Карамзин марфа посадница цитаты
Обновлено: 06.11.2024
Вот один из самых важнейших случаев российской истории! — говорит издатель сей повести. — Мудрый Иоанн должен был для славы и силы отечества присоединить область Новогородскую к своей державе: хвала ему! Однако ж сопротивление новогородцев не есть бунт каких-нибудь якобинцев: они сражались за древние свои уставы и права, данные им отчасти самими великими князьями, например Ярославом, утвердителем их вольности. Они поступили только безрассудно: им должно было предвидеть, что сопротивление обратится в гибель Новугороду, и благоразумие требовало от них добровольной жертвы. В наших летописях мало подробностей сего великого происшествия, но случай доставил мне в руки старинный манускрипт, который сообщаю здесь любителям истории и — сказок, исправив только слог его, темный и невразумительный. Думаю, что это писано одним из знатных новгородцев, переселенных великим князем Иоанном Васильевичем в другие города. Все главные происшествия согласны с историею. И летописи и старинные песни отдают справедливость великому уму Марфы Борецкой, сей чудной женщины, которая умела овладеть народом и хотела (весьма некстати!) быть Катоном своей республики. Кажется, что старинный автор сей повести даже и в душе своей не винил Иоанна. Это делает честь его справедливости, хотя при описании некоторых случаев кровь новогородская явно играет в нем. Тайное побуждение, данное им фанатизму Марфы, доказывает, что он видел в ней только страстную, пылкую, умную, а не великую и не добродетельную женщину.
Карта слов и выражений русского языка
Онлайн-тезаурус с возможностью поиска ассоциаций, синонимов, контекстных связей и примеров предложений к словам и выражениям русского языка.
Справочная информация по склонению имён существительных и прилагательных, спряжению глаголов, а также морфемному строению слов.
Книга первая
Так назывались части города: Конец Неровский, Гончарский, Славянский, Загородский и Плотнинский.
Сюжет
В Новгородской республике под вечевой колокол, у статуи князя Вадима, посмевшего бороться с властью Рюрика, князь Холмский, посол московского государя Иоанна III, уговаривает народ подчиниться Москве, призывает русских к единству, упрекает в торгашестве и сотрудничестве с поляками. Ему возражает вдова Марфа Борецкая: как и раньше, новгородцы готовы умереть за свободу отечества. Во главу города ставят старца Феодосия, деда посадницы, во главу войска она ставит сироту Мирослава, мужа своей дочки Ксении.
Московского войско больше, опытнее, а у новгородцев нет союзников, но есть мужество. Новгородцы разбиты, Мирослав убит, наступает голод. Марфа вдохновляет продолжать борьбу. Наконец, новгородцы сдаются. Иоанн казнит только Марфу. Умирает она непокорной, как «гражданка новгородская». Народ признает власть Москвы.
Следующая цитата
Автор считает присоединение царем Иваном III независимого Новгорода важным и неизбежным событием русской истории, но восхищается умом и смелостью вдовы Марфы Борецкой, главы новгородского сопротивления.
Книга 1
Сбор народа на площади, у статуи князя Вадима, восставшего против власти Рюрика, по звуку вечевого колокола. Почетный гражданин Иосиф Делинский предлагает всем послушать воеводу князя Холмского, посланца государя Ивана III. Тот называет новгородцев «старшими сынами России», а их князей «потомками Рюрика и Ярослава», променявшими государей на торгашей (купцов), а власть Ивана III на милости поляка Казимира. Он просит новгородцев покориться, иначе – война.
Слово берет вдова посадника Марфа Борецкая. Она напоминает, что свобода Новгорода завоевана кровью. В том числе, ее отца и мужа. Новгородцы не предатели: за всех русских с татарами не бились, но свою свободу отстояли и добились процветания. Пусть Иван на Руси добьется большего, затмит славу Новгорода. Ну а если война, то «счастье умереть за отечество».
После ее слов народ готов сражаться. Война объявлена. Внезапно падает башня с вечевым колоколом, вселяя во всех суеверный ужас.
Книга 2
Отшельнику Феодосию, своему деду и воину, Марфа объясняет, что главой войска, спасителем отечества и мужем ее дочери Ксении, станет храбрый юноша-сирота, найденыш Мирослав. Народ и бояре единодушно признают юношу вождем. В союзниках у них только горстка немцев, а вот Псковская республика отказалась.
После свадьбы Ксении и Мирослава поляки предлагают помощь в обмен на покорность. Но для Марфы «русский может покориться русскому, но чужеземцу – никогда!» Два войска сходятся на равнине. После напутствия Марфы: «Грядите – не с миром, но с войною для мира!» и «Кто [устоит] против Бога и великого Новаграда!» начинается бой.
Новгородцы в смятении, торговые ряды пусты. Спокойна только Марфа с чиновниками, и дочь ее. Гонцы сообщают, что исход боя неясен, но новгородцы сражаются, и даже берут московских дворян в плен. Наконец, с места Вадимова Марфа видит колесницу с телом убитого Мирослава и бегущее войско.
Книга 3
Горе в Новгороде. Но граждане не винят воинов и Марфу. Михаил Храбрый, враг Борецких, тоже бился честно: «Небо лишило нас победы – не славы!» Умирая, он рассказывает о братоубийственной битве русских против русских, московском огромном и опытном войске, предательстве и смерти витязя Сильного.
Марфа, чьи сыновья тоже погибли, вдохновляет народ не падать духом. В Софийском храме Марфа прославила павших героев: «Честь и слава храбрым!» В последний раз, теперь уже переговорами, новгородцы пытаются отстоять свою свободу, но государь Иоанн требует сдачи республики. Противостояние продолжается, в Новгороде голод. Чтобы поднять дух народа, посадником избирают уважаемого старца Феодосия. Марфа делит с народом все беды, разносит хлеб голодным. В ответ на голос недовольных, она на коленях умоляет потерпеть. И воины бьются опять, теперь уже до полного разгрома.
Марфа больше не просит ни о чем. Новгородцы же просят мира у московского государя, клянутся в верности. Ведь «сердца русские не знают измены». Иоанн всех простил, казнил только непокорную Марфу. Умерла она у разбитой статуи Вадима, «гражданкой новгородской». Вечевой колокол увезли в Москву, и новгородцы проводили его со слезами, как дети гроб отца.
Отзыв
Историческая повесть о гордой и стойкой «славянской жене», сумевшей организовать защиту Новгорода. Женщина-политик, Марфа борется с неизбежностью, временем, отстаивая независимость отечества. На самом деле, единство было необходимостью. Да и мощь Новгорода была уже не та, что раньше.
Но новгородцам удалось еще раз, ценой крови, показать свой несгибаемый дух, любовь к свободе, верность родному краю. Колокол и статуя – символы вольности Новгорода. Повесть учит любить и защищать Родину, знать уроки истории, стремиться к единству, братству, взаимовыручке, бесстрашию, самопожертвованию, жизни по совести, честно исполнять свой долг, верить в лучшее, быть благоразумным, благодарным.
Читательский дневник по повести «Марфа-посадница, или Покорение Новагорода» Карамзина
Следующая цитата
ПОСА́ДНИЦА , -ы, ж. 1. Женск. к посадник.
Предложения со словом «посадница»
Но, увы, не все новгородцы подобны благородной посаднице и её близким.
– Как считаешь нужным, князь… – пожала плечами посадница, и ему стало ясно, что делать этого она не советует.
Встречалась вдовая посадница и с другими своими единомышленниками, обсуждала с ними, как жить дальше, что делать.
Синонимы к слову «посадница»
Морфология
- Склонение существительного «посадница»
Правописание
Следующая цитата
Данная статья посвящена гендерному анализу исторической повести «Марфа-посадница» одного из представителей российского консерватизма — Н. М. Карамзина, раскрывшего принципы своего государственно-охранительного мировоззрения в написанной в 1811 г. «Записке о древней и новой России».<. >
События исторической повести «Марфа-посадница» относят нас к 1485 г. — первым попыткам централизации русских земель московскими князьями; произведение посвящено теме присоединения Новгорода к Москве. На мой взгляд, основная проблема, которую пытался решить Карамзин, — это примирение двух консервативных ценностей: самодержавия московских князей, с одной стороны, и традиции вольности Новгорода — с другой. Осуждая феодальную раздробленность, автор показывает мудрость московского государя: «Мудрый Иоанн должен был для славы и силы отечества присоединить область Новогородскую к своей державе: хвала ему». <. >
В повести сходятся две правды, два порядка, две политические системы, имеющие гендерный подтекст, — Московская и Новгородская. Московская правда славит самодержавие: «Народы мудрые любят порядок, а нет порядка без власти самодержавной». Она воплощает в себе власть отцовскую, которая не потерпит «отделение старшего сына Новгорода от братии». Московская правда видит в действиях Новгорода не только нарушение традиций единой государственной власти, заложенной Рюриковичами, но и признаки государственной измены, мятежа, посягательства на исконно законную власть. Правда новгородская славит вольность и честь. Марфа отстаивает эту правду, обличая на народном собрании «клевету» и «властолюбие» московского князя, его корысть и зависть к благополучной судьбе, богатствам Новгорода, не пострадавшего от монголо-татарского ига. Она презрительно отмечает падение других русских княжеств «на колена пред гордым ханом <…> для спасения поносной жизни». <. >
Как и в других произведениях Карамзина, в нарративной структуре «Марфы-посадницы» важную роль играют мотивировки и психологические тонкости. Поскольку женщины в Новгородской республике не могли участвовать в народном собрании, то первой задачей своего выступления Марфа видит обоснование легитимности собственного поведения. «Сердце мое любит славу отечества и благо сограждан <…> Жена дерзает говорить на вече, но предки мои были друзья Вадимовы (Вадим Храбрый — герой Новгорода, выступивший против Рюрика. — Н. К.), я родилась в стане воинском под звуком оружия, отец, супруг мой погибли, сражаясь за Новгород. Вот право мое быть защитницею вольности! Оно куплено ценою моего счастия», — говорит Марфа. Патриотизм, кровь предков, место рождения и, наконец, статус вдовы, за которую некому постоять, — таковы причины нарушения Марфой гендерного политического порядка. Однако главным фактором, побудившим ее выступить в качестве политического лидера, являлась супружеская клятва, данная ею мужу перед его смертью. «С моею смертию умолкнет голос Борецких на вече, где он издревле славил вольность и воспалял любовь к отечеству <…> Клянись заменить Исаака Борецкого в народных советах, когда его не будет на свете!» — так супруг Марфы требовал от нее отказаться от традиционного для женщины образа жизни. Муж апеллировал к ее честолюбию, ссылаясь на жен тех князей, которые мстили врагам после их смерти, и требовал, чтобы она превзошла их. Об этой клятве Марфа так рассказывает своим детям: «Что ж действует в душе моей. Одна любовь <…> к отцу вашему, сему герою добродетели, который жил и дышал отечеством!». После открытия читателю клятвы посадницы умирающему супругу становится понятным отмечаемый летописцем «фанатизм» Марфы. Ее политическая деятельность выступает следствием выполнения ею социальной роли жены. Марфа регулярно приходит на могилу своего супруга Исаака Борецкого разговаривать с его тенью, отчитываться в совершенных делах. Принимая нового главу новгородского воинства Мирослава в свою семью в качестве зятя (мужа дочери Ксении), она представляет ему образ Исаака Борецкого как идеал. «Желай только сравняться с отцом ее», — наставляет она молодого человека .
Марфа рассказывает детям о преображении своего сознания, о своем становлении истинной патриоткой Новгорода. «Некогда робкая, боязливая <…> с смелою твердостию председает теперь в совете старейшин, является на лобном месте среди народа многочисленного, велит умолкнуть тысячам, говорит на вече, волнует народ, как море, требует войны и кровопролития» — так повествует о себе Марфа. Раскрывая собственные характерные черты, Марфа противопоставляет мужские и женские качества: «Гордость, славолюбие, героическая добродетель есть свойство великого мужа: жена слабая бывает сильна одною любовию…». Таким образом, самостоятельность в вопросах политики, по Карамзину, не может быть свойственна женщинам. Сила чувств — единственный источник, который питает присутствие Марфы в публичной жизни Новгородской республики. По глубине патриотизм Марфы соответствует всем канонам древности. «Если Новуграду должно погибнуть, то могу ли думать о жизни своей? — вопрошала Марфа пустынника. — Для меня драгоценнее в свете: вольность и Ксения».
Необходимость введения в повествование дочери Марфы Ксении рассматривается исследователями с точки зрения усиления элементов сентиментализма [13, с. 283]. На мой взгляд, любовь Ксении и Мирослава уходит на второй план по сравнению со связью матери и дочери. Судьбу Ксении автор раскрывает для того, чтобы подчеркнуть некоторые грани характера Марфы-посадницы. Во-первых, Карамзин показывает, как Марфа жертвует Ксенией, выдавая ее замуж за главу новгородского воинства Мирослава. Ксения практически сразу стала вдовой, и «брачное пение соединилось для нее с гимнами смерти». Жертвенность Марфы роднит ее с Богородицей. Во-вторых, Карамзин демонстрирует своего рода матриархальные связи между матерью и дочерью. «Любить мать и свято исполнять ее волю <…> было единственною потребностию сей кроткой души», — пишет Карамзин о дочери, которая безропотно разделила с матерью ее судьбу. В отличие от других жен новгородских, которые не могли удержать слез после первого поражения, «Ксения уже не плакала и с твердостию сказала матери: “Отныне ты будешь моим примером!”». В-третьих, на примере судьбы Ксении Карамзин еще раз показывает единственный женский путь в политику, аналогичный тому, которому следовала Марфа. Вначале юная Ксения сидела «под окном своего девического терема, с любопытством смотрела на движения народные: они казались чуждыми ее спокойному, кроткому сердцу». Но уже во время битвы Ксения не уступает матери в знаках наружного спокойствия. «Твердостию и великодушием она была славянка. » — так в ее качествах автор проявил национальный характер. Карамзин сообщает, что Ксения «ходила с матерью даже в совет верховный». <. >
В последнем слове дочери Марфа подводит итоги своей политической деятельности: «Я все принесла в жертву свободе моего народа: самую чувствительность женского сердца <…> самую нежность матери…». Она считает, что исполнила клятву перед мужем: «…князь московский считает меня достойною погибнуть вместе с вольностию новогородскою». Казнь Марфы является логичным заключением ее земного женского пути. Не имея возможности погибнуть в битве как мужчина-воин, Марфа умирает на эшафоте как равная мужчинам. <. >Карамзин показал, что Марфа проиграла как политик. Налицо одна из причин ее проигрыша — ограниченность властных ресурсов: Марфа не могла представлять политическую власть в силу своего пола. Марфа, как женщина, не имела в Новгороде ни гражданской, ни военной власти. Она обладала авторитетом и была духовным вдохновителем борьбы за независимость. Именно поэтому Карамзин так ярко прописал достоинства Марфы: величавость, великодушие, жертвенность, упорство, патриотизм, умение владеть слогом, необходимые для завоевания доверия новгородских граждан. Марфа была политиком неопытным: публичный мир открылся ей только тогда, когда она стала взрослой женщиной. Марфа — политик по необходимости. Война как общая судьба для всех жителей Новгорода явилась тем чрезвычайным условием, при котором стало возможным вхождение женщины в сферу политической власти. На мой взгляд, клятва мужу — ключевой фактор в формировании гражданского самосознания известной новгородской жены. Данный супругу обет потребовал от Марфы отказа от приватных ценностей, мобилизации духовных сил, которые необходимы ей для становления в качестве духовного лидера и символа вольности Новгорода. Карамзин описывает Марфу как чрезвычайно примерную жену, готовую выполнить любую волю мужа, даже нетипичную для русской женщины этого времени роль политика. Но обреченность публичной миссии Марфы вытекает из ее статуса как жены: она должна разделить судьбу супруга, погибнуть за Отечество. Придание действиям Марфы частно-семейной мотивации принижает ее самостоятельность как политика, обесценивает ее подвиг, но в то же время облегчает ее восприятие как политика.
Читайте также: