Как размножаются ежики цитаты

Обновлено: 21.11.2024

Особенно меня возмутила ваша донельзя неграмотная первая глава. Я поручил моему немецкому другу доктору философии Иосифу Кацману обегать весь Берлин, как восточный, так и западный, что он и сделал, но кабачка "Три поросенка" он не нашел. Были "Три селедки", но это не в Берлине, а в Подмосковье, и тот уже прикрыли. Это форменное безобразие. (Я имею ввиду вашу книжонку.) Почему наш русский разведчик пьет в вашей первой главе, извиняюсь, как лошадь? Он что, дома не напился? А в конце главы, когда Штирлиц засыпает, что он видит во сне? Не Родину, не Сталина, и даже не Ворошилова, а каких-то голых девок, к тому же наверняка немецких, т. к. русские девушки не опустились бы до купания в озере без купальников. Это клевета на советских девушек!

Вторая глава тоже возмутительна, как и все остальные! Мюллер показан этаким добродушненьким папашей Мюллером. А ведь это был зверюга, гестаповец и садист. Все ходили у него под колпаком. Вот Борман показан хорошо, тут я доволен. Русского языка он действительно не знал. А вот как Штирлиц открыл его сейф? Я прочитал каждую страницу по два раза, но объяснения этому так и не нашел.

Впрочем, все это бледнеет перед третьей главой. Штирлиц в ресторане! Да еще и со шлюхой! Аморальщина! А как же моральный кодекс строителя коммунизма? Может вам его процитировать? Не бойтесь, не буду. Я думаю, вы и так осознали, что советский разведчик не мог идти в ресторан с проституткой. Ведь он мог заразиться СПИДом и не выполнить поставленной перед ним задачи! Наверняка, эта достойная женщина была агентом Штирлица. А вот официанты в Германии, действительно, редкостные свиньи – это я узнавал.

В четвертой главе фюрер изображен импотентом. Я пролистал двенадцатитомник профессора Блюмберга и трехтомник доктора Кацмана, лучших специалистов по Третьему рейху. У них есть ссылки на Геббельса, где тот называет Адольфа Гитлера отцом германской нации. А как он мог быть отцом, будучи импотентом? Не понимаю. Хотя, это его личные трудности.

Пятая глава обвиняет Штирлица в пособничестве фашистскому палачу Айсману при разгроме еврейского публичного дома. Протестую! Штирлиц был интернационалистом, и с таким же успехом мог разгромить и немецкий публичный дом. А почему Штирлиц называет Мадрид столицей Советского Союза? Это абсурд.

День рождения Штирлица, описанный в шестой главе, меня просто потряс. Вы что, принимаете своих читателей за дураков? Или за кретинов? Неужели вы думаете, что приличный человек не отличит Расула Гамзатова от Есенина? Это я про стихотворение в конце главы, которое вы почему-то приписываете Есенину. А "Капитанскую дочку" не Чехов написал? Про Чехова я пошутил. И еще, кто ударил Бормана в туалете? С этими туалетами я вообще запутался. И зачем Борман вышел в сад? Там что, тоже был нужник? Зачем он там, если есть туалеты в доме?

В седьмой главе вы совсем скатились до маразма. Вначале упоминаются какие-то господа Зенгель, Бользен и Бонзель. Кто это такие? Почему их нет в следующих главах? Зачем было вводить в роман новых героев, а потом их не использовать? Это литературно безграмотно! Дальше – больше. Штирлиц вспоминает, как его били чекисты. Вздор! ЧК – не «Гестапо»! У нас людей не бьют! Затем у вас проводится странная аналогия между «Гитлерюгендом» и Всесоюзной Пионерской организации им. В.И.Ленина! Я тоже в детстве был пионером, мы никогда не пили дешевое вино, не курили и даже не играли на гитаре. Как же эти фашистские дети могут быть похожи на Советских пионеров? И, наконец, совсем ужас! Просто низкосортная пошлятина, граничащая с порнографией! Айсман, голые красотки, женские трусы! Фу! Отвратительно.

Восьмая глава описывает футбольный матч. Цитирую: " – Еврей? – спросил Штирлиц…" Что это значит? Вы обвиняете Штирлица в антисемитизме! А ведь Штирлиц был коммунист, и, следовательно, интернационалист. Такого просто не могло случиться, а если и случилось, то, наверняка, русский разведчик конспирировался перед фашистами, ибо известно, что в нацистской Германии евреев сильно преследовали. И вам об этом следовало бы написать. А кроме того, Штирлиц не мог написать с Гитлером мерзкую книгу "Майн кампф"! Это же фашистская программная книга! Как у нас, коммунистов, «Капитал» классиков марксизма-ленинизма К.Маркса и Ф.Энгельса.

Девятую главу я не понял. Как это полицейские не поверили Штирлицу, что он – Штирлиц? У него ведь должны были быть документы. И можно было опять вызвать Мюллера, как в третьей главе…

Десятая глава – дурдом! Опять " – Еврей? – прищурился Штирлиц." Это уже было в восьмой главе. Зачем повторяться? И три фюрера! Неужели они все были одинаковые? Одинаковых людей не бывает!

В одиннадцатой главе Штирлиц постоянно пристает к медсестре. Такого быть не могло! Это очень пошло. И потом, как умудрились перепутать фюреров? Психи были в халатах, настоящий Гитлер – в форме! Это младенцу понятно.

Глава двенадцатая, как и все прочие – возмутительная. Насколько я понимаю, в предыдущих главах действие происходило в Берлине. А тут вдруг появляется пляж! Разве в Берлине есть море? Кроме того, русская радистка не могла быть в купальнике со звездой на груди и держать в руке газету «Правда», ведь ее тут же раскрыла бы немецкая контрразведка. И почему не уточняется, какие скользкие анигдоты рассказал ей Штирлиц? Я очень люблю анекдоты, и мне было обидно, что ни одного анегдота не приведено. Если будете переписывать роман, то вставьте в это место какой-нибудь онекдот. Следующий вопрос: откуда эсэсовцы узнали о драке, для чего предусмотрительно отлили недавно отлитые кастеты? И кто такой Кальтенбруннер, чье мнение по этому поводу так всех волнует?

Тринадцатая глава хорошая, хоть и несчастливое число. Действительно, доктор Кацман мне рассказывал, что туалеты в Берлине платные, и если в кармане нет мелочи, то приходится искать подъезд. Слава Богу, в Москве до этого пока не додумались. Приятно также, что Штирлиц улучает минутку посидеть с томиком И.В.Сталина в руках.

Четырнадцатая глава тоже ничего, по сравнению со всеми остальными. Но как все-таки размножаются ежики? Где Штирлиц достал баварское пиво? Что подразумевается под словами "Ясный пень"? Зачем английскому агенту был нужен Штирлиц и его связь с Евой Браун? Чьим агентом был адъютант Фриц? Разве «Ежики» по-немецки «Игельс»? Неужели все русские ежики уместились в один эшелон? Неужели их у нас так мало осталось? Куда же смотрит охрана природы? И куда Штирлиц послал немецкий патруль? Как я уже писал, отвечать на эти вопросы не обязательно.

Последнюю, пятнадцатую главу вообще нельзя назвать главой. Это один абзац. Его и критиковать-то не хочется.

В эпилоге вы допускаете все те же ошибки, которые уже сделали в предисловии.

Вот теперь все. Надеюсь, что после этой принципиальной и умной критики вы уже никогда не осмелитесь взять в руки перо и сесть за другой, быть может еще более гнусный, роман.

Я понимаю еще, если бы «Штирлица» написал Юлиан Семенов, у него бы это получилось хорошо. И роман бы был хороший. Впрочем, у него и так есть роман, но называется он по-другому. А именно, "Семнадцать мгновений весны".

Так что я советую всем читателям, дабы избавиться от эмоционального влияния романа «Штирлица», достать что-нибудь из Семенова и тщательно прочитать. В отличие от негодяев Асса и Бегемотова это очень умный и хороший писатель!

Следующая цитата

Павел Николаевич Асс

Нестор Онуфриевич Бегемотов

Штирлиц, или Как размножаются ежики

За окном шел снег и рота красноармейцев.

Иосиф Виссарионович отвернулся от окна и спросил:

– Товарищ Жюков, вас еще не убили?

– Нет, товарищ Сталин.

– Тогда дайте закурить.

Жуков покорно вздохнул, достал из правого кармана коробку «Казбека» и протянул Сталину. Покрошив несколько папирос в трубку, главнокомандующий задумчиво прикурил от протянутой спички.

Через десять минут он спросил:

– А как там дела на Западном фронте?

– Воюют, – просто ответил Жуков.

– А как чувствует себя товарищ Исаев?

– Ему трудно, – печально сказал Жуков.

– Это хорошо, – сказал Сталин, – у меня для него есть новое задание…

А за окном шел снег и рота красноармейцев.

Добрейшей души человек

Низкий закопченный потолок кабачка "Три поросенка" был почти черным от сажи, стены были изрисованы сценами из знаменитой сказки, в честь которой был назван кабачок. Кормили в кабачке не очень хорошо, поили еще хуже, но это не отпугивало его завсегдатаев. Отпугивало их другое. С недавних пор в кабачок повадился заглядывать штандартенфюрер СС фон Штирлиц.

Вот и сейчас он сидел у дальнего столика, который был заставлен едой на семерых, а бутылками на восьмерых. Штирлиц был один и никого не ждал. Иногда ему становилось скучно, он вытаскивал из кармана маузер с дарственной надписью "Чекисту Исаеву за освобождение Дальнего Востока от Феликса Эдмундовича Дзержинского" и с меткостью истинного Ворошиловского стрелка расстреливал затаившихся по углам тараканов.

– Развели тут! – орал он. – Бардак!

И действительно, в кабаке был бардак.

Пол был залит дешевым вином, заплеван и завален окурками. Создавалось впечатление, что каждый считал своим долгом если не наблевать на пол, то хотя бы плюнуть или что-нибудь пролить. То и дело, ступая по лужам и матерясь, проходили офицеры. За соседним столиком четверо эсэсовцев грязно приставали к смазливой официантке. Ей это нравилось, и она глупо хихикала. В углу, уткнувшись лицом в салат из кальмаров, валялся пьяный унтер-офицер без сапог, но в подтяжках. Иногда он начинал недовольно ворочаться и издавал громкие неприличные звуки. Два фронтовика, попивая шнапс у стойки, тихо разговаривали о событиях на Курской дуге. Молоденький лейтенантик в компании двух девушек подозрительной наружности громко распинался о том, какой он молодец, и как хорошо он стреляет из пистолета.

Штирлиц отпил из кружки большой глоток пива, поковырялся вилкой в банке тушенки и пристальным взором оглядел окружающую действительность разлагающейся Германии, изредка задерживая взгляд на некоторых выдающихся подробностях снующих между столиками официанток.

– Какие сволочи эти русские, – неожиданно для всех сказал молоденький лейтенантик, – я бы их всех ставил через одного и стрелял по очереди.

В помещении воцарилась тишина. Все посмотрели на Штирлица. Штирлиц выплюнул кусок тушенки, встал, и, опрокинув три столика, строевым шагом подошел к зарвавшемуся лейтенанту.

– Свинья фашистская, – процедил он и влепил лейтенанту пощечину.

– Простите, я не совсем понимаю… – пролепетал оторопевший лейтенант.

Штирлиц вышел из себя и, схватив табуретку, обрушил ее на голову незадачливому лейтенанту. Лейтенант упал, и Штирлиц начал злобно пинать его ногами.

– Я – русский разведчик Исаев и не позволю грязному немецкому псу оскорблять русского офицера!

Четверо эсэсовцев бросились разнимать дерущихся. Развеселившегося Штирлица оттащили от стонущего лейтенанта и, чтобы успокоить, предложили выпить за Родину, за Сталина.

– Да, – сказал Штирлиц, немного успокоившись. Он выпил кружку шнапса, рыжий эсэсовец с готовностью налил вторую, Штирлиц выпил еще. Лейтенант стал ему неинтересен.

– Ну как же можно, – шепнул один из фронтовиков рыдающему лейтенанту, – при самом Штирлице говорить такое о русских, да еще и в таких выражениях! Я бы вас на его месте убил.

– Штирлиц – добрая душа, – вздохнул второй фронтовик, – я помню три дня назад тут били японского шпиона, так все били ногами, а Штирлиц – нет.

– Добрейший человек, – подтвердил первый фронтовик, и они вывели лейтенанта на свежий воздух.

Штирлиц, обнявшись с эсэсовцами, громко пел "Гитлер зольдатен".

Пьяный унтер-офицер поднял голову из салата, обвел зал мутным взглядом и восторженно заорал:

Весь зал вскочил, вскинув руки. Стены задрожали от ответного рева:

А Штирлиц к этому времени уже спал. Снились ему соловьи, русское поле и березки. Снились ему голые девки, купающиеся в озере, а он подглядывал за ними из кустов.

В кабинете Мюллера стоял сейф, в котором Мюллер хранил дела на всех сотрудников Рейха. Он часто с любовью залезал в свой сейф за очередным делом, чтобы пополнить его, восстановить в памяти, просто полистать или привести в действие. Но последнее случалось редко, ибо Мюллер, как истинный коллекционер, не любил расставаться с делами своих подопечных. Сейфы с делами были почти у всех сотрудников рейха, кроме Штирлица, но такого обширного собрания сочинений не было ни у кого, даже у самого Кальтенбруннера. Это было маленькое и невинное хобби шефа гестапо. В его коллекции были Гиммлер, Геббельс, Шелленберг, Борман, Штирлиц и даже сам Кальтенбруннер.

Обергруппенфюрер сидел у камина и листал дело Бормана. Это было одно из самых объемных дел в его сейфе. Мюллер насвистывал арию Мефистофеля из «Фауста» и перечитывал любимые строки.

Партайгеноссе Борман был мелкий пакостник. Если Борману не удавалось досадить кому-нибудь, он считал прожитый день пропавшим. Если же получалось кому-то нагадить, Борман засыпал спокойно, с доброй счастливой улыбкой на лице. Любимая собачка Бормана, которая жила у него в кабинете, кусала офицеров за ноги, и поэтому всем приходилось ходить по Рейху в высоких сапогах. Мюллер, у которого было плоскостопие, от этого очень страдал. Однажды он имел неосторожность зайти в кабинет к Борману в кедах и был злостно укушен за левую ногу. Собачку пришлось отравить. С тех пор они с Борманом стали злейшими врагами.

Борман был любитель подкладывать кнопки на стулья, рисовать на спинах офицеров мелом неприличные слова, натягивать в темных коридорах сложные системы веревочек, споткнувшись о которые, несчастная жертва в лучшем случае падала или обливалась водой, в худшем – получала по голове кирпичом.

Особенной любовью Бормана пользовались ватерклозеты. Какие только гадости он не писал на дверях и стенах об офицерах Рейха, а иногда перерисовывал из французских бульварных журналов непристойные картинки. Под одной из таких картинок один раз он подписал "Это Ева Браун". Фюрер оскорбился и поручил ему же, Борману, выяснить, кто это сделал. Два месяца все в Рейхе пресмыкались перед Борманом, а Штирлиц даже придумал версию, чтобы оградить себя от подозрений, из которой следовало, что это сделал китайский шпион. В конце концов пострадал адмирал Канарис, который неосторожно выиграл у Бормана в преферанс его новую секретаршу.

Секретарши были второй страстью Бормана. Он то и дело увольнял одних и нанимал других, менялся секретаршами с Гиммлером, Шелленбергом, просил подарить секретаршу Мюллера, но Мюллер отказал.

В Рейхе Бормана не любили, но побаивались. Кому же приятно видеть на стене сортира свое имя рядом с чужими?

Борман был толст, лыс и злопамятен.

Мюллер закрыл папку, похлопал по синей обложке и сказал, довольный собой:

– Хорошее дельце. Интересно, что сказал бы по этому поводу Кальтенбруннер?

Следующая цитата

  • ЖАНРЫ 360
  • АВТОРЫ 277 253
  • КНИГИ 653 882
  • СЕРИИ 25 022
  • ПОЛЬЗОВАТЕЛИ 611 382

ЛитМир - Электронная Библиотека > Асс Павел Николаевич Бегемотов Нестор Онуфриевич
> Штирлиц, или Как размножаются ежики

Добавить похожую книгу

8 (1)

Автор: Романов Сергей

Похожа

Непохожа

Автор: Бромов Александр

Похожа

Непохожа

Автор: Литцен Анна

Похожа

Непохожа

Штирлиц, или Как размножаются ежики

Автор: Асс Павел Николаевич, Бегемотов Нестор Онуфриевич

Оценка: 7.25 ( 4 )

Количество страниц: 14

Язык книги: Русский

Название печатной книги: Как размножаются ежики, или Похождения Штирлица

Издатель: Новый издательский дом

Год печати: 2004

ISBN: 5-9643-0014-6

Выберите формат скачивания:

fb2 QR код Размер: 75,6 Кбайт Добавил Admin 24 мая 2012, 14:23 Скачали: 597

Следующая цитата

– Н-но! – заорал Шелленберг. – Эскадрон, за мной!

Английский агент для конспирации сделал вид, что он ничего не заметил.

Геринг и Геббельс оттащили Шелленберга от агента, и снова послышалось:

Агент предусмотрительно шмыгнул за портьеру.

Айсман и Холтофф поглощали огромный торт, запивая его коньяком.

– А. – раздалось над ухом Штирлица. Ни один мускул не дрогнул на лице русского разведчика. Ну, конечно же, это был Борман.

"Пора уходить", – подумал Штирлиц. Ему осталось увести Мюллера и пастора Шлага, и можно было взрывать.

Ковыряя в зубах, Борман позвал:

– Штирлиц, мне надо сказать вам нечто интересное…

– Борман, а как размножаются ежики?

– Ну, это… – он сделал неопределенный жест руками, – еж приводит ежиху, и это… – Борман повторил свой жест.

– Понятно, – кивнул Штирлиц, – вы тоже не знаете. А как вы думаете, где ежики размножаются быстрее, в России или в Германии?

– Да не волнуйтесь вы, Штирлиц! Вывезут их всех из России! Уже эшелон едет.

Штирлиц откинулся в кресле.

"Эшелон! Вывезут из России! Да, но ведь тогда в России нарушится биологическое равновесие, и мы, русские, умрем с голоду!"

– Штирлиц, – бубнил Борман, – отойдем, мне надо сказать вам что-то важное…

– Отстань, – отмахнулся Штирлиц.

В его голове шла огромная мыслительная работа. Штирлиц понял, что спасти ежиков намного важнее, чем уничтожить кучку пьяных офицеров, которые и так когда-нибудь умрут.

Борман, видя что Штирлицу не до него, огляделся вокруг и заметил Фрица.

"Адъютант Гиммлера", – подумал он и позвал:

– Фриц! На минуточку!

И схватив пальцами за медную пуговицу на мундире адъютанта, жарко зашептал:

– Фриц! Вы хотите помочь Штирлицу?

– Ясный пень! Это мой лучший друг. Я с ним даже пил на брудершафт.

– Понимаете ли, у Штирлица связь с Евой Браун…

– Понимаю, – кивнул Фриц.

– А об этом проведал сам Кальтенбруннер. Может случиться беда. Надо спасти Штирлица!

– Я готов, – вытянулся Фриц.

– Передайте Штирлицу это письмо.

Борман оторвал пуговицу на мундире Фрица и тайком сунул ему за пазуху конверт.

Штирлиц пробирался к выходу.

Окрыленный Фриц догнал его только около двери.

– Господин штандартенфюрер, я должен…

– Ничего вы мне не должны! – оттолкнул его Штирлиц, – пьяная свинья.

На улице к Штирлицу пристал патруль.

– Позвольте документы, господин офицер! – сказал плешивый капрал.

– Да пошел ты… – Штирлицу было некогда.

Капрал открыл русско-немецкий разговорник.

– Похоже, что это Штирлиц, – произнес он, глядя вслед уходящему разведчику.

"Я – пьяная свинья?" – удивился Фриц, прислонясь к портьере. У него стали заплетаться мысли.

Английский агент внимательно следил за происходящими событиями. Он вышел из-за портьеры и, оправляя передничек, кокетливо позвал:

– Господин адъютант Гиммлера, не могли бы вы уделить мне несколько минут.

– Извините, фройлен, мне надо спасти Штирлица.

Ударом профессионального боксера «фройлен» свалила адъютанта на пол. Потирая ушибленный кулак, агент присел над бездыханным телом и привычно ознакомился с содержимым карманов. Кроме письма, он прихватил двадцать пфеннигов, коробок спичек и гаечный ключ.

Прочитав письмо, агент поздравил себя с повышением и удачно проведенной операцией в Берлине. Не зря он столько дней был переодет женщиной.

На Штандарт-штрассе, агент быстро нашел дом номер 15.

– Вот и все, – сказал счастливый агент и зашел в дом.

Дверь за ним закрылась.

Это была самая удачная шутка Бормана…

Штирлиц лежал на пригорке, на развилке железной дороги, и смотрел в бездонное голубое небо. Этот день мог стать последним днем в его жизни. Но Штирлиц был спокоен, потому что знал, что выполняет свой долг, долг не только перед Родиной, но прежде всего перед самим собой.

Штирлиц прикурил последнюю «Беломорину», смял пачку и протер ею ствол крупнокалиберного пулемета.

На горизонте показался эшелон с ежиками.

– А я так и не успел бросить курить, – вздохнул Штирлиц и щелкнул затвором.

Паровоз поравнялся со Штирлицем, и Штирлиц бросил первую гранату.

За окном шел дождь и рота красноармейцев.

Иосиф Виссарионович отвернулся от окна и спросил:

– Товарищ Жуков, вас еще не убили?

– Нет, товарищ Сталин.

– Тогда дайте закурить.

Жуков покорно вздохнул, достал из правого кармана коробку «Казбека» и протянул Сталину. Покрошив несколько папирос в трубку, главнокомандующий задумчиво прикурил от протянутой спички.

Через десять минут он спросил:

– А как там дела на Западном фронте?

– Воюют, – просто ответил Жуков.

– А как чувствует себя товарищ Исаев?

– Он опять совершил подвиг, – печально сказал Жуков.

– Вот это хорошо, – сказал Сталин, – я думаю, что его стоит повысить в звании.

– И я того же мнения, товарищ главнокомандующий, – поддержал вождя Жуков. – Мне кажется, что он достоин звания группенфюрера СС.

– Группенфюрер? – задумался Сталин. – Это хорошо. У меня для него есть новое задание…

А за окном шел дождь.

Москва-Михнево-Балашиха-Пушкино

Апрель 86 – Июнь 87

Горе-писатели и их писанина

Критическая статья на роман «Штирлиц, или как размножаются ежики»

Доктор философских наук

Адам Арнольдович Кронштейн

В последнее время много развелось бумагомарателей, которые, взяв в руки обгрызенный карандаш и возомнив себя Ильфом и Петровым, поганят, я не боюсь этого слова, лучшие традиции советской литературы и пишут псевдо-романы, чуждые советскому народу.

Как вы уже догадались, я веду речь о романе "Штирлиц, или как размножаются ежики", который «создали» некто П.Асс и Н.Бегемотов.

Дабы вы прониклись моим негодованием, я постараюсь наиболее логично осветить, чем оно вызвано. Критическую статью я написал в форме письма к вышеупомянутым литераторам.

Да, я имел несчастье прочитать ваш подлый роман, и уже с названия я понял, что он не имеет никакой художественной ценности, а с политической точки зрения является просто оголтелым происком идей империализма. "Штирлиц, или как размножаются ежики". Что за намеки! Вы хотите сказать, что Штирлиц был причастен к размножению ежиков? Или ежики своим размножением помогали Штирлицу в его работе?

Теперь о предисловии. Предисловие – от двух русских слов – «Перед» и «Слово», То есть то, что перед словами – это короткий рассказ о том, что будет, или чего не будет в книге. У вас же там герои Советского Союза Сталин И.В. и тов. Жуков (имя и отчество я забыл) ведут беседу о Штирлице. Кстати, почему Жуков назван «Жюковым»? Тут грамматическая ошибка. И вообще, здесь нет никакой исторической правды. Всем известно, что герой Советского Союза Иосиф Виссарионович Сталин, во-первых, курил не «Казбек», а «Беломорканал», как и Штирлиц, а во-вторых, никогда не был в то время (1943 год) героем Советского Союза, о чем в книге не сказано ни слова. И вообще, ваше предисловие надо было бы назвать прологом!

Читайте также: