Строго белые наверняка плохие откуда цитата

Обновлено: 21.11.2024

Место встречи изменить нельзя,
Пока ждал открытие дверей донельзя озяб.
Кто-то вышел из подъезда внутрь нас запустив,
Начался ежевечерний Омский корпоратив.
Куцы и заморыши, шпона,
Спрятавшись от зимы в четырех стенах,
Пока вокруг бьется в конвульсиях страна,
Въедаются в чьи-то тексты, как в письмена.
Скрытый смысл, художественный отсыл,
Мы искали то, о чем нам грубо не досказали отцы.
Ведь сколько горючим себя не дрессируй,
В области подреберья этим не залатаешь дыру.
Уходя под лёд вдали от побережья,
Не оболочку мы ценили, а стержень,
Музыку, что жизнь показывает в разрезе,
Вскрыть её процесс ужасен, но полезен.
Строго белые, наверняка плохие.

Мечты моего детства похоронят видимо,
Букинг агенства, лейблы, вирусные видео,
У всех губа не дура, тут все талеры, креаторы,
Конъектура, песни пишутся на калькуляторах.
Забиты в навигаторы кротчайшие пути до небес,
Ты на Олимп полез, но ты лишь мелкий вес.
Ты хочешь фит с Мироном, сделать хит как Егор Крид.
Ты хочешь сесть в ложе с Нероном, только Рим горит.
А помню были времена, по ним берёт тоска,
Когда команда ЦСКА играла на песках.
Со мной с Гудково конии и базар не за товар,
А за нашивку оникс, и за нашивку мановар.
Я помню, как мимо касс на стадион пролазили,
Как в первом клипе Касты Шим светил подбитым глазом,
Как целым классом мы гоняли мы стритбол в Москве,
Пока такой же балабол, как ты, вставал и шёл к доске.

Я и не замечал на игру намеков,
В переходе кассетный бутик без виртуальных окон.
Ребяческий азарт звуками по потолку,
Пластмассовый плеер у нас в подъезде один на толпу.
На отшибе ледяной ручей еще совсем тонкий,
Но его питали родниками голоса с плёнки.
Бетонное судно, каюты, этажи,
Всё услышанное нами, сразу превращалось в жизнь.
Но мои герои сняли маски, затянули Винстон,
Одежду из клипов отдали обратно стилистам,
Опасные кенты за спинами потухших камер,
Посмывали грим и под охраной побежали к маме.
Игра в рэп, но найдется тот, кто тащит,
На десять полуфабрикатов один настоящий,
Но время чистит информационную насыпь,
И оставляет тех, кто сделан не из пластмассы.
Строго белые, наверняка плохие.

Непобедимые системные лаги Кузьмицких блоков,
Брошенный самому себе вызов, как или нет хип-хопа.
Лирика с экзистенциальным послевкусием,
Грустно думать, что мы рождаемся, чтобы просто свихнуться.
Ум вытеснят душу, мир вытесняет лучших,
Выйди из транса, автомат видит прошлое в будущем.
Будто одна петля повторений былых ошибок,
Записать и проверить каждый похожий отрывок.
Здесь до сих пор на детской площадке бухают в тракторе,
На то как ты валишь двойными кладут троекратно.
Стержень немного проржавел, но его не согнуть,
Сколько не лей воды никогда не изменишь суть.
Просто выйти, просто действовать, просто быть действием,
Прямо в этот момент просто быть частью этой песни.
Целая жизнь порой подобна крохотному шагу,
Одно слово на строго белом обрывке бумаге.

Да, моя старая школа разрушена,
В месте где был шум и гам тишина.
Говорят там будет новый торговый центр,
И говорят это почти без акцента.
А как в курилке мечтали старшеклассники,
Все будут помнить - здесь учились классики.
Ведь не просто так на конкурсах награды,
Медали, грамоты, призы на олимпиадах.
Хулиганы прошлых лет, ветераны битв,
Топили чистый спирт и варили винт.
Как собаки битые под дождём ходят и ноют -
Давай и новую школу сожжём.
Вместе с преподом и завучем,
И хоть так поймем теперь жить зачем.
Эти годы я вспоминаю редко,
У меня свой завод и я там директор.
Строго белые, наверняка плохие,
Здесь нужные такие, чтоб делать рэп в России.

Перевод песни

Meeting place can not be Changed,
While waiting for the opening of the doors, it was extremely cold.
Someone came out of the entrance and launched us inside,
The Omsk corporate party has begun every night.
Chunks and rags, veneer,
Hiding from winter within four walls,
While the country is convulsing around
They eat into someone's texts, as if they were writing.
Hidden meaning, artistic reference,
We were looking for something that our fathers had not rudely told us about.
After all, how much fuel do not train yourself,
In the area of the hypochondrium, this will not patch a hole.
Going under the ice away from the coast
We valued not the shell, but the core,
Music that life shows in a cut
Opening her process is terrible, but rewarding.
Strictly white, probably bad.

The dreams of my childhood will probably be buried
Booking agencies, labels, viral videos,
Everyone's lip is not stupid, here are all thalers, creators,
Conjecture, songs are written on calculators.
Crammed into navigators the shortest paths to heaven,
You climbed Olympus, but you are only a small weight.
You want to fit with Miron, make a hit like Yegor Creed.
You want to sit in a box with Nero, only Rome is on fire.
And I remember there were times, longing for them takes,
When the CSKA team played on the sands.
With me from Gudkovo the horses and the market are not for the goods,
And for the onyx patch, and for the manovar patch.
I remember how they climbed past the ticket offices to the stadium,
As in the first clip of Kasta Shim shone with a black eye,
As a whole class we drove streetball in Moscow,
While the same balabol, like you, got up and walked to the board.

I didn't even notice the hints at the game,
In the transition there is a cassette boutique without virtual windows.
Childish excitement with sounds on the ceiling
We have a plastic player in the entrance, one for the crowd.
On the outskirts, the icy stream is still quite thin,
But he was fed by the springs of the voice from the tape.
Concrete ship, cabins, floors,
Everything we heard immediately turned into life.
But my heroes took off their masks, pulled on Winston,
The clothes from the clips were given back to the stylists
Dangerous kents behind the extinct chambers
They washed off their makeup and ran to my mother under guard.
Rap game, but there is someone who drags,
For ten semi-finished products, one real,
But time clears the information mound
And leaves those who are not made of plastic.
Strictly white, probably bad.

Invincible system lags of Kuzmitsky blocks,
Self-challenge like hip-hop or not.
Lyrics with an existential aftertaste
It’s sad to think we’re born to go crazy.
The mind will drive out the soul, the world drives out the best,
Get out of the trance, the automaton sees the past in the future.
Like one loop of repetitions of past mistakes
Write down and check each similar passage.
They still drink in a tractor in the playground,
On how you bring down doubles they put three times.
The rod is a little rusty, but it cannot be bent,
No matter how much water you pour, you will never change the essence.
Just get out, just act, just be action,
Right in this moment, just be a part of this song.
A whole life is sometimes like a tiny step
One word on a strictly white piece of paper.

Yes my old school is ruined
In a place where there was noise and din, silence.
They say there will be a new mall
And they say it almost without an accent.
And how high school students dreamed in the smoking room,
Everyone will remember that the classics studied here.
It's not just that there are awards at competitions,
Medals, certificates, prizes at the Olympiads.
Hooligans of yesteryear, battle veterans
They drowned pure alcohol and boiled a screw.
As dogs beaten in the rain walk and whine -
Let's burn down the new school too.
Together with the teacher and the head teacher,
And at least so now we will understand why.
I rarely remember these years
I have my own factory and I am a director there.
Strictly white, probably bad,
Here you need those to do rap in Russia .

Следующая цитата

Первый Куплет:
Я видел, как (my n***a push me)
Папуас и повариха заделали Пушкина.
ПТУшник, н*рик, потомок алкашей –
Никогда ни перед кем ты не гнул шею.
Я тебя усыновил, но был отцом никудышным,
Так уж вышло – в саду поспели вишни.
Малой, рисуй или пой, или как бык на забой,
Не то придут за тобой тоска, нужда и запой.
И ты старался (спасибо вам, евреи).
Повторяй скорее: Россия. Лета. Лорелея.
Ты не носил ливрею – стопари блажь, придурь,
Эй, слышь, продюсер, да ты просто п*дор!
И вот ты вырос, вся страна – твой клирос.
Колос, витязь – девицы, дивитесь!
Песен поле, и к солнцу тянется колос –
Щекочет, колет вас пикой в брюшную полость.

Второй Куплет:
Место встречи изменить нельзя –
Пока ждал открытия дверей, донельзя озяб.
Кто-то вышел из подъезда, внутрь нас запустив,
Начался ежевечерний омский корпоратив.
Куцые заморыши, шпана,
Спрятавшись от зимы в четырёх стенах,
Пока вокруг бьётся в конвульсиях страна,
Въедаются в чьи-то тексты, как в письмена.
Скрытый смысл, художественный отсыл –
Мы искали то, о чём нам грубо недосказали отцы.
Ведь сколько горючим себя не дрессируй,
В области подреберья этим не залатаешь дыру.
Уходя под лёд, вдали от побережья,
Не оболочку мы ценили, а стержень,
Музыку, что жизнь показывает в разрезе –
Вскрытия процесс ужасен, но полезен.

Строго белые, наверняка плохие.

Третий Куплет:
Мечты моего детства похоронят, видимо,
Букинг-агентства, лейблы, вирусные видео.
У всех губа не дура тут. Все тайлеры креаторы.
Конъюнктура. Песни пишутся на калькуляторах.
Забиты в навигаторы кратчайшие пути до небес.
Ты на Олимп полез, но ты – лишь мелкий бес.
Ты хочешь фит с Мироном, сделать хит, как Егор Крид.
Ты хочешь сесть в ложе с Нероном, только Рим горит.
А помню, были времена, по ним берёт тоска,
Когда команда ЦСКА играла на Песках.
Со мной с Гудкова кони, и базар не за товар,
А за нашивку Оникс и за нашивку Мановар.
Я помню, как мимо касс на стадион пролазили,
Как в первом клипе Касты Шым светил подбитым глазом,
Как целым классом мы гоняли на стритбол в Москве,
Пока такой же балабол, как ты, вставал и шёл к доске.

Четвертый Куплет:
Я и не замечал на игру намёка,
В переходе кассетный бутик без виртуальных окон,
Ребяческий азарт звуками по потолку,
Пластмассовый плеер у нас в подъезде один на толпу.
На отшибе ледяной ручей ещё совсем тонкий,
Но его питали родниками голоса с плёнки,
Бетонное судно, каюты – этажи,
Всё услышанное нами сразу превращалось в жизнь.
Но мои герои сняли маски, затянули Винстон,
Одежду из клипов отдали обратно стилистам.
Опасные кенты за спинами потухших камер
Посмывали грим и под охраной побежали к маме.
Игра в рэп, но найдётся тот, кто тащит,
На десять полуфабрикатов – один настоящий.
Но время чистит информационную насыпь
И оставляет тех, кто сделан не из пластмассы.

Строго белые, наверняка плохие.

Шестой Куплет:
Да. Моя старая школа разрушена,
На месте, где был шум и гам – тишина.
Говорят, там будет новый торговый центр,
И говорят это почти без акцента.
А как в курилке мечтали старшеклассники –
Все будут помнить, здесь учились классики.
Ведь не просто так на конкурсах награды,
Медали, грамоты, призы на олимпиадах.
Хулиганы прошлых лет, ветераны битв,
Кто пили чистый спирт и варили винт,
Как собаки битые под дождём,
Ходят и ноют: давай новую школу сожжём,
Вместе с преподами и с завучем –
И хоть так поймём, теперь жить зачем.
Эти годы я вспоминаю редко –
У меня свой завод и я там директор.

Строго белые, наверняка плохие,
Здесь нужные такие, чтоб делать рэп в России.

Следующая цитата

Я видел как мои ниггатушные,
Папуасы, повариха заделали Пушкина.
ПТУшник, нарик потомок алкашей,
Никогда ни перед кем ты не гнул шею.
Я тебя усыновил, но был отцом никудышным,
Так уж вышло в саду поспели вишни.
Малой, рисуй или пой, или как Гуф на заборе,
Не то придут за тобой, тоска, нужда и запой.
И ты старался, спасибо вам евреи,
Повторяй скорее, Россия, лето, порелея.
Ты не носил еврею стопори, блажь, прибыль,
Эй, слышь, продюсер, “да ты просто пидар!”.
И вот ты вырос, вся страна твой клирос,
Колос, Витос, девиц девитус,
Песен поле и к Солнцу тянется колос,
Щекочет колет вас, пикает в брюшную полость.

Куплет:
Место встречи изменить нельзя,
Пока ждал открытие дверей донельзя озяб.
Кто-то вышел из подъезда внутрь нас запустив,
Начался ежевечерний Омский корпоратив.
Куцы и заморыши, шпона,
Спрятавшись от зимы в четырех стенах,
Пока вокруг бьется в конвульсиях страна,
Въедаются в чьи-то тексты, как в письмена.
Скрытый смысл, художественный отсыл,
Мы искали то, о чем нам грубо не досказали отцы.
Ведь сколько горючим себя не дрессируй,
В области подреберья этим не залатаешь дыру.
Уходя под лёд вдали от побережья,
Не оболочку мы ценили, а стержень,
Музыку, что жизнь показывает в разрезе,
Вскрыть её процесс ужасен, но полезен.

Строго белые, наверняка плохие.

Куплет:
Мечты моего детства похоронят видимо,
Букинг агенства, лейблы, вирусные видео,
У всех губа не дура, тут все талеры, креаторы,
Конъектура, песни пишутся на калькуляторах.
Забиты в навигаторы кротчайшие пути до небес,
Ты на Олимп полез, но ты лишь мелкий вес.
Ты хочешь фит с Мироном, сделать хит как Егор Крид.
Ты хочешь сесть в ложе с Нероном, только Рим горит.
А помню были времена, по ним берёт тоска,
Когда команда ЦСКА играла на песках.
Со мной с Гудково конии(?) и базар не за товар,
А за нашивку оникс, и за нашивку мановар.
Я помню, как мимо касс на стадион пролазили,
Как в первом клипе Касты Шим светил подбитым глазом,
Как целым классом мы гоняли мы стритбол в Москве,
Пока такой же балабол, как ты, вставал и шёл к доске.

Куплет:
Я и не замечал на игру намеков,
В переходе кассетный бутик без виртуальных окон.
Ребяческий азарт звуками по потолку,
Пластмассовый плеер у нас в подъезде один на толпу.
На отшибе ледяной ручей еще совсем тонкий,
Но его питали родниками голоса с плёнки.
Бетонное судно, каюты, этажи,
Всё услышанное нами, сразу превращалось в жизнь.
Но мои герои сняли маски, затянули Винстон,
Одежду из клипов отдали обратно стилистам,
Опасные кенты за спинами потухших камер,
Посмывали грим и под охраной побежали к маме.
Игра в рэп, но найдется тот, кто тащит,
На десять полуфабрикатов один настоящий,
Но время чистит информационную насыпь,
И оставляет тех, кто сделан не из пластмассы.

Строго белые, наверняка плохие.

Куплет:
Непобедимые системные лаги Кузьмицких блоков,
Брошенный самому себе вызов, как или нет хип-хопа.
Лирика с экзистенциальным послевкусием,
Грустно думать, что мы рождаемся, чтобы просто свихнуться.
Ум вытеснят душу, мир вытесняет лучших,
Выйди из транса, автомат видит прошлое в будущем.
Будто одна петля повторений былых ошибок,
Записать и проверить каждый похожий отрывок.
Здесь до сих пор на детской площадке бухают в тракторе,
На то как ты валишь двойными кладут троекратно.
Стержень немного проржавел, но его не согнуть,
Сколько не лей воды никогда не изменишь суть.
Просто выйти, просто действовать, просто быть действием,
Прямо в этот момент просто быть частью этой песни.
Целая жизнь порой подобна крохотному шагу,
Одно слово на строго белом обрывке бумаге.

Следующая цитата

Читайте также: