или, может быть, даже нечто под Вертинского? Но мне нравится и ребятам нравится! Я читаю:

Однажды я говорил об этих строчках с Корнеем Ивановичем. Кажется, это было в 1960 году или чуть раньше.

Если бы кто-нибудь предсказал мне тогда, что я буду сопричастен к детским писателям, я почувствовал бы себя оскорбленным, ибо книги для малых детей сочинялись в то время главным образом отпетыми бездарностями, пошляками, халтурщиками.

В одной тогдашней статье я с негодованием писал:

И вспомнил мою позабытую книжку:

Тут и слова Чуковского и слова Горького очень важны.

У нас с Корнеем Ивановичем не было никогда никаких особых взаимоотношений.

Мы иногда встречались. Разговаривали, как все, кто встречается случайно.

Однажды, и то очень давно, я был у него дома.

Когда-то он присылал мне письма, в основном в ответ на мои книги, посланные в его детскую переделкинскую библиотеку по его же просьбе.

Некоторые из них могу привести, поскольку они уже так или иначе, после смерти Корнея Ивановича, становятся фактами литературы.

Если не будет дождя, в городке писателей Переделкино (ул. Серафимовича, 3) 29 сентября в 12 часов зажжется БОЛЬШОЙ КОСТЕР по случаю открытия переделкинской детской библиотеки.

Случилось так, что я не приехал.

Вскоре я получил письмо:

Спасибо за портрет и за книжку. К сожалению, я никак не могу повесить Ваш портрет на стенку, так как:

1. Вы написали на обороте фото, а нужно на лицевой стороне, ибо портрет будет вставлен в рамку;

2. Во-вторых, упомянули в надписи мою фамилию, что противоречит обычаям нашего учреждения.

Вас я уже не приглашаю в Переделкино. Очевидно, Вам не вырваться из московской кутерьмы.

Ваш К. Чуковский.

Поздравляю с новосельем!

Спасибо за телеграмму, за книжки.

Рядом с ним ручей журчащий
Ускоряет к речке бег.

Как-то я написал Корнею Ивановичу письмо с просьбой высказать свое мнение о работе молодых в поэзии для детей.

Чуковский прислал мне такое письмо:

И еще короткая открытка:

Вот что написал тогда Корней Иванович:

Спасибо за чудесную Вашу статью и за Ваши американские очерки.

Мне дорого Ваше душевное отношение ко мне.

Когда работа Чуковского только появилась, на нее была масса наскоков.

Она, заметка эта, объясняет, в чем дело:

Наконец, если говорить по существу, то думается, что лишено оснований и элементарного такта и следующее замечание, с которого начинается статья:

Вот они пишут о мастерстве Некрасова и о том, как оно показано в книге К. Чуковского:

Чуть ниже мы читаем:

Где же здесь логика?

Так ругали тогда Чуковского.

Читайте также: