Тяжело в деревне без нагана откуда эта фраза
Обновлено: 21.11.2024
Моментальные строки (экспромты) нашего замечательного поэта пока еще мало известны читателям. Большая часть экспромтов не знакома даже самым верным поклонникам поэзии Рубцова. Дело в том, что в сборники поэта попало лишь несколько его моментальных шедевров. Еще несколько экспромтов опубликовано в упоминаниях и заметках о Рубцове. Мне тоже довелось впервые опубликовать некоторые экспромты поэта. Сегодня продолжу эту тему и расширю ее.
Видимо, самая известная из моментальных миниатюр Николая Рубцова эта:
Мое слово верное
Буду я, наверное,
Мне поставят памятник
Буду я и каменный
Стихотворение называется «Шутка», написано примерно в 1964 году, по всем приметам — экспромт. Шутка, острота, меткое слово — все это и должно быть моментальным. Иначе оно как бы теряет смысл. Долго должно писаться серьезное, мудрое стихотворение. Впрочем, иногда, на шлифовку экспромта уходит некоторое время. но сам замысел возникает мгновенно. В воспоминаниях Сергея Багрова есть эпизод о том, как родился у Рубцова экспромт «На реке». Дело было у реки Толшмы. Багров спросил: «Ты о Толшме чего-нибудь написал?» Рубцов задумался и через 20-30 минут выдал восемь шутливых строк. Экспромт, как правило, и создается на месте события, по какому-то поводу или «по заданию». Чаще всего автор как бы сам себе дает такое «задание» — для гимнастики ума, для поддержания веселого настроения.
Вот Рубцов, например, заглядывает в комнату к друзьям, смотрит, что у них там на столе, и говорит: «Плохая вам досталась доля — живете вы без алкоголя». Похоже, что экспромт воистину моментальный, благо Лермонтов помог. А вот более сложный экспромт, сочиненный приблизительно в 1969-м году. Мне сообщил его писатель Владимир Шириков. Публикуется впервые:
Я гляжу на жизнь
сквозь дно стакана.
А может, и не зло?
Тяжело в деревне без нагана.
И с наганом - тоже тяжело.
Здесь толчком или опорой послужило народное выражение — «тяжело в деревне без нагана». Но поэт его очень оригинально продолжил и связал с темой пьянства, увы, повального а наших краях. Возможно, был и другой толчок — довольно известная шутливая миниатюра поэта Николая Глазкова: «Я на мир взираю из-под столика. » Друзья Рубцова рассказывают, что он знал и любил эти строки своего тезки Глазкова. Впрочем, можно вспомнить и блоковское: «Я знаю — истина в вине. »
В основном меткие строки Рубцова жили (да и сейчас живут) в устной форме. Популярны, скажем, экспромты поэта студенческой еще поры. Начиная со знаменитого четверостишия:
Возможно, я для вас в гробу мерцаю.
Но говорю я вам в конце концов:
«Я, Николай Михайлович Рубцов,
Возможность трезвой жизни—отрицаю!»
Некоторые строки этого экспромта имеют у публикаторов варианты. Очевидцы, мемуаристы по-разному рассказывают и о том, как эта миниатюра была впервые обнародована — устно или письменно, в виде заявления ректору Литинститута Серегину.
Еще один экспромт той поры. Тоже черноватый юмор:
Когда я буду умирать,
А умирать, наверно, буду,
Ты загляни мне под кровать
И сдай порожнюю посуду.
Сравните первую строчку с одной из строк лермонтовской поэмы «Мцыри» — «Когда я стану умирать. » Уже не первый раз Рубцов для своего юмора «приспосабливает» стихи Лермонтова. Кстати, Рубцов связан с Лермонтовым теснее, чем это принято думать.
Экспромт часто пародиен или во всяком случае бывает основан на известных строчках другого поэта. Это дает иногда интересный подтекст, экспромт лучше запоминается, если опирается на ранее известные строки. Видимо, экспромт-шутка может быть «перепевом». Серьезное же стихотворение должно быть безусловно оригинальным. Как бы то ни было, во многих экспромтах Николая Рубцова мы, вероятно, найдем (стоит поискать) литературные параллели. У Рубцова есть мысль о том, что найденное поэтом «сверкающее слово» — это как бы ручная молния. Пожалуй, это определение (мне так кажется) больше подходит как раз к блестящему и острому слову экспромта. Слово в оригинальном глубоком лирическом стихотворении - это уже не ручная, а небесная молния, даже отблесками которой поэт не может овладеть вполне («на то не наша воля»), а может лишь с трепетом отразить в своем стихотворении. Недаром мы говорим о «нерукотворности» подлинного искусства.
Тут есть парадокс — при всей своей внезапности экспромт рукотворен. Нередко он имеет какой-нибудь формальный изыск. Например, игру рифмой:
Я не буду себя влюблять,
Я не буду тебя оскорблять.
Историю этого экспромта рассказал мне журналист Александр Сушинов: «Собрались мы с Колей лететь в Тотьму. В аэропорту привязалась к нему какая-то девица легкого поведения. Тут он и выдал ей несколько строк с одинаковой рифмой. Кажется, она так и не поняла, что в этой рифме всё и дело. »
Другая история. Рубцов в бабаевском станционном буфете пьет бледное несвежее пиво. К нему подходит приятель и спрашивает: что ты тут делаешь? Поэт отвечает:
Я упиваюсь желтым пивом—
Густым, тягучим и хмельным!
Еще один экспромт, не слишком моментальный. Есть сведения, что Рубцов сочинил его не один, а вместе с журналистом Ю. Лещевым. Два-три слова здесь принадлежат Лещеву, и обыгрывается его фамилия:
После этой нелепой волынки
На толкучем купили рынке
И, конечно, искали не чая
За ларек подались вначале
Слаще меда, вкусней кефали
Мы, тобой закусив, сказали;
В качестве приложения к этим беглым заметкам — еще несколько миниатюр Рубцова. Сам поэт обозначил словом «экспромт» всего два-три из опубликованных своих стихотворений. «Я уплыву на пароходе. », «Не подберу сейчас такого слова. » Второе стихотворение по его размерам и содержанию трудно назвать экспромтом, но оно как раз подтверждает мою мысль о том, что экспромт — это не самое творчество, а как бы пред-творчество, подготовка, разминка и т. п.
. И пусть сейчас не подберу я слова.
Но я найду его в другой момент,
Чтоб рассказать про Кольку Белякова
И про его чудесный инструмент.
А стихотворение «Тост» («За Вологду, землю родную. ») — это явный экспромт. Мы знаем об этом и по мемуарам.
Итак, несколько неизвестных и малоизвестных экспромтов Николая Рубцова. Пока без комментариев.
Читайте также: