Как называются выражения выходящие за рамки литературной нормы
Обновлено: 22.12.2024
За внешними описаниями героев проглядывает их внутреннее состояние («Григорий густо покраснел, отвернулся. »). Как называется способ отображения внутренней жизни персонажей, их переживаний, сомнений и т.п. в художественном произведении?
Прочитайте приведенный ниже фрагмент текста и выполните задания В1—В7; С1—С2.
Леса, пронзительно брунжа, зачертила воду, за ней косым зеленоватым полотном вставала вода. Пантелей Прокофьевич перебирал обрубковатыми пальцами держак черпала.
— Заверни его на воду! Держи, а то пилой рубанёт!
Большой изжелта-красный сазан поднялся на поверхность, вспенил воду и, угнув тупую лобастую голову, опять шарахнулся вглубь.
— Давит, аж рука занемела. Нет, погоди!
— Гляди под баркас не пущай. Гляди!
Переводя дух, подвёл Григорий к баркасу лежавшего на боку сазана. Старик сунулся было с черпалом, но сазан, напрягая последние силы, вновь ушёл в глубину.
— Голову его подымай! Нехай глотнет ветру, он посмирнеет.
Выводив, Григорий снова подтянул к баркасу измученного сазана. Зевая широко раскрытым ртом, тот ткнулся носом в шершавый борт и стал, переливая шевелящееся оранжевое золото плавников.
— Отвоевался! — крякнул Пантелей Прокофьевич, поддевая его черпаком.
Посидели ещё с полчаса. Стихал сазаний бой.
-Сматывай, Гришка. Должно, последнего запрягли, ишо не дождёмся.
Собрались. Григорий оттолкнулся от берега. Проехали половину пути. По лицу отца Григорий видел, что хочет тот что-то сказать, но старик молча поглядывал на размётанные под горой дворы хутора.
— Ты, Григорий, вот что. — нерешительно начал он, теребя завязки лежавшего под ногами мешка, — примечаю, ты, никак, с Аксиньей Астаховой.
Григорий густо покраснел, отвернулся. Воротник рубахи, врезаясь в мускулистую прижжённую солнце- гревом шею, выдавил белую полоску.
— Ты гляди, парень, — уже жёстко и зло продолжал старик, — я с тобой не так загутарю. Степан нам сосед, и с его бабой не дозволю баловать. Тут дело могет до греха взыграть, а я наперёд упреждаю: примечу — запорю!
Пантелей Прокофьевич ссучил пальцы в узловатый кулак, — жмуря выпуклые глаза, глядел, как с лица сына сливала кровь.
— Наговоры, — глухо, как из воды, буркнул Григорий и прямо в синеватую переносицу поглядел отцу.
— Мало что люди гутарют.
Григорий слёг над веслом. Баркас заходил скачками. Завитушками заплясала люлюкающая за кормой вода.
До пристани молчали оба. Уже подъезжая к берегу, отец напомнил:
— Гляди не забудь, а нет — с нонешнего дня прикрыть все игрища. Чтоб с базу ни шагу. Так-то!
Промолчал Григорий. Примыкая баркас, спросил:
— Рыбу бабам отдать?
— Понеси купцам продай, — помягчел старик, — на табак разживёшься.
Покусывая губы, шёл Григорий позади отца. «Выкуси, батя, хоть стреноженный, уйду ноне на игрище», — думал, злобно обгрызая глазами крутой отцовский затылок.
М. А. Шолохов «Тихий Дон»
Ответ: Задание 3 № 74
В реплике Актёра встречаются одни и те же слова: «Снова. сначала. Это — хорошо. Н-да. Снова? (Смеется.) Ну. да! Я могу. Ведь могу, а?» Как называется этот приём, способствующий усилению смысла высказывания?
Прочитайте приведенный ниже фрагмент текста и выполните задания В1—В7; С1—С2.
Лука (выходя из кухни). Ну, обыграли татарина? Водочку пить пойдёте? Барон. Идём с нами!
Сатин. Посмотреть бы, каков ты есть пьяный!
Лука. Не лучше трезвого-то.
Актёр. Идем, старик. я тебе продекламирую куплеты.
Актёр. Стихи, — понимаешь?
Лука. Стихи-и! А на что они мне, стихи-то.
Актёр. Это — смешно. А иногда — грустно.
Сатин. Ну, куплетист, идёшь? (Уходит с Бароном.)
Актёр. Иду. я догоню! Вот, например, старик, из одного стихотворения. начало я забыл. забыл! (Потирает лоб.)
Бубнов. Готово! Пропала твоя дамка. ходи!
Медведев. Не туда я пошёл. пострели её!
Актёр. Раньше, когда мой организм не был отравлен алкоголем, у меня, старик-, была хорошая память. А-теперь вот. кончено, брат! Всё кончено для меня! Я всегда читал это стихотворение с большим успехом. гром аплодисментов! Ты. не знаешь, что такое аплодисменты. это, брат, как. водка. Бывало, выйду, встану вот так. (Становится в позу.) Встану. и. (Молчит.) Ничего не помню. ни слова. не помню! Любимое стихотворение. плохо это, старик?
Лука. Да уж чего хорошего, коли любимое забыл? В любимом — вся душа.
Актёр. Пропил я душу, старик. я, брат, погиб. А почему — погиб? Веры у меня не было. Кончен я.
Лука. Ну, чего? Ты. лечись! От пьянства нынче лечат, слышь! Бесплатно, браток, лечат. такая уж лечебница устроена для пьяниц. чтобы, значит, даром их лечить. Признали, видишь, что пьяница — тоже человек. и даже — рады, когда он лечиться желает! Ну-ка вот, валяй! Иди.
Актёр (задумчиво). Куда? Где это?
Лука. А это. в одном городе. как его? Название у него эдакое. Да я тебе город назову. Ты только вот чего: ты пока готовься! Воздержись. возьми себя в руки и — терпи. А потом — вылечишься. и начнёшь жить снова. хорошо, брат, снова-то! Ну, решай. в два приёма.
Актёр (улыбаясь). Снова. сначала. Это — хорошо. Н-да. Снова? (Смеётся.) Ну. да! Я могу?! Ведь могу, а?
Лука. А чего? Человек — всё может. лишь бы захотел.
Актёр (вдруг, как бы проснувшись). Ты — чудак! Прощай пока! (Свистит.) Старичок. прощай. (Уходит.)
Ответ: Задание 3 № 109
В речи героя встречаются выражения типа «даже в кабинке глушно», «она ещё пуще разливается». Как называется подобная речь, выходящая за рамки литературной нормы?
Прочитайте приведённый ниже фрагмент текста и выполните задания В1—В7, С1—С2.
На четвёртый день прямо из совхоза, гружённый хлебом, подворачиваю к чайной. Парнишка мой там сидит на крыльце, ножонками болтает и, по всему видать, голодный. Высунулся я в окошко, кричу ему: «Эй, Ванюшка! Садись скорее на машину, прокачу на элеватор, а оттуда вернёмся сюда, пообедаем». Он от моего окрика вздрогнул, соскочил с крыльца, на подножку вскарабкался и тихо так говорит: «А вы откуда знаете, дядя, что меня Ваней зовут?» И глазёнки широко раскрыл, ждёт, что я ему отвечу. Ну, я ему говорю, что я, мол, человек бывалый и всё знаю.
Зашёл он с правой стороны, я дверцу открыл, посадил его рядом с собой, поехали. Шустрый такой парнишка, а вдруг чего-то притих, задумался и нет-нет да и взглянет на меня из-под длинных своих загнутых кверху ресниц, вздохнёт. Такая мелкая птаха, а уже научился вздыхать. Его ли это дело? Спрашиваю: «Где же твой отец, Ваня?» Шепчет: «Погиб на фронте». — «А мама?» — «Маму бомбой убило в поезде, когда мы ехали». — «А откуда вы ехали?» — «Не знаю, не помню. » — «И никого у тебя тут родных нету?» — «Никого». — «Где же ты ночуешь?» — «А где придётся».
Закипела тут во мне горючая слеза, и сразу я решил: «Не бывать тому, чтобы нам порознь пропадать! Возьму его к себе в дети». И сразу у меня на душе стало легко и как-то светло. Наклонился я к нему, тихонько спрашиваю: «Ванюшка, а ты знаешь, кто я такой?» Он и спросил, как выдохнул: «Кто?» Я ему и говорю так же тихо: «Я — твой отец».
Боже мой, что тут произошло! Кинулся он ко мне на шею, целует в щёки, в губы, в лоб, а сам, как свиристель, так звонко и тоненько кричит, что даже в кабинке глушно: «Папка родненький! Я знал! Я знал, что ты меня найдёшь! Все равно найдёшь! Я так долго ждал, когда ты меня найдёшь!» Прижался ко мне и весь дрожит, будто травинка под ветром. А у меня в глазах туман, и тоже всего дрожь бьёт, и руки трясутся. Как я тогда руля не упустил, диву можно даться! Но в кювет всё же нечаянно съехал, заглушил мотор. Пока туман в глазах не прошёл, — побоялся ехать, как бы на кого не наскочить. Постоял так минут пять, а сынок мой всё жмётся ко мне изо всех силёнок, молчит, вздрагивает. Обнял я его правой рукою, потихоньку прижал к себе, а левой развернул машину, поехал обратно, на свою квартиру. Какой уж там мне элеватор, тогда мне не до элеватора было.
Бросил машину возле ворот, нового своего сынишку взял на руки, несу в дом. А он как обвил мою шею ручонками, так и не оторвался до самого места. Прижался своей щекой к моей небритой щеке, как прилип. Так я его и внёс. Хозяин и хозяйка в аккурат дома были. Вошёл я, моргаю им обоими глазами, бодро так говорю: «Вот и нашёл я своего Ванюшку! Принимайте нас, добрые люди!» Они, оба мои бездетные, сразу сообразили, в чём дело, засуетились, забегали. А я никак сына от себя не оторву. Но кое-как уговорил. Помыл ему руки с мылом, посадил за стол. Хозяйка щей ему в тарелку налила, да как глянула, с какой он жадностью ест, так и залилась слезами. Стоит у печки, плачет себе в передник. Ванюшка мой увидал, что она плачет, подбежал к ней, дергает её за подол и говорит: «Тётя, зачем же вы плачете? Папа нашёл меня возле чайной, тут всем радоваться надо, а вы плачете». А той — подай бог, она ещё пуще разливается, прямо-таки размокла вся!
После обеда повёл я его в парикмахерскую, постриг, а дома сам искупал в корыте, завернул в чистую простыню. Обнял он меня и так на руках моих и уснул.
М. А. Шолохов «Судьба человека»
Ответ: Задание 3 № 143
Как называется выразительная подробность, важная для характеристики героя или действия (например, «сухой грозящий палец» незнакомца)?
Прочитайте приведённый ниже фрагмент текста и выполните задания В1—В7; С1—С2.
Иван спустил ноги с постели и всмотрелся. С балкона осторожно заглядывал в комнату бритый, темноволосый, с острым носом, встревоженными глазами и со свешивающимся на лоб клоком волос человек примерно лет тридцати восьми.
Убедившись в том, что Иван один, и прислушавшись, таинственный посетитель осмелел и вошёл в комнату. Тут увидел Иван, что пришедший одет в больничное. На нём было бельё, туфли на босу ногу, на плечи наброшен бурый халат.
Пришедший подмигнул Ивану, спрятал в карман связку ключей, шёпотом осведомился: «Можно присесть?» — и, получив утвердительный кивок, поместился в кресле.
— Как же вы сюда попали? — повинуясь сухому грозящему пальцу, шёпотом спросил Иван. — Ведь балконные-то решётки на замках?
— Решётки-то на замках, — подтвердил «гость, — но Прасковья Федоровна — милейший, но, увы, рассеянный человек. Я стащил у неё месяц тому назад связку ключей и, таким образом, получил возможность выходить на общий балкон, а он тянется вокруг всего этажа, и, таким образом, иногда навестить соседа.
— Раз вы можете выходить на балкон, то вы можете удрать. Или высоко? — заинтересовался Иван.
— Нет, — твёрдо ответил гость, — я не могу удрать отсюда не потому, что высоко, а потому, что мне удирать некуда. — И после паузы он добавил: — Итак, сидим?
— Сидим, — ответил Иван, вглядываясь в карие и очень беспокойные глаза пришельца.
— Да. — тут гость встревожился, — но вы, надеюсь, не буйный? А то я, знаете ли, не выношу шума, возни, насилий и всяких вещей в этом роде. В особенности ненавистен мне людской крик, будь то крик страдания, ярости или иной какой-нибудь крик. Успокойте меня, скажите, вы не буйный?
— Вчера в ресторане я одному типу по морде засветил, — мужественно признался преображённый поэт.
— Основание? — строго спросил гость.
— Да, признаться, без основания, — сконфузившись, ответил Иван.
— Безобразие, — осудил гость Ивана и добавил: — А кроме того, что это вы так выражаетесь: по морде засветил? Ведь неизвестно, что именно имеется у человека, морда или лицо. И, пожалуй, ведь всё-таки лицо. Так что, знаете ли, кулаками. Нет, уж это вы оставьте, и навсегда.
Отчитав таким образом Ивана, гость осведомился:
— Поэт, — почему-то неохотно признался Иван.
— Ох, как мне не везёт! — воскликнул он, но тут же спохватился, извинился и спросил: — А как ваша фамилия?
— Эх, эх. — сказал гость, морщась.
— А вам, что же, мои стихи не нравятся? — с любопытством спросил Иван.
— Ужасно не нравятся.
— А вы какие читали?
— Никаких я ваших стихов не читал! — нервно воскликнул посетитель.
— А как же вы говорите?
— Ну, что ж тут такого, — ответил гость, — как будто я других не читал? Впрочем. разве что чудо? Хорошо, я готов принять на веру. Хороши ваши стихи, скажите сами?
Читайте также: