Русские своих не бросают откуда фраза
Обновлено: 22.11.2024
Эта история времен Первой мировой и сегодня звучит фантастически. Как шесть десятков отравленных газом русских солдат с обмотанными кровавыми тряпками лицами и криками «Ура!», выплевывая куски изодранных хлором легких, пошли в штыковую на германские полки. И обратили противника в бегство. В том бою вроде и родилась знаменитая фраза «Русские не сдаются!».
Несгибаемый Осовец
Так что же произошло на самом деле 105 лет назад?
Маленькая русская крепость Осовец на востоке нынешней Польши была для немцев костью в горле. Она прикрывала коридор между реками Неман, Висла и Буг с важнейшими стратегическими направлениями Петербург - Берлин и Петербург - Вена. Через нее проходили железная дорога и шоссе из Восточной Пруссии на Белосток. Обойти крепость было невозможно - кругом болота, озера…
Первый штурм германские войска устроили еще в сентябре 1914 года. Осовец устоял. Второй штурм был в феврале - марте 1915-го. Тоже безрезультатно. Не помогли немцам и регулярные обстрелы из мощных орудий. Крепость не сдавалась. Тогда германское командование решило уничтожить гарнизон ядовитыми газами. На позициях скрыто установили 30 батарей в несколько тысяч баллонов и более 10 дней ждали «попутного» ветра. 6 августа в 4 часа утра пустили хлор с примесью брома. Волна смерти шириной 3 км и высотой 10 - 15 м хлынула на Осовец. Через 10 км она расширилась почти втрое. Вся зелень в крепости и в округе была уничтожена. Листья на деревьях пожелтели, свернулись и опали, трава почернела и легла на землю. Медные части орудий и снарядов, умывальники, баки покрылись толстым зеленым слоем окиси хлора. Продукты, хранившиеся без герметической упаковки, были отравлены.
Одновременно немцы устроили массированный артобстрел. Затем двинулись на Осовец. Противник был уверен, что не встретит сопротивления. Русский гарнизон не имел средств борьбы с газами. И должен был полностью погибнуть. Действительно, писал позже профессор Военно-инженерной академии Красной армии С. Хмельков, «все живое на открытом воздухе на плацдарме крепости было отравлено насмерть. 9-я, 10-я и 11-я роты Землянского полка на Сосненской позиции у Осовца погибли целиком, от 12-й роты осталось около 40 человек при одном пулемете; от трех рот, защищавших Бялогронды, - около 60 человек при двух пулеметах. Неучаствующие в бою люди спаслись, плотно заперев двери и окна, обильно обливая их водой».
К 11 часам бесславно закончился штурм Осовца, на который немцы возлагали столько надежд.
«Атакой мертвецов» руководил подпоручик Владимир Котлинский. В конце атаки он был смертельно ранен. Подпоручику был всего 21 год. Посмертно Котлинского наградили орденом Святого Георгия 4-й степени. «За то, что в бою у крепости Осовец, когда немцы силою около пяти полков, пользуясь ядовитыми удушливыми газами, заняли оставленную нами часть передовых позиций, сознавая опасность, воодушевив нижних чинов своей роты, быстро ринулся с ней вперед, штыковым ударом выбил немцев из занятых ими окопов и восстановил первоначальное положение».
…Осовецкая крепость, отбив все штурмы, выполнила свою задачу. Более полугода она закрывала немцам доступ к стратегическому пункту Белосток. В середине августа 1915 года обстановка на Восточном фронте изменилась. Командование приказало коменданту Н. А. Бржозовскому эвакуировать гарнизон. Вечером 23 августа саперы взорвали опустевшую крепость и вернулись к своим частям.
25 августа на развалины непокоренного Осовца пришли немцы.
После Первой мировой территория отошла Польше. И тут начинается другая, еще более фантастическая история. Тайна которой не раскрыта до сих пор.
Противогаз. Фото: Shutterstock
Бессменный часовой
Жил в СССР писатель Сергей Смирнов. (Его сын Андрей Смирнов, кинорежиссер, снял «Белорусский вокзал». А внучка Авдотья, телеведущая, замужем за Чубайсом.) Делом жизни Сергея Сергеевича стал поиск безымянных героев Брестской крепости. В ходе этих поисков Смирнов услышал удивительную легенду. Потрясенный, он написал в 1960 году очерк «Бессменный часовой».
«В 1924 году польские солдаты разбирали развалины взорванной в Первую мировую крепости. Пробив широкую дыру в каменном своде, они спустились в подземелье. И вдруг из непроницаемо черной мглы грозно и требовательно прозвучал окрик: «Стой! Кто идет?» Лязгнул затвор винтовки.
Рассудив, что нечистая сила вряд ли стала бы вооружаться винтовкой, офицер, хорошо говоривший по-русски, окликнул невидимого солдата. Ответ был совершенно неожиданным: часовой заявил, что его поставили сюда охранять склад и он не может допустить никого в подземелье, пока его не сменят на посту. Ошеломленный офицер спросил, знает ли он, сколько времени пробыл под землей.
- Я заступил на пост девять лет назад, в августе тысяча девятьсот пятнадцатого года.
Это казалось сном, нелепой фантазией, но там, во мраке тоннеля, был живой человек, русский солдат, простоявший в карауле бессменно девять лет. Начались долгие переговоры. Часовому объяснили, что произошло на земле за эти девять лет: царской армии, в которой он служил, уже не существует. Только тогда он согласился покинуть свой пост.
Солдаты помогли ему выбраться наверх, на летнюю, залитую ярким солнцем землю. Часовой громко закричал, закрывая лицо руками. Лишь тогда поляки вспомнили, что он провел девять лет в полной темноте и что надо было завязать ему глаза, перед тем как вывести наружу. Было поздно - отвыкший от солнечного света солдат ослеп.
Густые темные волосы длинными грязными космами падали ему на плечи и на спину, спускались ниже пояса. Широкая черная борода спадала до колен и на заросшем волосами лице лишь выделялись уже незрячие глаза. Но этот подземный Робинзон был одет в добротную шинель с погонами, и на ногах у него были почти новые сапоги. Солдаты обратили внимание на винтовку.
То была обычная русская трехлинейка образца 1891 года. Но тщательно вычищенная, затвор и ствол заботливо смазаны маслом. В таком же порядке оказались и обоймы с патронами в подсумке на поясе часового.
Придя в себя, солдат рассказал откопавшим его полякам историю девятилетней жизни. Когда был взорван вход в подземный склад, он стоял на посту. Видимо, саперы очень торопились, никто не спустился вниз проверить, остались ли там люди. Или были уверены, что все эвакуировались.
На складе были большие запасы сухарей, консервов и других продуктов, махорка, спички и много стеариновых свечей. Правда, через четыре года свечи сгорели в случайном пожаре. В своде тоннеля была пробита узкая и длинная вентиляционная шахта, выходящая на поверхность земли. Каждый день, когда наверху, в узком отверстии, угасал бледный лучик света, солдат делал на стене зарубку. В воскресенье зарубка была длиннее других. А когда наступала суббота, он, как подобает истому русскому солдату, свято соблюдал армейский банный день. Конечно, он не мог помыться - в ямах-колодцах, которые солдат вырыл ножом и штыком в полу подземелья, за день набиралось совсем немного воды, ее хватало только для питья. Еженедельная «баня» состояла в том, что он шел на склад, где хранилось обмундирование, и брал из тюка чистую пару солдатского белья и новые портянки.
Часового отвезли в Варшаву. Врачи установили, что он ослеп навсегда. Солдату якобы предложили остаться в Польше, но он нетерпеливо рвался на родину и вскоре уехал на Дон. На этом и оборвались его следы».
Сергей Смирнов был уверен в подлинности этой истории, надеялся узнать настоящее имя легендарного часового. Увы, не сложилось. Бессменный русский часовой из Осовца так и остался безымянным.
Возрастная категория сайта 18 +
Читайте также: