Смоки мо лучшие цитаты
Обновлено: 22.12.2024
Во многом культовый питерский рэпер, чей альбом "Кара-Тэ" — уже настоящая классика нашего рэпа.
Как и положено настоящей загадке, Смоки Мо возник словно из ниоткуда. Материализовался из разговоров и туманных намеков. Соткался в простуженном воздухе Петербурга, чья атмосфера издавна располагает к творческим вакханалиям и одобряет самые сумасшедшие эксперименты. Пожалуй, первая эмоция, которую он рождает – удивление. Под заурядной внешностью Смоки Мо скрыта лаборатория алхимика, трансформирующая свинец обыденных событий в золото мыслей и образов. Он изящно выстраивает ажурные конструкции собственного мира, наполненного иррациональными событиями и потусторонними героями. Микс "Матрицы" и "Алисы в Зазеркалье" – это его дебютный альбом "Кара-Тэ", изданный весной 2004-го.
Но забегая вперед, мы рискуем пропустить самое интересное. А значит – назад в прошлое. Ведь началось все с Династии Ди. На стыке веков питерский рэп переживал непростые мутации. Старые команды, задумчиво оглядывая складывающуюся экономическую формацию, прятали микрофоны в чулан. Взамен на поверхность выбиралась новая генерация, в общей массе состоящая из людей случайных. Но в любой культуре есть люди, до фанатизма преданные своему делу. То ли они действительно видели рэпе призвание. То ли просто "стали упрямыми, вместо того чтоб быть упорными".
Из осколков распавшихся когда-то групп выложилась занятная мозаика: формация под названием Династия Ди. Смоки Мо и Поли Валерио были ее участниками. Второй всегда был более сосредоточен на вопросах менеджмента и промоушна, на этом поле впоследствии и преуспел. Смоки был в большей степени творцом и даже где-то романтиком. Когда Династия стала превращаться в нечто аморфное, а Поли делал бизнес, он писал альбом. Кстати – на счету группы Гран-при Rap Music 2001. Впрочем, та победа не принесла особых дивидендов. Да и творчество Династии Ди имеет мало схожего с сегодняшним Смоки Мо.
Перерождение произошло в стенах питерской Кухни. Kitchen Records, она же Кухня Запись – можно называть это андеграунд-лейблом, а можно просто тусовкой по интересам. Впрочем, главный интерес там всегда был один – хип-хоп. Составляли ее участники команд Krec, Umbriaco и Невский Бит. Именно там Смоки Мо и появился на свет как активный участник отечественной рэп-игры.
С группой Krec, ядром Кухни, его познакомил Влади из Касты. Смоки признается, что именно Fuze и Марат вдохнули в него силы, убедили заняться записью сольника, помогли со студией. Все началось с записи старых текстов, а затем… Смоки так вспоминает эти времена: "Я чем-то вдохновился и стал писать новые тексты, другого содержания и посыла. И читка изменилась резко".
Смоки Мо вблизи – ну ничегошеньки звездного! Простой питерский парень из Купчино, типового северного гетто, в границах которого нечего ловить всяким заезжим 50 Cent-ам. Здесь-то водятся по-настоящему тертые ребята. В таком, с коротко остриженной головой, скорее признаешь одного из суппортеров местного "Зенита" – хотя на самом деле к футболу Смоки равнодушен. И в последнюю очередь придет мысль, что перед вами человек, ответственный за придание лицу отечественного хип-хопа совершенно новых черт.
Сейчас уже непросто восстановить, что стало катализатором этой регенерации, но факт остается фактом – в недрах Кухни родился изобретательный новатор, изощренный техник и прихотливый сочинитель. Информация о нем быстро распространилась среди поклонников андеграунда. Пара треков на разного калибра сборниках и появившийся в интернете ознакомительный материал вызвали неумолкающие пересуды среди активистов рэп-рунета. Разрастаясь по принципу снежного кома и приобретая угрожающие размеры, известность Смоки Мо выводила его на уровень отечественного хип-хоп мэйнстрима.
В начале 2004-го вместе с теми же Krec он приезжает в Москву и заключает соглашение об издании альбомов с лейблом Respect Production, ранее выпускавшим Касту и ЮГ. Дебютный альбом не заставил себя долго ждать. "Кара-Тэ" появился на свет весной 2004-го и не оставил равнодушных.
Альбом стал одним из самых ярких дебютов в истории отечественного рэпа и зачислил Смоки Мо в когорту наиболее популярных на сегодня рэп-исполнителей страны. Его яркая образная лирика нашла немало поклонников, и наверное не меньше подражателей, которые, впрочем, так и не сумели переплюнуть оригинал.
Следующая цитата
Смоки Мо - артист, который не нуждается в особых представлениях и рекомендациях. Кумир многих и практически основатель петербургской школы рэпа, он с легкостью собирает залы в любом регионе страны. Делает ни на кого не похожий продукт, пробирающий до мурашек. А его яркая образная лирика придала отечественному хип-хопу совершенно новые черты. Звук в треках настолько сочный, что о смысле прослушанного задумываешься уже потом. На вопрос, что ты сделал для отечественного хип-хопа, он легко смог бы прочитать целую лекцию.
Следующая цитата
Смоки Мо о ярких личностях в рэпе: "Эминем. О нём же в книгах будут писать, как о выдающемся исполнителе Америки 20-го и 21-го века."
Desktop --> Tablet --> Mobile -->Карандаш о рецепте настоящего хита: “В музыке надо чтобы тональность мелодии последовательно повышалась или понижалась – этим весь мир пользуется. Что касается текста, то, стоит в припев добавить какое-либо яркое словосочетание, можно совсем тупое - и у вас уже готовый хит. Главное, чтобы слов было как можно меньше в строчке, и была она одна. Примеров уйма. Начиная с “мужик вывез в Геленджик” и заканчивая “Я сошла с ума”. В совокупности с агрессивной ротацией из всех дыр – цепляет лучше любого химического наркотика! Хотя в сущности той же химией и является.”
Злой (Злой Дух) о целях его лейбла Злой Дух Фамилия: “Цель на самом деле у всех одна – это богатство и слава, добытые честным путем.”
DJ Хобот о том, как будет выглядеть его сольный альбом: “Вообще-то, мне бы хотелось подать это все как компьютерную игру, где вперемежку с боями за освоение новых планет и гипергалактическими перелетами, герои ненавязчиво включают мои треки и упиваются победой, или отдыхают, или добивают врагов.”
Смоки Мо о ярких личностях в рэпе: “Эминем. О нём же в книгах будут писать, как о выдающемся исполнителе Америки 20-го и 21-го века.”
Молодой МС (П-13) о том, как отдыхают в районе П-13, Прага: “Весело и без напряга, все на позитиве, в стиле трека "Пражские Будни". Но в последнее время я чего-то запарился тусовать, траву перестал курить и наркоту всякую хавать. Так марочку или грибосов раз в месяц и водочки грамм 300, ну или коки, если кто угостит. И больше телочек!”
Мистер Малой о рекламе Мак-Дональдса с участием российских рэпперов: “Шеф-Повар и Ел Сало – лучшие работники Шлак-Дональдса.”
Следующая цитата
Сочинять альбом я начал в начале 2012-го. И за время работы представление о нем полностью изменилось. За счет сторонних людей. Изначально он шел в одном направлении, а в итоге стал другим. Это первый альбом, который я записал, изначально не видя общей концепции. Вовремя появились люди, которые подсказали. Я прислушался, увидел и в конце концов альбом стал таким, каким должен был быть в идеале. Что именно подсказали? Это были фразы, которые я точно тебе не приведу, но они типа повлияли эмоционально. Ничего конкретного не скажу.
Настроение альбома я бы обрисовал как серьезное. Альбом еще не вышел, и возможно кому-то кажется, что он будет, как это говорят, попсовым. Потому что был сингл “Бабочки”, который оказался успешным. Один из самых успешных синглов вообще вот здесь (обводит пальцем помещение “Газгольдера”) по данным iTunes, рингтонам и всему прочему. Но альбом разноообразный, так скажем. И серьезный.
Какие вызовы передо мной стояли? Когда я начал записывать альбом, я ворвался в такую тему, которой у меня не было никогда. Я не буду, я не могу сказать, что это было. Но у меня были новые ощущения и новые эмоции. Именно на этой волне записан альбом.
Кому-то что-то доказывать я не хотел — я всем давно все доказал. И давно доказываю что-то только самому себе. Что я вообще могу и как я могу преодолевать сложности. Не умея, по большому счету, ничего. Я свой самый строгий критик и нередко другим прощаю то, чего не могу простить себе.
Наш хип-хоп остался на уровне хип-хопа. А хочется, чтобы хорошие артисты выходили на уровень больших песен. Это то понятие, о котором я раньше не задумывался — большая песня. То есть, произведение, понятное не только ценителям жанра, которое можно слушать и через пять лет вне зависимости от того, как мода изменилась. И если брать этот аспект, мне нравится, как идет Вася [Баста]. У него все хорошо в этом плане. А если брать хип-хоп, мне нравится, то что Рем Дигга сейчас делает. Надо послушать его новый материал. Мне интересно. Кого еще можно выделить? Да больше никого выделять не буду. Два имени назвал, и хватит.
Песню с Глюкозой люди восприняли как попсовую, но я ее такой не считаю и вообще удивлен, что она такой успешной получилась. Тем, кто не слушает, кажется, что песня о любви, но там расклад о привороте, об искусственной любви и о том, чем это заканчивается. О порабощении. Я это подал как историю, как девушка приворожила парня, а на самом деле песня о том, как людьми манипулируют. Знаешь, был опыт, когда аудитории показывали фото человека, и одной половине говорили, что это маньяк, а другой — что это меценат. И просили описать фотографию. Те, кто думали, что он маньяк, вспомнили хмурое лицо, злой взгляд. А те кто думал, что он меценат, отвечали: “Он часто улыбается, у него добрые глаза”. Люди внушаемы, ими манипулируют — песня об этом.
Песня превратилась в совместную на этапе очищения прав. Когда появилась идея, что лучше давайте перепишем Наташу [Глюкозу] вживую заново. И в итоге Вася по музыке переиграл, получилось трип-хоповое звучание. Очень круто. Да, сначала это был рабочий процесс, но когда мы познакомились, то прониклись взаимной симпатией, поняли, что нормальные люди, что Наташа очень хорошая, позитивная. Я считаю, что это очень удачное сотрудничество.
Мог бы я записать песню с человеком, который мне не близок, из карьерных или финансовых соображений? На данном этапе, нет. А вообще — ну я не знаю. За прошлое говорить не буду, я раньше. У меня и сейчас это осталось, какие-то взбалмошные поступки. Дать бит МС Анюте. Та же туса Def Joint — я понимал, что люди против этого, слушатели воспринимают в штыки, а я все равно это делал. Ты помнишь, сколько было критиков и противников? Это сейчас уже все изменилось настолько, что такой рэп нормально воспринимается. За 4-5 лет стало понятно, что нельзя быть настолько зажатыми в рамки.
Профессиональные музыканты что-то заканчивают, учатся, а я — я делаю что-то как мне подсказывают чувства. Так что я себя не воспринимаю как профессионального музыканта. Это просто такая жизнь, так складывается, так протекает. И иногда я появляюсь где-то, где находятся профессионалы какого-то дела, и у меня оно так хорошо получается, что они меня ставят в пример. И тогда я понимаю, что все настолько “в скобках”, настолько условны понятия "профессионализм" и "артист".
Я никогда ничем не занимался, никогда не работал. До того, как я стал получать деньги в музыке, у меня их не было вообще. Одни джинсы носить несколько лет было нормально. Я не из богатой семьи, и мне всегда говорили: “Саша, ты пока еще юн, и это куда ни шло. Но придет момент, когда ты сам за себя”.
Первые ощутимые деньги я получил за альбом “Кара-Тэ” — полторы тысячи долларов. Для того времени это было клево, полторы тысячи баксов.
Десять лет назад весь рэп был на уровне самодеятельности. Организаторы селили артистов не в гостиницы, как сейчас, а у кого-то на квартире. Ели мы зачастую то, что приготовят местные. Попадали в разные ситуации. Потому что все сопровождалось алкоголем или легкими препаратами. Гонорар у нас был из серии 300 долларов. А сейчас все иначе: гостиницы, райдеры. Я читал райдер Ассаи, про килограмм хурмы. Ну, что сказать. Мы давно знакомы с Лехой, и я помню времена группы Umbriaco, когда дадут всего ничего денег, накормят, выступишь — и класс.
Приехали мы в один город, не буду говорить какой. Организатор — парень взрослый, дерзкий. Он повез нас на машине в другой город и по дороге мы заехали в “Макавто”. И кого-то не пропустили. Слово за слово, он сцепился с кем-то, началась потасовка, приехали менты, организатора взяли в наручники и увезли. Но концерт при этом состоялся. Вот так мы и жили.
У меня гастрольной деятельности 10 лет, я опаздывал на самолеты и ехал по трое суток на поездах, так что про все это можно написать книгу. Хорошее было и плохое. И страшно было — например, в городе Верхняя Салда. Там, понимаешь, огромный завод, весь город на нем работает. И люди, которые освобождаются из мест, тоже едут туда и работают на этом заводе. Можешь представить, в каком стайле там город.
В Def Joint у меня было желание собрать талантливых ребят и чем-то им помочь. За счет своего имени подраскрученного, за счет питерской движухи, за счет начавшейся тогда “Битвы за респект”. Помочь пробиться. Смотри, мне когда-то Влади помог. Я помог Кажэ. Этот кого-то тоже втянул. Это у нас “подтяжка лица” называется. И Def Joint это была подтяжка лиц прямо. Десять человек сразу. Но, видишь, народ не принял такой стайл. Может быть, не ко времени это было. Сейчас бы это было популярнее и более продумано. Но меня научил Def Joint тому, что на уровне “дружба, ребята, рэп-тусовка” и без каких-то обязательств все быстро заканчивается. Должна быть система, должно быть все четко и грамотно. Нам не хватало менеджмента, не хватало вложения денег, не хватало элементарных вещей.
Мы дружили с Влади, с Кастой — и Влади же меня свел с группой Krec. А я вообще к “крекам” скептически относился, не хотел с ними общаться. Влади как-то был в Питере, мы были у меня дома. И Влади говорит: “Я с креками забился, они скоро к тебе домой должны приехать”. Я говорю: “Как? Может быть, где-то в другом месте?” Он говорит: “Не-не-не, все нормально, я уже забился, сейчас они к тебе зайдут”. Так все и началось.
Кухня Запись — это была комната, где стоял микрофон, к швабре привязанный — ну, из серии. Компьютер старый, колонки от проигрывателя. Но на нем сделали такое, до чего и сегодня многим не достать. Я не знаю, каким образом это Марат сделал. Рука Господа к этому прикоснулась, по другому не назвать.
Мы поехали в Москву на Respect Production, договорились о выпуске альбома. Первый опыт, ощущения были фантастические. А мне всегда, когда что-то происходит в жизни, кажется, что это планка, куда уже выше. А оказывается, это никакая даже не планка и там бесконечно вверх.
Мы жили в соседних дворах в Купчино, все общались — я, Крипл, Струч, Грязный (ныне Ассаи). С Лехой [Ассаи] мы даже в школе одной учились. Он такой был, у себя на уме. Поэтому, возможно, он меня даже не замечал. Я помню на школе огромными буквами какая-то девочка написала: “Леша Косов, я люблю тебя”. Со Стручем мы жили в одном доме, но с ним не общались, хотя жили через парадную. Он тогда какую-то другую музыку слушал. А с Криплом общались, даже стрелки какие-то были. Ну, стрелки, дворы на дворы, вот эта херня по детству. Я мелкий был, лет 13, а у нас были старшие дворов. И когда была стрелка, впереди старшие шли, за ними младшие. Все Купчино было поделено и были дворы, куда ты не мог попасть. И были дворы-союзники. Все воевали по любой причине, “алисоманы” против рэперов, рейверы против всех.
Креков я узнал, когда учился в Университете Культуры. Фьюз там тоже учился. Как распалась Кухня Запись я помню смутно. Что-то было вроде того, что я дома собрал студийку, микрофон поставил, туда-сюда. И сказал Фьюзу, что собираюсь писаться у себя дома. И как-то мы начали отходить друг от друга. Ассаи остался с Krec, а мы с Криплом и Стручем откололись.
Конечно в Def Joint были внутренние конфликты — представляешь, 12 участников? Там было вообще такое! Как решения принимались? Да никак. Я или кто-то пытался всех собрать. На этих встречах все кое-как решалось. Что-то, как-то, кого-то. И в итоге я сказал: “С меня достаточно, я ухожу”. И покинул Def Joint с рядом участников — Крипл, Витек, Обойма. И Def Joint пошел на спад, потому что во многом туса держалась на мне, на моем имени. Я все что мог сделал, ребята получили известность, D.Masta стал известным, Обойма пошел в правильном направлении, Fike и Jambazi — ждем их полноценный альбом.
С Криплом я давно не виделся, я просто в Москве сейчас живу. Но с Криплом сложно увидеться, даже если живешь в Питере. Крипл довольно закрытый человек и сложный. Но я хотел бы с ним общаться, дружить, писать что-то совместное. А, может, ему самому не особо интересно. Я вот приезжал в Питер, мы должны были записать с ним трек, готовый полностью по тексту и музыке. Но мы так его и не записали.
Что сейчас в Питере интересного? Ну, трэп, AVG. Не знаю, насколько это интересно, но если взять вечеринки и посмотреть, что пришло на смену R&B, то это трэп. Мне всегда было интересно: R&B подохло, что будет дальше? Кто заставит молодежь трясти конечностями, упарываться и колбаситься в клубах? Дабстеп почему-то не особо пошел, а трэп — наоборот. Ну, это такая трендовая штука, этот стиль не вечен, он уйдет так же, как ушел наш псевдо-R&B непонятный, гламур вот этот, ты понимаешь о чем я. Так в Питере ничего больше нового и интересного нет. Остается только выделить трэп-вечеринки — я бы, может, и не хотел их выделять, но нельзя закрывать глаза на очевидные вещи. В Питере это идет лучше, чем где-либо в России. Это связано с тем, что все циклично, что в 90-х в Питере было популярна электронная музыка, рейвы. Прошел цикл, и это вернулось в другом обличье, потому что молодежи все равно надо употреблять что-то, где-то колбаситься; это неизбежно.
Как я на Gazgolder попал, особо не помню. Мы просто всегда как-то общались. И с Васей. Я не помню, как это произошло — как-то обоюдно. И всем, кто думает, что я здесь сижу в кандалах, я хочу сказать, что это первое окружение, где я себя спокойно чувствую. И двигаюсь в правильном направлении. Мне не надо больше за других думать, кого-то как детей за ручку водить. Все более по-взрослому и более спокойно.
Почему Guf здесь не прижился? Это ему надо задавать вопрос, я вообще не в курсе.
Откуда пошло представление про Gaz и кандалы, я не знаю. Но откуда-то пошло. Надо, я не знаю, снять фильм, как тут что происходит. Документалочку про то, как мы пишем, общаемся. Экскурсии водить? Рановато.
(в ответ на реплику о том, что на смену моде обвинять Gazgolder в “порче” артистов, пришла мода обвинять в том же Black Star) Не знаю, смешно, когда L’One пишет: “У меня все хорошо, мне в кайф, концерты, полные залы”, а ему в ответ: “Нет! У тебя не все хорошо. Тебя там портят”. Не пойму, они чего хотят добиться? Убедить его, что у него все плохо? Непонятная фишка. Но вокруг любого лейбла возникают разговоры в мрачных тонах: “Эти такие, те того зажали, те этого поработили”. Кандалы, сволочи.
В интернете я чаще всего смотрю твиттер, инстаграм. Знаешь, уже есть реабилитационные центры, где проводят курс лечения от инстаграма и твиттера? Курс лечения — пять тысяч долларов. А вообще интернетом я пресытился и немного от него отошел. Во Вконтакте музыку слушаю, да и все.
На творчество меня вдохновляют довольно банальные вещи, поэтому даже не особенно хочется говорить об этом. Но мне, как романтически настроенному молодому человеку, женщины приносят самое крутое вдохновение.
Три главных правила? Не брать чужого, отдавать долги и в первую очередь рассчитывать только на себя. Не сказать, что это ключевые правила жизни, но это первое, что мне сейчас в голову пришло.
Я знаю, чем я буду заниматься лет через десять. Я не буду просто об этом говорить. Все будет хорошо.
Если бы я мог что угодно поменять в рэпе, как по взмаху волшебной палочки, то я поделил бы между рэперами миллиард долларов. Чтобы все сразу об этой стороне забыли и занимались только творчеством, углублялись в музыку. Чтобы вопрос денег закрылся на три жизни вперед. Чтобы творчество не превращалось в спорт. Чтобы те, кто это ради денег делал, отсеялись. Братан, нам сразу станет так комфортно дышать!
Читайте также: