Красивые цитаты о германии
Обновлено: 21.12.2024
Адо́льф Ги́тлер — немецкий политик и оратор, основоположник и центральная фигура национал-социализма, основатель тоталитарной диктатуры Третьего рейха, глава Национал-социалистической немецкой рабочей партии , рейхсканцлер и фюрер Германии, верховный главнокомандующий вооружёнными силами Германии во Второй мировой войне.
Экспансионистская политика Гитлера стала одной из главных причин начала Второй мировой войны в Европе. С его именем связаны многочисленные преступления против человечества, совершённые нацистским режимом как в самой Германии, так и на оккупированных ею территориях, включая Холокост. Международный военный трибунал признал преступными созданные Гитлером организации и само руководство нацистской партии. Wikipedia
„Сталин — Гитлеру: «Дружба народов Германии и Советского Союза скреплённая кровью, имеет все основания быть длительной и прочной. С Новым 1939 годом!»“
— Иосиф Виссарионович Сталин российский революционер, советский политический, государственный, военный и партийный деятель, генералиссимус, Генсек Ц… 1879 - 1953
Сталин в телеграмме Гитлеру в декабре 1939 года.
„Этой войны никогда бы не было, если бы мы под влиянием Америки и современных веяний не изгнали из Австрии Габсбургов, а из Германии — Гогенцоллернов, тем самым дав гитлеровскому монстру выползти из своей клоаки и занять пустующие троны. Подобные взгляды сегодня, понятное дело, не слишком популярны.“
— Уинстон Черчилль британский государственный и политический деятель, военный, журналист, писатель 1874 - 1965
Вторая мировая война (1941 год).
„Я американский писатель, рождённый в России, получивший образование в Англии, где я изучал французскую литературу перед тем, как на пятнадцать лет переселиться в Германию. …Моя голова разговаривает по-английски, моё сердце — по-русски, и моё ухо — по-французски…“
— Владимир Владимирович Набоков русский и американский литературный деятель 1899 - 1977
„Стоит только посадить Германию в седло, а уж поскакать она сумеет.“
— Отто фон Бисмарк князь, политик, государственный деятель, первый канцлер Германской империи 1815 - 1898
Следующая цитата
Германию — я любил. Наверно оттого, что в детстве с удовольствием учил немецкий язык, и стихи немецкие наизусть, и целыми летними месяцами читал то сборник немецкого фольклора, «Нибелунгов», то Шиллера, заглядывал и в Гете. В войну? — ни на минуту я не связывал Гитлера с традиционной Германией, а к немцам в жаркие боевые недели испытывал только азарт — поточней и быстрей засекать их батареи, азарт, но нисколько не ненависть, а при виде пленных немцев только сочувствие.
Добавила JANEL 01.10.19- Скопировать
- Сообщить об ошибке
Это нонсенс — говорить, что немцы не могут измениться.
Добавил Avinov Matthew 25.08.15- Скопировать
- Сообщить об ошибке
Аннексия Крыма — это событие, которое нас в Германии и Евросоюзе поразило. Фундамент послевоенной европейской политики, принцип территориальной целостности каждого государства — этот принцип не просто поставлен под сомнение, а вовсе проигнорирован. Это, мягко говоря, чрезвычайно опасно для Европы. Это недопустимо. Иначе мы очень быстро разрушим все, что мы выстроили после 1945 года.
Добавил Avinov Matthew 25.08.15- Скопировать
- Сообщить об ошибке
Человек, который не имеет поддержки со стороны своей собственной партии, не может вести Германию по правильному пути.
Добавил Avinov Matthew 25.08.15- Скопировать
- Сообщить об ошибке
Тому, кто по-немецки не говорит, мы не рады.
Добавил Avinov Matthew 25.08.15- Скопировать
- Сообщить об ошибке
Не для того Соединенные Штаты 70 лет оккупируют Германию, выращивают и дрессируют её политическую и медийную элиту, чтобы на их глазах осуществился вековой геополитический кошмар англосаксов — российско-германский альянс. Немецкая элита дважды совершала историческую ошибку — ту, которая хуже преступления — конфликт с Россией в интересах своих геополитических соперников. В третий раз она делает это вяло и из-под палки. И очень хочет соскочить. И это ей зачтется. На суде истории.
09.06.2016 Добавил Дмитрий Кузнецов 26.11.17- Скопировать
- Сообщить об ошибке
Я понимаю, что Холокост не самая подходящая тема для шуток, но в нацистской Германии тоже не все были антисемитами. Многим было попросту наплевать на судьбу евреев.
Добавил Kabuto 27.05.19- Скопировать
- Сообщить об ошибке
Разве не ужас? Вот мы, два офицера германского генштаба, обсуждаем, как лучше прикончить нашего главнокомандующего..
Добавил Girba 13.08.19- Скопировать
- Сообщить об ошибке
Начиная с царствования Петра Великого иностранные ученые, военные, дипломаты, деятели искусств верно служили русской монархии. Было среди них и множество выходцев из Германии. Их потомки оседали в России, сохраняя язык и некоторые традиции, претерпевавшие со временем изменения на русский манер, и в результате становились зачастую даже более русскими, чем коренные жители. Что говорить, дошло до того, что и самодержцев российских с полным на то основанием можно было называть немцами. Установление родственных связей между династиями началось с брака родителей Петра III — цесаревны Анны Петровны и герцога Гольштейн-Готторпского Карла Фридриха. После этого процесс принял необратимый характер, и через два века Романовы имели уже доминирующий процент немецкой крови.
„Сталин и министр иностранных дел Франции Пьер Лаваль обсуждали, сколько дивизий каждая из сторон смогла бы выставить против Германии. Затем Лаваль попросил «сделать что-нибудь для поощрения религии и католиков в России. Это так помогло бы мне в делах с папой». «Ого! — воскликнул Сталин. — Папа! А у него сколько дивизий?»“
— Иосиф Виссарионович Сталин российский революционер, советский политический, государственный, военный и партийный деятель, генералиссимус, Генсек Ц… 1879 - 1953
Цитаты из неофициальных и вторичных источников
„…Если Германия будет уничтожена и Россия укрепит свое господство в Европе и Азии, а Соединенные Штаты будут подобным же образом господствовать на Атлантическом и Тихом океанах как самая мощная держава мира, то европейские страны, которые уцелеют на опустевшем континенте, встретятся с самым серьезным и опасным кризисом в своей истории…“
— Франсиско Франко испанский военный и государственный деятель, правитель Испанского государства в 1939—1975 годах 1892 - 1975
„Я осуждаю альтруизм. Я считаю его злом. Потому что это не помощь другим, а принесение себя в жертву. Предельные случаи альтруизма - нацистская Германия и Россия, где коммунисты сделали коммунизм институцией и где от каждого гражданина требуют, чтобы он пожертвовал собой ради государства. Все диктатуры основываются на альтруизме“
— Айн Рэнд американская писательница и философ 1905 - 1982
„Я не вижу моего врага — немца-конструктора, который сидит над своими чертежами где-то в Германии, в глубоком убежище. Но, не видя его, я воюю с ним… Я знаю, что бы там ни придумал немец, я обязан придумать ещё лучше.“
— Семён Алексеевич Лавочкин советский авиаконструктор 1900 - 1960
„Война между Германией и Россией — величайшая глупость. Именно поэтому она обязательно случится…“
— Отто фон Бисмарк князь, политик, государственный деятель, первый канцлер Германской империи 1815 - 1898
Help us translate English quotes
Discover interesting quotes and translate them.
Следующая цитата
Все это время существовало глубокое разногласие между премьер-министром и мной. Премьер министр считает, что к Гитлеру нужно обращаться на языке вежливого благоразумия. Я полагаю, что он лучше понимает язык бронированного кулака.
Пояснение к цитате: Добавила голубева наталья 15.09.19- Скопировать
- Сообщить об ошибке
За один-единственный 1938 год Гитлер в результате аннексии присоединил к рейху и подчинил своей абсолютной власти 6 миллионов 750 тысяч австрийцев и 3 миллиона 500 тысяч судетских немцев — всего свыше 10 миллионов подданных, работников и солдат. Страшная чаша весов склонилась в его пользу.
Добавила голубева наталья 15.09.19- Скопировать
- Сообщить об ошибке
Пакт о ненападении с Германией был заключен в обстановке, когда СССР оказался после переговоров с Англией и Францией без союзников в условиях близкой и неизбежной войны.
Добавила голубева наталья 15.09.19- Скопировать
- Сообщить об ошибке
- Скопировать
- Сообщить об ошибке
— Нигде человеческая жизнь не дешева так, как в Германии. Эсэсовцы высчитали, что один еврей, даже работоспособный и молодой, стоит всего тысячу шестьсот двадцать марок. За шесть марок в день его выдают напрокат немецким промышленникам, использующим рабский труд. Питание в лагере обходится в шестьдесят пфеннигов в день. Еще десять пфеннигов кладут на амортизацию носильных вещей. Средняя продолжительность жизни — девять месяцев. Итого, считая прибыль, тысяча четыреста марок. Добавим к этому рациональное использование трупа: золотые коронки, одежду, ценности, деньги, привезенные с собой, и, наконец, волосы. За вычетом стоимости сожжения в сумме двух марок, чистая прибыль составляет около тысячи шестисот двадцати марок. Из этого следует вычесть еще женщин и детей, не имеющих реальной ценности. Их умерщвление в газовых камерах и сожжение обходится на круг в шесть марок. Сюда же надо приплюсовать стариков, больных и так далее. Таким образом в среднем, если округлить сумму, доход все равно составляет не менее тысячи двухсот марок.
Лоу побледнел как полотно.
— Это правда?
— Так было подсчитано. Официальными немецкими ведомствами. Но до известной степени эта цифра может колебаться.
„Проникнутые желанием обеспечить для народа Германии великие религиозные, нравственные и культурные ценности, основанные на двух христианских конфессиях, мы устранили политические организации, но усилили религиозные институты.“
— Адольф Гитлер основоположник национал-социализма, диктатор 1889 - 1945
Адольф Гитлер, речь в Рейхстаге, 30 января 1934 года.
О религии
Следующая цитата
Из письма И. В. Сталина президенту г-ну Ф. Рузвельту 7 апреля 1945 года.
„- Нам повезло, почти все в сборе,- шепнул Бриссенден Мартину,- Вот Нортон и Гамильтон. Пойдемте к ним. Стивенса, к сожалению, пока нет. Идемте. Я начну разговор о монизме, и вы увидите, что с ними будет.
Сначала разговор не вязался, но Мартин сразу же мог оценить своеобразие и живость ума этих людей. У каждого из них были свои определенные воззрения, иногда противоречивые, и, несмотря на свой юмор и остроумие, эти люди отнюдь не были поверхностны. Mapтин заметил, что каждый из них (независимо от предмета беседы) проявлял большие научные познания и имел твердо и ясно выработанные взгляды на мир и на общество. Они ни у кого не заимствовали своих мнений; это были настоящие мятежники ума, и им чужда была всякая пошлость. Никогда у Морзов не слыхал Мартин таких интересных разговоров и таких горячих споров. Казалось, не было в мире вещи, которая не возбуждала бы в них интереса. Разговор перескакивал с последней книги миссис Гемфри Уорд на новую комедию Шоу, с будущего драмы на воспоминания о Мансфилде. Они обсуждали, хвалили или высмеивали утренние передовицы, говорили о положении рабочих в Новой Зеландии, о Генри Джемсе и Брандере Мэтью, рассуждали о политике Германии на Дальнем Востоке и экономических последствиях желтой опасности, спорили о выборах в Германии и о последней речи Бебеля, толковали о последних начинаниях и неполадках в комитете объединенной рабочей партии, и о том, как лучше организовать всеобщую забастовку портовых грузчиков.
Мартин был поражен их необыкновенными познаниями во всех этих делах. Им было известно то, что никогда не печаталось в газетах, они знали все тайные пружины, все нити, которыми приводились в движение марионетки. К удивлению Мартина, Мэри тоже принимала участие в этих беседах и при этом проявляла такой ум и знания, каких Мартин не встречал ни у одной знакомой ему женщины.
Они поговорили о Суинберне и Россетти, после чего перешли на французскую литературу. И Мэри завела его сразу в такие дебри, где он оказался профаном. Зато Мартин, узнав, что она любит Метерлинка, двинул против нее продуманную аргументацию, послужившую основой "Позора солнца".
Пришло еще несколько человек, и в комнате стало уже темно от табачного дыма, когда Бриссенден решил, наконец, начать битву.
- Тут есть свежий материал для обработки, Крейз, -сказал он, - зеленый юноша с розовым лицом, поклонник Герберта Спенсера. Ну-ка, попробуйте сделать из него геккельянца.
Крейз внезапно встрепенулся, словно сквозь него пропустили электрический ток, а Нортон сочувственно посмотрел на Мартина и ласково улыбнулся ему, как бы обещая свою защиту.
Крейз сразу напустился на Мартина, но Нортон постепенно начал вставлять свои словечки, и, наконец, разговор превратился в настоящее единоборство между ним и Крейзом. Мартин слушал, не веря своим ушам, ему казалось просто немыслимым, что он слышит все это наяву - да еще где, в рабочем квартале, к югу от Мар-кет-стрит. В этих людях словно ожили все книги, которые он читал. Они говорили с жаром и увлечением, мысли возбуждали их так, как других возбуждает гнев или спиртные напитки. Это не была сухая философия печатного слова, созданная мифическими полубогами вроде Канта и Спенсера. Это была живая философия спорщиков, вошедшая в плоть и кровь, кипящая и бушующая в их. речах. Постепенно и другие вмешались в спор, и все следили за ним с напряженным вниманием, дымя папиросами.“
— Джек Лондон американский писатель, социалист, общественный деятель 1876 - 1916
„Если бы нам удалось собрать в Европе хотя бы десяток хорошо вооружённых государств, объединившихся для сопротивления агрессии, направленной против любого из них, объединившихся для контрнападения на агрессора в рамках единого плана, тогда мы были бы настолько сильны, что непосредственная опасность была бы предотвращена и мы добились бы передышки для создания в дальнейшем ещё более обширного аппарата мира. Разве это не много лучше, чем быть втянутым в войну поодиночке, уже после того, как половина тех, кто мог быть нашими друзьями и союзниками, оказались повергнутыми один за другим? Ни одной нации нельзя предлагать присоединиться к этому торжественному обязательству, не дав ей уверенности в силе и доблести ее товарищей […] К числу государств, которых надо спросить, желают ли они присоединиться к Великобритании и Франции для исполнения этого особого долга, относятся Югославия, Румыния, Венгрия и Чехословакия. Эти страны можно раздавить поодиночке, но объединённые — они представляют огромную силу. Затем идут Болгария, Греция и Турция. […] Но даже и это явилось бы только началом. На востоке Европы находится великая держава Россия, страна, которая стремится к миру; страна, которой глубочайшим образом угрожает нацистская враждебность, страна, которая в настоящий момент стоит как огромный фон и противовес всем упомянутым мною государствам Центральной Европы. Нам безусловно незачем идти на поклон к Советской России или сколько-нибудь твёрдо рассчитывать на выступление русских. Но какими бы близорукими глупцами мы были, если бы сейчас, когда опасность так велика, мы чинили бы ненужные препятствия присоединению великой русской массы к делу сопротивления акту нацистской агрессии. […] Мне возразят: «но ведь это означает окружение Германии». Я отвечаю: «Нет, это — окружение агрессора». Нации, связанные уставом Лиги, никогда, как бы могущественны они ни были, не смогут угрожать миру и независимости какого-либо другого государства. Такова сама сущность того, что объединило их. Создать военный блок против одного определённого государства было бы преступлением. Но создать блок для взаимной защиты против возможного агрессора не только не преступление, но высочайший моральный долг и добродетель. Мы хотим для себя лишь такой безопасности, которую мы готовы полностью предоставить и Германии.“
— Уинстон Черчилль британский государственный и политический деятель, военный, журналист, писатель 1874 - 1965
Речь «Вопросы войны и мира. Европа стоит перед выбором». Манчестер, 9 мая 1938 г
Вариант: Если бы нам удалось собрать в Европе хотя бы десяток хорошо вооружённых государств, объединившихся для сопротивления агрессии, направленной против любого из них, объединившихся для контрнападения на агрессора в рамках единого плана, тогда мы были бы настолько сильны, что непосредственная опасность была бы предотвращена и мы добились бы передышки для создания в дальнейшем ещё более обширного аппарата мира. Разве это не много лучше, чем быть втянутым в войну поодиночке, уже после того, как половина тех, кто мог быть нашими друзьями и союзниками, оказались повергнутыми один за другим? Ни одной нации нельзя предлагать присоединиться к этому торжественному обязательству, не дав ей уверенности в силе и доблести ее товарищей […] К числу государств, которых надо спросить, желают ли они присоединиться к Великобритании и Франции для исполнения этого особого долга, относятся Югославия, Румыния, Венгрия и Чехословакия. Эти страны можно раздавить поодиночке, но объединенные — они представляют огромную силу. Затем идут Болгария, Греция и Турция. […] Но даже и это явилось бы только началом. На востоке Европы находится великая держава Россия, страна, которая стремится к миру; страна, которой глубочайшим образом угрожает нацистская враждебность, страна, которая в настоящий момент стоит как огромный фон и противовес всем упомянутым мною государствам Центральной Европы. Нам безусловно незачем идти на поклон к Советской России или сколько-нибудь твердо рассчитывать на выступление русских. Но какими бы близорукими глупцами мы были, если бы сейчас, когда опасность так велика, мы чинили бы ненужные препятствия присоединению великой русской массы к делу сопротивления акту нацистской агрессии. […] Мне возразят: «но ведь это означает окружение Германии». Я отвечаю: «Нет, это — окружение агрессора». Нации, связанные уставом Лиги, никогда, как бы могущественны они ни были, не смогут угрожать миру и независимости какого-либо другого государства. Такова сама сущность того, что объединило их. Создать военный блок против одного определенного государства было бы преступлением. Но создать блок для взаимной защиты против возможного агрессора не только не преступление, но высочайший моральный долг и добродетель. Мы хотим для себя лишь такой безопасности, которую мы готовы полностью предоставить и Германии.
Читайте также: