Откуда пошло выражение чеховское ружье
Обновлено: 22.12.2024
Сразу оговорюсь, чеховский топор — это снова мой неологизм. Хотя об этом, наверняка, догадаться не сложно. Но почему чеховский? И как с ним связано классическое ружьё? Об этом и пойдёт речь дальше.
Итак, прежде всего, отчего топор чеховский? Для себя я определила такую причину: чеховский топор как бы проистекает из ружья, но не является им. Долгое время я понимала под приёмом, называемым в народе чеховским ружьём, какое-то событие в начале повествования, которое позже как-то повлияет на развитие сюжета, возможно ближе к концу. Например, возьмём абстрактную сказку, где, скажем, в самом начале некоего путешествия герой кого-то спасает от смерти. Пусть это будет заяц. Добрый молодец отгоняет от зайца лису, вытаскивает его из силков или просто решает не есть. А заяц оказывается говорящим и молвит молодцу "доброту твою век помнить буду" и, сказав это, убегает, не появляясь вплоть до конца сказки. Читатель наблюдает за приключениями героя дальше, десять раз забыв про зайца, но вот молодец попадает в затруднительную ситуацию и тут "бух": прибегает заяц и возвращает герою долг. Или другой пример — негативный. Предположим, из воображаемого фильма. В начале картины у главного героя случается какая-нибудь стычка с левым прохожим: герой грубит ему или проливает на несчастного кофе, зарабатывая тем самым плохое впечатление о себе. Но опять же, сцена быстро забывается, и мы смотрим фильм дальше. А позже череда событий приводит героя в суд, где снова "бух": тот самый прохожий — судья, и именно от него зависит решение по важному делу героя. Так вот, раньше я именно такие штуки понимала под чеховским ружьём, но однажды призадумавшись обнаружила, что это нифига не оно. Это что-то другое. И прислушавшись к ощущениям, я решила, что если анализировать эмоциаональный эффект на меня, как на читателя, то такой приём больше похож на удар топора.
Но что же тогда есть чеховское ружьё? Ответить на самом деле просто: стоит только вспомнить оригинальную концепцию Чехова — «Если вы говорите в первой главе, что на стене висит ружье, во второй или третьей главе оно должно непременно выстрелить». А теперь представим, как бы это выглядело в какой-нибудь пьесе. Ружьё, которое висит на стене по сути получилось бы элементом декора. Так оно просто-напросто висит на стене прямо перед глазами зрителя, который не обращает на него особого внимания до тех пор, пока ружьё не выстреливает. Это классический пример, спасибо Антону Павловичу. А сейчас попробую привести свой (бейте тапками не сильно пжлст). Снова возьмём воображаемый фильм. Скажем, какой-нибудь фарсовый боевичок, где злодейкой выступает этакая женщина-вамп: ярко-красная помада, кожаные шмотки в обтяжку и высокие каблуки. В этом амплуа злодейка появляется на протяжении всего фильма и мы уже привыкаем к её стилю, как к родному. Но вот сюжет подходит к кульминации. Герой загнан в тупик, он беспомощен, а злодейка уже направила на него оружие. Герой инстинктивно пятится, а злодейка, злорадно упиваясь властью, медленно надвигается на свою жертву. Силы явно не на стороне героя и зритель гадает: что же произойдёт? И тут антагонистка наступает одним из своих каблуков в щель или ямку в полу, спотыкается и падает, роняя пистолет, который тут же захватывает герой. Вот каблуки, не привлекавшие до этого внимания, и выстрелили.
Итак, подведу небольшой итог того, что следует из примеров, которые я расписала абзац назад. Под чеховских ружьём я понимаю предмет , появляющийся в начале, не исчезающий (или почти не исчезающий) на протяжении сюжета и играющий определённую роль в событиях чуть позже его появления или ближе к концу. Вроде разобрались, и довольно быстро. И всё же сложность есть. Она в том, что скорее всего и топор, и ружьё по сути своей единый приём, но я хочу провести между ними чёткую границу, без нейтральной полосы, потому что в моём понимании приёма два.
Прежде всего обозначу между ними принципиальную разницу. Чеховский топор — это событие (процесс) , в то время как Чеховское ружьё — это вещь (объект) . Ружьё, как можно даже представить, это несколько более сложный механизм. Поскольку ружьё — всего лишь предмет, оно может сыграть свою роль, а может и нет, ведь не все зрители его вообще заметят, а если заметят, то просто интерпретируют по-своему в случае чего (хотя сам Чехов топил, что если есть ружьё на стене, то оно должно непременно выстрелить, но у меня тут своё супер-мнение). А вот событие нельзя не заметить, если зритель следит за сюжетом. Разум может о нём забыть, но в любом случае оно как-то отразится на восприятии. И если автор, задав событие, ни к чему его не приведёт, он рискует вызвать недовольство зрителей\читателей или просто утяжелить текст\фильм ненужным грузом.
Вот и вся разница, но если присмотреться, то и событие, и предмет должны сыграть заметную роль, чтобы сработать как приём. И потому разграничение весьма условное. Зачем же тогда разделение, когда "в животе всё равно вместе перевариваться будет"? Дело в том, что хоть в основном чеховский топор и ружьё соседствуют, а то и вовсе работают вместе, есть и особая ценность в каждом из этих приёмов по отдельности.
Вот что интересно: сам по себе именно чеховский топор хорошо дисциплинирует сюжет. Ведь события истории должны к чему-то вести, а значит автор обязан каждую сцену включать в повествование не просто так. И если в авторских планах намечен твист, событие уже не потеряется и так или иначе себя оправдает.
А с чеховским ружьём автор в принципе свободнее. Его можно применить как для решающего сюжетного поворота (пример с каблуками) — более утончённого, чем с топором, так и просто для придачи истории оттенков (концепция Чехова).
Итак, что же мы имеем? Есть один прекрасный литературный приём под названием "чеховское ружьё". Из него на самом деле можно выделить два приёма, но не просто от нечего делать, а для того, чтобы эффективно использовать их по отдельности. Надеюсь, эта инфа будет вам полезной. Спасибо за прочтение!
Читайте также: