Цитаты из книги филиал довлатов

Обновлено: 06.11.2024

И снова я целый вечер думал о Тасе. Я утешал себя мыслью: «Должна же она готовиться к зачетам. И потом – не могут люди видеться ежедневно…» При этом я был совершенно уверен, что видеться люди должны ежедневно, а к зачетам готовиться не обязательно.

В этом и есть гениальность Уолта Диснея. Он первым заметил сходство между людьми и животными.

Долго я не мог понять, что объединяет этих столь разных людей. Затем уяснил себе, что принципы их вольного братства – достаток, элегантность и насмешливое отношение к жизни.

Человек рождается, страдает и умирает – неизменный, как формула воды Н2О. Меняются только актеры, когда выходят на сцену. Да и то не все, а самые лучшие.

Любить эту девушку – все, что мне оставалось. Разве этого недостаточно? А я все жаловался и роптал. Я напоминал садовника, который ежедневно вытаскивает цветок из земли, чтобы узнать, прижился ли он.

В борьбе с абсурдом так и надо действовать. Реакция должна быть столь же абсурдной. А в идеале – тихое помешательство.

В те годы я еще не знал, что деньги – бремя. Что элегантность – массовая уличная форма красоты. Что вечная ирония – любимое, а главное – единственное оружие беззащитных. В

Ведь когда ты испытываешь смутные ощущения, писать рановато. А когда ты все понял, единственное, что остается, – молчать.

Было ясно, что он всегда представляется именно так. Сначала называет фамилию. Затем еще раз – фамилию плюс имя. Затем, наконец, фамилию, имя, отчество. Как будто одной попытки мало. Как будто разом ему не передать всего масштаба собственной личности.

Следующая цитата

Став её законным мужем, я бы навсегда лишился покоя. Я бы уподобился разбогатевшему золотоискателю, который с пистолетом охраняет нажитое добро.

Добавила Ксения Коляновна 03.03.10
  • Скопировать
  • Сообщить об ошибке

Ревность охватила меня целиком. Я уже не мог существовать вне атмосферы подозрений. Я уже не ждал конкретных доказательств ее вероломства. Моя фантазия услужлива рисовала все, что нормальным людям требуется для самоубийства.

Добавила Ксения Коляновна 03.03.10
  • Скопировать
  • Сообщить об ошибке

Всех людей можно разделить на 2 категории. На две группы. Первая группа — это те, которые спрашивают. Вторая группа — те, что отвечают. Одни задают вопросы. А другие молчат и лишь раздраженно хмурятся в ответ.

Добавила Ксения Коляновна 03.03.10
  • Скопировать
  • Сообщить об ошибке

Запомните, это большая честь для мужчины, когда его называют грубым животным.

Добавила Ксения Коляновна 03.03.10
  • Скопировать
  • Сообщить об ошибке
Добавила Ксения Коляновна 03.03.10
  • Скопировать
  • Сообщить об ошибке

У меня возникла, как сказал бы Лев Толстой, дополнительная зона уязвимости.

Добавила Ксения Коляновна 03.03.10
  • Скопировать
  • Сообщить об ошибке

Я давно заметил: когда от человека требуют идиотизма, его всегда называют профессионалом.

Добавила Ксения Коляновна 28.02.10
  • Скопировать
  • Сообщить об ошибке

Тарасович давно интересовался:
— Есть у тебя какие-нибудь политические идеалы?
— Не думаю.
— А какое-нибудь самое захудалое мировоззрение?
— Мировоззрения нет.
— Что же у тебя есть?
— Миросозерцание.
— Разве это не одно и то же?
— Нет. Разница примерно такая же, как между штатным сотрудником и внештатным.
— По-моему, ты чересчур умничаешь.
— Стараюсь.
— И все-таки, как насчет идеалов? Ты же служишь на политической радиостанции. Идеалы бы тебе не помешали.
— Это необходимо?
— Для штатных работников — необходимо. Для внештатных — желательно.
— Ну, хорошо, — говорю, — тогда слушай. Я думаю, через пятьдесят лет мир будет единым. Хорошим или плохим — это уже другой вопрос. Но мир будет единым. С общим хозяйством. Без всяких политических границ. Все империи рухнут, образовав единую экономическую систему.
— Знаешь что, — сказал редактор, — лучше уж держи такие идеалы при себе. Какие-то они чересчур прогрессивные.

Следующая цитата

Филиал

Сергей Довлатов — один из наиболее популярных и читаемых русских писателей конца XX — начала XXI века. Его повести, рассказы и записные книжки переведены на множество языков, экранизированы, изучаются в школе и вузах. «Заповедник», «Зона», «Иностранка», «Наши», «Чемодан» — эти и другие удивительно смешные и пронзительно печальные довлатовские вещи давно стали классикой. «Отморозил пальцы ног и уши головы», «выпил накануне — ощущение, как будто проглотил заячью шапку с ушами», «алкоголизм излечим, пьянство — нет» — шутки Довлатова запоминаешь сразу и на всю жизнь, а книги перечитываешь десятки раз. Они никогда не надоедают.

Завистники считают, что женщин в богачах привлекают их деньги. Или то, что можно на эти деньги купить. Они ошибаются. Не деньги привлекают женщин. Не автомобили и драгоценности. Не рестораны и дорогая одежда. Не могущество, богатство и элегантность. А то, что сделало человека могущественным, богатым и элегантным. Сила, которой наделены одни и полностью лишены другие.

Следующая цитата

Я давно заметил: когда от человека требуют идиотизма, его всегда называют профессионалом.

В борьбе с абсурдом так и надо действовать. Реакция должна быть столь же абсурдной. А в идеале – тихое помешательство.

Мне сорок пять лет. Все нормальные люди давно застрелились или хотя бы спились. А я даже курить и то чуть не бросил. Хорошо, один поэт сказал мне: – Если утром не закурить, тогда и просыпаться глупо…

Я давно заметил: когда от человека требуют идиотизма, его всегда называют профессионалом.

Бывает, ты разговариваешь с женщиной, приводишь красноречивые доводы и убедительные аргументы. А ей не до аргументов. Ей противен сам звук твоего голоса.

Я убедился, что любая мысль влюбленного бедняка – преступна.

Я подумал – Таська не меняется. Да так чаще всего и бывает. Человек рождается, страдает и умирает – неизменный, как формула воды Н2О. Меняются только актеры, когда выходят на сцену. Да и то не все, а самые лучшие.

Возраст у меня такой, что каждый раз, приобретая обувь, я задумываюсь: «Не в этих ли штиблетах меня будут хоронить. »

В те годы я еще не знал, что деньги – бремя. Что элегантность – массовая уличная форма красоты. Что вечная ирония – любимое, а главное – единственное оружие беззащитных.

У нас есть свобода и молодость. А свобода плюс молодость вроде бы и называется любовью.

Читайте также: