Что означает фраза в фильме дубравка фраза великая хата моргана
Обновлено: 03.05.2024
Жаркий солнечный день, устав от самого себя, медленно клонился к вечеру. Небольшой грузовичок системы «Газель» с синим тентом над серым слегка обшарпанным кузовом возвращался из обычного дневного рейса обратно, порой гремя на неровностях парой пустых поддонов в опустевшем кузове. В кабине ехали двое и устало молчали. Мерный гул мотора разбавляла лёгкая музыка, доносившаяся из радиоприёмника, да неактуальное бурчание диктора, пытавшегося в промежутках между песнями хоть как-то поострить и похохмить. Но вот когда заиграла старенькая и довольно-таки популярная в своё время песня в исполнении Валерии «Часики», попутчик почему-то болезненно поморщившись, резко протянул руку в приемнику и выключил его.
- Что-то не так? – поинтересовался водитель.
- Да так! – передернул плечами пассажир, - воспоминания нахлынули.
- Ну… и хорошие, и тёплые, да только обида уже точит душу который год, как услышу эту песню… и ведь времени уже сколько прошло… и жизнь-то уже давно сложилась – грех жаловаться, а всё равно с души воротит каждый раз от этой песни.
- Ничего себе! Что же такого должно произойти, чтобы простая попсовая песня может испортить настроение?
- А тебе и вправду интересно? Я ведь никому про это не рассказывал. Даже своим родным и близким. Незачем это. Да и за ту мимолётную глупость, которую потом совершил, мне даже немного совестно перед семьёй. Хотя… ведь ничего такого я и не сделал – только расчесал до крови давно позабытую зарубцевавшуюся рану.
- Не хочешь – не рассказывай. Можем и помолчать, хотя до города есть ещё время.
- Ну да ладно. Расскажу. Брызну, так сказать, своей расхристанной душой на твою тёплую жилетку. Этой истории нам как раз до города и хватит…
Было это очень давно. Так давно, что даже порой мне и самому не верится – может и не со мной это всё произошло. Я об этом совсем уже позабыл, да вот совсем недавно – ну пару лет назад – то самое былое внезапно напомнило о себе весьма неожиданно и рана памяти опять закровоточила.
Срочку я служил ещё при Союзе в одной из частей в Мурманской области. По тыловому снабжению. Полученные ещё до армии водительские права помогли мне тогда усесться за баранку Зил-131-го.
ЗиЛ 131. Фото из открытых источников. ЗиЛ 131. Фото из открытых источников.Ну, знаешь такой трёхосный мощный грузовик. Ну вот. Служба была – не бей лежачего. Поездки, развозки. В общем, не скучно. Уже больше года мы гоняли тогда по служебной необходимости с прапорщиком – моим начальником, чуть ли не по всей области. Ну, иногда можно было, само собой, и подкалымить. Гарнизон у нас был не очень большой и не совсем отдалённый от цивилизации, так что нам не раз приходилось помогать и местным жителям. Ну там, кое-что привезти, что-то увезти, как-то подсобить. Этим всем мой прапорщик тоже заведовал. И вот как-то раз помогали мы с переездом одной знакомой семье моего командира. А в этой семье подрастала дочка. Хорошенькая-прехорошенькая! Училась она в классе девятом-десятом. Такая вся умненькая, сама - вкусненькая, фигуристая и очень красивая. Я как её увидел, да так голову и потерял! Ну а что мне оставалось делать? Конечно же я на неё не просто запал, а влюбился по уши и без памяти. И на счастье моё семья эта переехала в новый дом, стоявший в гарнизоне совсем недалеко от нашей части. Ну и стал я к этой девчонке то в самоходы гонять, то лишние рейсы выпрашивать у прапорщика, чтобы лишний раз к ней домой заскочить. А прапорщик и рад был радёшенек – солдат сам в рейсы просится, да ещё спешит обратно вернуться. Хотя однажды он сурово меня нахлобучил и пообещал наградить меня «губой» за самоволки. Но он был всё-таки нормальным начальником и добрым человеком, и чтобы не усугублять моё и без того пропащее положение, он чаще остальных давал мне увольнения в гарнизон. Так что жизнь у меня вообще потекла превосходно! Грех жаловаться. Неделя – на машине, а в воскресенье – к Анютке. Так звали мою пассию.
ЗиЛ 131. Фото из открытых источников. ЗиЛ 131. Фото из открытых источников.Нет. Ты не подумай, что у нас там что-то с ней было. Ничуть не бывало! Мамаша её была очень строга и наблюдательна. Один раз даже она мне пригрозила, чтобы я их дочку не испортил ненароком. Но я тогда заверил всё их семейство в серьёзности своих намерений, и соблюдал свою клятву неуклонно и до конца. Ну вечерние поцелуйчики на прощанье – не в счёт. Проходили дни, недели, месяцы. Наши встречи были постоянны и даже в семье теперь ко мне стали относиться, как к родному. Срок моей службы уже подходил к концу, и я даже стал немного паниковать – ведь мне придётся вернуться домой. А отпустят ли со мной мою Анютку её родители? Ей ещё надо было доучиться в школе. Но на помощь мне внезапно пришёл мой прапорщик. Он как-то сказал, что я неплохой подчинённый, да и водила отменный. Почему бы мне на сверхсрочку не остаться. Ну вот я и, взвесив все «за» и «против», с лёгкостью согласился остаться в части.
Ну тут жизнь моя совсем в гору пошла. Мы с прапорщиком уже были, как неразлучные друзья – товарищи. Кое-что с «левака» и «калыми» стало перепадать и мне. Я перебрался в общагу. У меня завелись небольшие деньжата - это я уже стал копить их к нашей с Аней свадьбе. Встречались мы уже почти каждый вечер, если у меня не было длительных поездок. Родители её были совсем не против наших отношений. Тем более встречи перешли на такой серьёзный уровень, что будущая тёща с радостью принимала от меня то букетик цветов, то небольшие символические подарки к какому-нибудь празднику или семейной дате. То тестю по случаю фляжку шильца (спирта, то есть) за голенищем притараню. Анечку свою я, конечно же, баловал тоже всякими презентиками: букетиками, шоколадками с конфетками «Ассорти» и прочей блестящей бижутерией. А тут как-то накануне вечером я прознал, что в универмаге, что находился в соседнем городе, на прилавок выкинули забойные моднявые женские часики. Золотые такие, семнадцать камушков, да ещё с золотым браслетиком.
Фото из открытых источников. Фото из открытых источников.Ну чем не подарок любимой. А к каком случаю? Да найду – к какому. Вот, хотя бы и ко дню рождения, который у неё как раз в конце мая через пару недель и случится! Сказано - сделано. Моих накоплений как раз и хватило только на этот подарок. Утром, ещё до завтрака, я еле отпросился у своего прапорщика, сгонять по-быстрому на моём ЗиЛке в соседний город за часами. Ну как раз, чтобы успеть к самому открытию магазина.
Отстояв терпеливо в очереди и с боем взяв прилавок, я всё-таки стал счастливым обладателем заветных часиков. Красивые. Маленькие такие. И тикают так тихо и трогательно… Да ещё там же – в универмаге - мне подсказали, что местный гравер сможет какую-нибудь надпись амурную сделать на часах. Ну я и сделал. Но часики-то - маленькие. И как туда уместить всю надпись, которую я придумал: «Дорогой единственной и любимой Анечке в день её рождения»? Так что на обратной крышечке поместилось только скромное: «Любимой Нютке» - так нежно её называл только я… Ну да ладно.
И ведь какой подарок! Моей Нютке - на загляденье, подругам - на зависть, а мне – на радость! И вот с этим заветным трофеем я рванул из города обратно в гарнизон на своем ЗиЛе. Часики в такой бархатной коробочке с атласным розовым нутром я по оплошности своей просто закинул в бардачок машины. Возвращаюсь в часть. А там – переполох! Мой прапорщик бегает, крыльями по бокам себе хлопает, в воздух ругательства испаряет: «Куда ты, гад пропал? Елкина шишка! Так тебя растак! Тебя все обыскались!»
Оказалось, нужно срочно брать ноги в руки и с целым отделением стремглав мчаться на ближайшую товарную станцию – разгружать вагоны с провиантом, и всё это богатство отвозить в соседний гарнизон. Команда состоящая из одного отделения во главе с молодым вновь прибывшим лейтенантом уже давно ждёт. Ну, так и не отобедав, и не умывшись, мы всей оравой и помчались на станцию. Разгружали и перевозили много и долго. Пришлось даже нам с лейтенантом самим впрягаться и помогать бойцам ворочать из вагона тяжелые ящики и мешки. Управились только глубоко за полночь. Слава Богу, что поздней весной и летом в Заполярье по ночам светло, как днём, так что работать было можно без дополнительного освещения хоть круглые сутки. Ну вот мы и работали до самого до победного конца. И возвратились едва живые и насмерть уставшие в свою часть только под утро. Команда с лейтенантом пошла в казарму отдыхать, а я пригнал свой замученный ЗиЛ в гараж. Заглушил мотор. Всё выключил. Открываю бардачок – нет часов! Нет ни коробочки, ни часиков! Всё облазил. Всю машину! Все карманы вывернул. Почти до самого подъёма искал подарок. даже в кузове копошился и ковырялся с огромным фонарём! Как корова языком слизала! Весь в растрёпанных чувствах я ушёл из гаража к себе в общагу. Да так и не смог уснуть! Всё думал, где же я мог обронить и потерять подарок? Ведь точно помню, что в бардачок положил эту коробочку, будь она неладна. Утром побежал к прапорщику и поделился своей бедой. Прапорщик нашёл того лейтенанта и объяснил суть происшествия. Тот сначала нахмурился, глаза его стали вдруг колючими и холодными. Тут же был объявлен сбор команды, которая вчера разгружала вагоны. Допросы и лейтенантские увещевания на тему, что красть грешно, результатов никаких не дали.
- Надо было сразу же мне сообщить, - наставительно сказал лейтенант с хмурым лицом, - сейчас уже поздно. Эти негодяи смогли уже сто раз перепрятать твои часы.
Так они и пропали навсегда. Но чтобы не идти к Ане на день её рождения с пустыми руками, пришлось мне перезанять деньги, и купить для неё простенькие золотые серёжки в том же универмаге. И уже с ними идти в гости. Но Анечка и этому подарку была очень рада и сердечно благодарна. Но где-то в глубине моей души всё-таки саднила досада по утраченным или украденным у меня часам. Ну да ладно. Говорят, что часы дарить – к разлуке. А тут кто-то украл у меня разлуку с моей любимой Нюткой. Может ему ещё и спасибо надо сказать?
А дни шли своим чередом. Анечка уже сдала выпускные экзамены и устроилась библиотекарем в нашей части. С этого момента личный состав стал, кажется, самым читающим личным составом во всех Вооружённых Силах СССР – не иначе! Кроме срочников в нашу библиотеку зачастили и офицеры с прапорщиками, чтобы лишний раз полюбоваться на новую красивую библиотекаршу. Всё шло к нашей свадьбе. По части ходили не только слухи и пересуды об этом, но меня уже конкретно поздравляли и спрашивали, когда же я накрою поляну для так называемого мальчишника… У меня же появилась неплохая идея сразу же после свадьбы переехать в свой родной город и поступить там на учёбу в школу прапорщиков и мичманов. Родители Ани были не против, а сама Анютка даже обрадовалась возможности переехать из Заполярья в тёплые края. Но тут нашим планам была уготована другая ужасная участь. Они просто рухнули, так и не воплотившись в реальность. Моя мама тяжело заболела. Мне срочно пришлось взять отпуск и уехать, чтобы ухаживать за ней. А с Анечкой мы условились, что по моему возвращению мы тут же справим свадьбу и вернёмся в город к моей маме.
И так уж получилось, что болезнь у мамы оказалась очень серьёзной, но благодаря участию командира части и заботам моего прапорщика, мои документы из части были направлены в школу прапорщиков, где я смог и учиться и присматривать за мамой. С Анютой мы переписывались каждый день. Всё ждали встречи и мечтали о нашей свадьбе. Затем письма стали приходить от неё всё реже и реже. А спустя пару месяцев и вообще прекратились. На мои письма Нютка перестала отвечать вовсе. Не отвечали на мои письма и её родители. Странно как-то, но так прозаично и обыденно всё это. Мама моя совсем поправилась. А я же, по окончании учебы и получения погон прапорщика, смог неподалёку найти другую воинскую часть, где и устроился уже начальником гаража. Возвращаться обратно в тот заполярный гарнизон я уже не хотел. Зачем былое бередить? Раз уже не дождалась меня Анютка и нашла мне замену, значит – не судьба. Да и смысла приезжать уже не было. Устраивать скандал и выглядеть последним дураком, да к тому же и рогатым – это не по мне. Вскоре я повстречал другую. Тоже красивую, добрую и умную девушку. Полюбили. Поженились… Она убедила меня поступить в высшее военное училище. Даже удалось немного поофицерствовать, пока Ельцин не стал резать и кромсать Вооружённые силы по-живому. Потом - гражданка. Работа в фирме. Всё как положено. И прожили мы с женой почти тридцать лет душа в душу, вырастив троих детей. Вот уже и внуки пошли у нас. Чего ещё желать? Жизнь, вроде удалась…
Рассказчик задумался и замолчал…
- Ну и что же теперь горевать? - облегчённо вздохнув, произнес водитель грузовичка, - действительно же – жизнь-то удалась.
За окном стало смеркаться и на дороге появились два теплых желтых пятна от автомобильных фар.
- Да, - повторил рассказчик, - конечно же удалась. Вот только у этой совершенно обыкновенной слегка романтичной истории несколько лет назад вдруг случилось неожиданное продолжение и дурацкий, но предсказуемый конец.
- Обыкновенно. Прошли года. Появился интернет, а с ним – и всякие соцсети. Ну вот и я залез однажды в «Одноклассники». Нашёл своих сослуживцев ещё по тому – по заполярному гарнизону. Списались. Разболтались. Воспоминания. Фотки. Сопли умиления и лайки удивления. А потом мне кто-то возьми и скинь контакт и ссылку на мою прошлую позабытую любовь - на библиотекаршу Анютку. Сначала я даже не хотел с ней списываться, но потом интерес взял верх над холодным рассудком. И мы снова повстречались. Но уже виртуально. Стали переписываться. Она, как оказалось уже давно живёт на Украине с мужем. Замуж вышла за того самого молодого зелёного лейтенанта и уехала с ним из Заполярья как раз перед развалом Союза. Теперь он целый полковник могучей украинской армии. У них двое сыновей. Отдельный дом. Дача. Ну в общем, жизнь тоже удалась. В какой-то момент нам стало лениво переписываться и как-то порешили поболтать по скайпу. Встреча была хотя и ожидаемой, но не совсем приятной. Мы оба изменились и, увы, не в лучшую сторону. Конечно же она уже не та, какой я её помнил. Она слегка пополнела, стрижка короткая, да усталый и грустный взгляд. Я тоже слегка подпортился, отрастив небольшой живот и неброскую плешку на макушке. Но это нам совсем не мешало болтать, вспоминая наши встречи и нашу счастливую юность.
- А знаешь, - спросила она меня заговорщицким тоном, - что я до сих пор храню?
- Нет, - я попытался было отшутиться, - не пугай меня.
- Это память о тебе, - с этими словами она положила на ладонь мои старые слегка потускневшие серёжки, - помнишь?
- Ещё бы! Я их подарил тебе на твой день рождения, незадолго до разлуки.
Я слышал, что где-то на заднем фоне у неё в квартире работал то ли телевизор, то ли приёмник. Негромко играла музыка, а потом полилась популярная песенка Валерии «Часики».
- Красивая песенка, - Анна попыталась перевести эту грустную тему в другое русло. Она сокрушённо вздохнула и как-то неловко поправила причёску левой рукой. На запястье блеснул золотой браслетик стареньких золотых часиков «Чайка». Этот отблеск прямо полоснул по моим глазам.
Читайте также: