Цитаты о платке в произведениях писателей

Обновлено: 06.11.2024

Женский платок давно стал в искусстве одним из символов России. В быту крестьянской и дворянской России он укоренился в девятнадцатом веке. В Интернете в статье «От пагальжей до платка» читаем: «Пелена – платок из белого тонкого холста домашней выработки шириной в 39-42 см., длиной 60-70 см. На одной, длинной стороне, вышивка белыми нитками. Пеленой накрывали голову невесты во время её ритуальных причитаний на свадьбе. Термин «пелена» по отношению к покрывалам такого рода бытовал в девятнадцатом веке в Тотемском уезде Вологодской губернии».
В Вологодской области (черпаем информацию там же) платок являлся частью не только женского, но и мужского костюма. В девятнадцатом веке в Вологодской губернии носили платок и молодые парни, завязав его на узел на груди или перекрестив на груди и спрятав концы за пояс.
Во время русского свадебного обряда отец собственноручно покрывал голову дочери платком. Платок знаменовал её новый статус: превращение из девушки в женщину. Пелена-«ревун» оставалась в прежней, девичьей жизни. И на голове замужней крестьянки появлялся платок, который всегда был показателем материального достатка его хозяйки. Чем богаче семья, тем красивей платок крестьянки.
Платки носили не только крестьянки и дворянки, а также представительницы всех сословий России: купчихи, мещанки, попадьи и поповны, монахини.
Из девятнадцатого века платок перекочевал в век двадцатый и дальше. Историю платка в России можно проследить по произведениям изобразительного искусства, литературе, кинематографу.
Замечательный русский художник Борис Кустодиев, бесподобно изображавший народную стихию, словно предчувствуя конец патриархальной России, написал в 1919 году картину «Деревенская масленица», на которой изобразил молодого парня в праздничном армяке глубокого лазурно-синего цвета, в лихо заломленной шапке, в сапогах-бутылками, и с гармошкой в руках. Гармонист выделен художником как ключевая фигура русского деревенского праздника.
Удивляет мистическое сходство героя кустодиевского полотна с юным Рубцовым: тёмные глаза, лихой чубчик, на шее шарф с узорами, словно знак, отметина соловьиного голоса - артист из народа. Кустодиев писал картину «Деревенская масленица» на сюжет «Руси уходящей».
Рубцов декларировал, что его тема – это «Русь ушедшая». Когда поэт пел о «Руси ушедшей», он тем самым готовил её Ренессанс.
В шестидесятые-семидесятые годы двадцатого века, на которые пришёлся взлёт рубцовского гения, платки были на пике моды во всём мире. Платки очень любили звёзды итальянского кино эпохи «неореализма»: София Лорен, Джульетта Мазина, Клаудиа Кардинале.
Платком украшали себя Одри Хепбёрн, Марина Влади, Катрин Денёв и их киногероини.
Фильмы с их участием были хорошо знакомы Рубцову как любителю кино.
В книге Нинель Старичковой «Наедине с Рубцовым» Нинель Александровна рассказывает о том, как они с Рубцовым посещали киносеансы в вологодских кинотеатрах.
Сама Старичкова носила летом лёгкий платок, а зимой тёплый.
На старых фотографиях можно увидеть рядом с Рубцовым художницу Генриетту Бурмагину, которая иллюстрировала подборки стихов Рубцова в газете «Вологодский комсомолец».
Бурмагина как стильная женщина носила платок на манер кинодив.
Платки в городах в рубцовское время женщины носили небольшого размера тремя основными способами: либо на голове, завязывая под подбородком на узел, либо на плечах, либо обвязывая вокруг шеи.
Модницы надевали с платком тёмные очки, подражая звёздам экрана – зарубежного и советского.
Эталоном женской красоты в России считались тогда певица Людмила Зыкина, которая была также великой актрисой и часто появлялась на экране, актрисы Нонна Мордюкова и Татьяна Доронина. Можно найти в Интернете много их изображений в платке.
Женщины, недавно приехавшие в город из деревни, носили пуховые оренбургские платки серого, белого или светло-коричневого цвета, белые ситцевые платочки с мелкими цветочками по полю, по краям украшенные широким цветочным орнаментом, большие шали в крупную клетку.
Павловопосадские платки были при Рубцове дефицитом. 90 процентов их шло на экспорт. Доступными они стали только в восьмидесятые годы двадцатого века.
В Японии изготовлялись платки в русском стиле и экспортировались в Россию. Стоили они очень дорого и тоже были дефицитом. Их производили из шерсти и шёлка, разных размеров: от шалей до шейных.
Популярны были платки из газа (тонкой прозрачной капроновой ткани) с люрексом (блестящей нитью), а также платки капроновые.
В 1957 году была выпущена серия платков с символикой Международного фестиваля молодёжи и студентов, который проходил в Москве. На них изображали ромашку – символ единения добрых сил шести континентов, голубя мира Пикассо и т.д.
Популярны были на платках русские мотивы: так называемый «восточный огурец», розы.
Привозились из-за границы и продавались в СССР платки с видами зарубежных городов, например с изображением Эйфелевой башни и т.д.
Популярностью также пользовались атласные и шерстяные однотонные платки: белого, голубого, розового и салатового тонов.
Выпускались платки с абстрактным рисунком: изображением квадратов, кругов, треугольников.
Производились платки и косынки для детей, начиная с младенческого возраста. Для младенцев предлагались белые косыночки из хлопка, украшенные с широкой стороны кружевом, капрновым или хлопчатобумажным.
Имела массовое распространение в шестидесятые годы детская косынка с рисунком на тему популярной песни и строчкой из неё: «Пусть всегда будет солнце!». Косынка изобразительно была решена в ярких красно-жёлто-зелёно-синих тонах. Фон белый.
При жизни Рубцова в СССР стали производить и продавать шоколад «Алёнка», обёртку которого украшало изображение голубоглазой русой девочки в платочке. Дочь Рубцова Алёнка родилась в 1963. Нетрудно догадаться, какие ассоциации у поэта вызывал образ девочки на обёртке.
Говорят, что сначала обёртку брендового советского шоколада хотели украсить васнецовской «Алёнушкой». Но у Васнецова «Алёнушка» без платочка. А символ России – это женщина в платке. Ассоциация блоковская. Блок видел Россию такой: «… лес, да поле, да плат узорный до бровей».
Один раз в жизни советская женщина чувствовала себя царевной, завернувшейся в фату.
Невесты при регистрации брака в ЗАГСе надевали белую фату: чаще короткую, но, бывало, и длинную.
Очень дорого стоили косынки и палантины из вологодского кружева. Они продавались только в центральных магазинах: ГУМе, ЦУМе, Петровском пассаже, магазине «Русские узоры» на Петровке.
Вязаные платки и шали были не так популярны, как теперь. Шарфы женщины менее охотно носили, чем платки. Правда, тогда экспортировались из Японии в СССР мохеровые женские и мужские шарфы в клетку. Они стоили дорого и были дефицитом.
На Кавказе цеховики выпускали многочисленные подделки мохеровых фирменных шарфов.
Шарф был, скорее, элементом мужского гардероба. Его надевали под пальто, плащ и куртку.
Носить шарф так, как носил его Рубцов, могли только очень модные люди. Рубцов был человеком стильным, модным. Есть свидетельства этому, кроме пристрастия поэта к шарфу.
Например, Лев Котюков в своей книге о Рубцове пишет, что майки Рубцов носил шёлковые, а не х/б. Да, и на фотографиях Рубцов выглядит стильно.
Нинель Старичкова вспоминает, как ей Генриетта Михайловна в холодную погоду, когда Старичкова гостила в Николе, принесла накинуть рубцовский пиджак. Внутри пиджака Старичкова обнаружила галстук из вологодского кружева.
Что касается ношения платка в рубцовские времена, мужчинами, то, пожалуй, это было верхом шика. Шейные платки носили стиляги и Андрей Вознесенский. С платком, повязанным небрежно на шее мужчины, ассоциировался богемный образ жизни.
Богема в СССР была. Но жизнь богемы оставалась закрытой от общества. На теле- и киноэкранах звёзды чаще всего появлялись стандартно одетыми.
Например, народный артист России Геннадий Бортников рассказывал в одном из своих интервью, что в молодости в холодную погоду он носил длинное до пят меховое пальто и серьгу в ухе. Но его фото в таком виде не могло появиться не то что на обложке, но даже на страницах журнала «Советский экран».
За внешним видом своих поданных всегда в России следило правительство. В 70- годы в СССР могли отчислить из ВУЗа и техникума парня, носящего длинные волосы, тем более, если он их красил хной.
В своё время Император Николай Первый издал специальный указ, который запрещал славянофилам носить столь ими любимую крестьянскую одежду, например, зипуны и красные рубашки, чтобы они, будучи дворянами, не уподоблялись своим внешним видом мужикам.
Вот как, например, выглядел в таком костюме сын писателя Сергея Тимофеевича Аксакова славянофил Константин Сергеевич в гостях у жены калужского губернатора А.О. Смирновой: «С Константином Аксаковым произошла комическая сцена. Он пришёл в десять часов утра в зипуне на красную кумачовую рубашку, подпоясанный пёстрым кушаком, с ермолкой в руке. Перекрестился, и я тотчас ему сказала: «Что это за костюм?» Обиженным тоном он ответил: «Сударыня, вы в костюме, а я хожу в русском платье».
Дело происходило в Калуге в 1848 году.
Сейчас, когда многое можно, люди одеты менее оригинально, чаще всего в дешёвую одежду китайского производства.
Любовь к платку у русских была давней, и с ней никто не боролся. Для мужского дворянского костюма первой и второй половины девятнадцатого века характерен платок. Вспомните Пушкина на портретах Кипренского и Тропинина, знаменитую косынку гоголевского Чичикова, да и портреты самого Николая Васильевича. На них Гоголь почти всегда с шейным платком.
Шейные платки он сам выкраивал, обшивал по краям. Коллекцию хранил, как правило, в одном из ящиков конторки. Они, как и сладости, находившиеся в другом ящике рабочего стола, стимулировали творческую энергию писателя.
С чем связана популярность платка в России? Прежде всего, с праздником Покрова Пресвятой Богородицы. Этот праздник празднуется только в России-Украине-Белоруссии. Платок для русских – это символ православия, напоминание о том, что Россия находится под покровительством (покровом) Божьей Матери.
Для Гоголя и Рубцова как писателей с декларативно заявленным православным (русским) мировоззрением образ-символ платка стал не случайным, а излюбленным образом-символом.
Полистаем страницы «Тараса Бульбы» и рубцовской лирики и посмотрим, как умело художники пользовались этим образом-символом.
В «Тарасе Бульбе» есть непревзойдённое описание степи, вызвавшее бурный восторг Пушкина, которому Гоголь читал повесть, и в конце описания сцена привала запорожцев, где и возникает, точнее, является образ символ платка: «Поужинав, козаки ложились спать, пустивши по траве спутанных коней своих. Они раскидывались на свитках. На них прямо глядели ночные звёзды. Они слышали своим ухом весь бесчисленный мир насекомых, наполнявших траву: весь их треск, свист, стрекотанье, - всё это звучно раздавалось среди ночи, очищалось в свежем воздухе и убаюкивало дремлющий слух. Если же кто-нибудь из них подымался и вставал на время, то ему представлялась степь усеянною блестящими искрами светящихся червей. Иногда ночное небо в разных местах освещалось дальним заревом от выжигаемого по лугам и рекам сухого тростника, и тёмная вереница лебедей, летевших на север, вдруг освещалась серебряно-розовым светом, и тогда казалось, что красные платки летали по тёмному небу».
Как символично относительно темы Рубцова звучит здесь фраза: «тёмная вереница лебедей, летевших на север»!
Современники очень высоко оценили «Тараса Бульбу», заметили литературные красоты повести. Так, например, Александра Осиповна Смирнова-друг Гоголя восхищённо отзывалась о «степной» сцене: «Когда дело шло о воспоминаниях малороссийских, у него было всё картинно. Вот как он рассказывал захождение солнца: «Солнце при закате, плечистый хохол с чепруном на макушке летит во весь опор без следа на лошади, за ним бежит хромоногий пёс, оглядываясь назад, как будто боясь, чтобы не отстал от кобылы жеребёнок. Журавли их провожают и на розовом небе летят в чинном порядке и кажутся красивыми платочками». (Вы помните, что в «Тарасе Бульбе» он не забыл эту деталь). Весь рассказ ещё живее и картиннее».
Рассказ А.О. Смирновой мгновенно вызывает аллюзию: вспоминаются рубцовские «Журавли»:
Меж болотных стволов красовался восток огнеликий.
Вот наступит октябрь, и покажутся вдруг журавли.
И разбудят меня, позовут журавлиные крики
Над моим чердаком, над болотом, забытым вдали.
Марья Петровна Корякина-жена писателя Виктора Петровича Астафьева вспоминала, что когда Рубцов запел в писательской компании своих «Журавлей», некоторые из его слушателей так разволновались, что потянулись за сигаретами.
У Гоголя в «Тарасе Бульбе» над степью летят лебеди. Но Александра Осиповна вспоминает, что в рассказе Гоголя о родной Малороссии над степью летели журавли. Случайно ли это? Конечно, нет.
В замечательном стихотворении Расула Гамзатова о солдатах, не вернувшихся с войны, их души символизируют журавли:
Мне кажется порою, что солдаты,
С кровавых не пришедшие полей,
Не в землю нашу полегли когда-то,
А превратились в белых журавлей.
В стихотворении Гамзатова было слово «джигиты», но переводчик заменил его на слово «солдаты» для придания стихотворению имперского, общегосударственного звучания.
Получается, что Гоголь, Смирнова, Гамзатов и Рубцов думали в одном ключе. И это обусловлено российской имперской ментальностью.
В перечисленный ряд органично встаёт Пушкин. В «Капитанской дочке» он так описывает казнь отца главной героини повести Маши Мироновой – дочери коменданта Оренбургской крепости, повешенного душегубами: «Пугачёв мрачно нахмурился и махнул белым платком. Несколько казаков подхватили старого капитана и потащили к виселице».
У читателя пушкинской эпохи, ближе нас знакомого с русским фольклором, платок сразу вызывал целый ряд ассоциаций: со свадебным обрядом, где платок очень широко использовался, с девичьим хороводом, где платок символизировал брачную кровать. На Руси сложилась поговорка: «Батюшка Покров, покрой землю снежком, а меня женишком». Есть её менее эротичный вариант: «Батюшка Покров, покрой землю снежком, а меня платком».
И этот святой символ Рода Пугачёв оскверняет. Пушкин, прекрасно знавший народную культуру, отдавал себе отчёт в том, зачем в руках Пугачёва появляется платок.
У Рубцова в стихотворении «Ну, погоди, остановись, родная…» следующая строчка звучит так: «Гляди, платок из сумочки упал».
Платок, упавший в грязь, создаёт в стихотворении атмосферу любовного разлада, тревоги, потери чего-то сакрального.
Эту тему развивает Юрий Кириенко-Малюгин в стихотворении «Славянским женщинам»:
На туфельках с высоким каблучком,
В парижском платье и в косынке синей,
И с видом, что, как будто не при чём,
Она пришла на исповедь к России.
…………………………………………………
Останутся машины «высший класс»
И золото с алмазами в кубышках.
И дети, не рождённые от Вас,
Лежат, лежат в процентах на сберкнижках.
Во время Великой Отечественной войны с немецкими нацистами в СССР (России) все распевали песню, получившую популярность благодаря проникновенному исполнению Клавдии Ивановны Шульженко, про «синенький скромный платочек», который лежал на плечах любимой солдата, уходившего на войну.
Это платок воскресает в рубцовской лирике:
Я вспоминаю, сердцем посветлев,
Какой я был взволнованный и юный.
И пусть стихов серебряные струны
Продолжат свой тоскующий напев,

О том, какие это были дни!
О том, какие это были ночи!
Издалека, как синенький платочек,
Опять со мной прощаются они.
«Синенький платочек» у знатока Гоголя непременно вызовет аллюзию с «Тарасом Бульбой».
У украинцев был обычай одарять козака, уходящего на войну, платком (хусткой) на удачу, а, если погибнет, платком покрывали лицо убитого, а после погребения хустку повязывали на крест на его могиле. Об этом поётся в знаменитой малороссийской песне «Ихав козак на вийноньку»:
Ихав козак на вийноньку.
Прощав свою дивчиноньку:
- Прощай, миленька, чернобривенька,
Я иду в чужу стороньку!

Дай же, дивчина, хустину,
Може, я в бою загину,
Темной ночи накриють очи –
Легшее в могиле спогину…

Дополнительно

Смотрите также

Значение слова «широкий»

ШИРО́КИЙ , -ая, -ое; -ро́к, -рока́, -роко́ и -ро́ко, -роки́ и -ро́ки; ши́ре, широча́йший. 1. Имеющий большую протяженность в поперечнике; противоп. узкий. Широкая улица. Широкий коридор. Широкая лента. Широкое окно.

Значение слова «платок»

ПЛАТО́К , -тка́, м. Кусок ткани или вязаное изделие, обычно квадратной формы, надеваемые на голову или набрасываемые на плечи (преимущественно женщинами). Пуховый платок. Кружевной платок.

Предложения со словосочетанием «широкий платок»

Торопливо развязала его, положив на колени, раскинула широкий платок.

Длинная сорочка из тонкой ткани без ворота перехвачена на бёдрах струистым широким платком, поблёскивают амулеты на шее, звякают браслеты на тонких руках.

Сняв с шеи широкий платок, девушка обмотала им голову и плечи существа и повела своего сопротивляющегося пленника из хлева.

Дополнительно

Смотрите также

Значение слова «платок»

Предложения со словом «платок»

Начальник снял свою форменную фуражку, вытер носовым платком лоб, вспотевший от жары и забот, и приказал продолжать поиски вплоть до наступления темноты.

Разговаривая спокойно и сдержанно и с заносчивой юной особой, и со слугой, который в своём чёрном сюртуке и белом шейном платке походил на пастора, я вскоре добилась от них вежливого обращения.

– В школу ещё не ходит? – шумно дыша и вытирая платком красное лицо, заулыбалась тучная тётка сзади.

Афоризмы русских писателей со словом «женский»

Если женскому нраву потакать, так от мужчины ничего не останется…

Следующая цитата

Афоризмы русских писателей со словом «широкий»

Я рыжий, я русый, я русский.
Я знаю и мудрость, и бред.
Иду я — тропинкою узкой,
Приду — как широкий рассвет.

Следующая цитата

Значение слова «платок»

Дополнительно

Смотрите также

Значение слова «женский»

ЖЕ́НСКИЙ , -ая, -ое. 1. Прил. к женщина. Женская рука.

Значение слова «платок»

Предложения со словосочетанием «женский платок»

Правитель только успевал замечать, что справа и слева мелькают затылки, чёсаные и нечёсаные, а ещё – белые женские платки.

Я увидела его в доме, в кровати, обвязанного женским платком и прикрытого одеялом.

В это время мать уже работала в универмаге на втором этаже, они там раскрашивали с помощью трафарета женские платки, набивали краской разные цветы на платках – лилии, розы, очень красиво.

Читайте также: