Цитата гумилева о создании единого централизованного государства
Обновлено: 06.11.2024
За последние пять лет мы успели свыкнуться с мыслью о существовании Евразийского экономического союза. Со времен распада СССР на этой территории не было таких мощных экономических объединений государств. Но запрос на них всегда существовал. Все-таки от евразийства никуда не убежишь – суждено нам жить вместе, чтобы расти и процветать.
Фото: Мир24 Мир24Существование ЕАЭС еще несколько десятков лет назад предсказал и объяснил Лев Николаевич Гумилев – великий историк и автор современной концепции евразийства. Именно ему принадлежат идеи объединения народов Евразии и их особого пути, который, несомненно, должен привести к счастливой жизни. И ведь приводит – вот уже пять лет.
Видео дняАрмения, Беларусь, Казахстан, Кыргызстан и Россия живут душа в душу и пожинают плоды той идеи, которую впервые выразил Гумилев. «МИР 24» вспоминает Льва Николаевича и его труды о евразийстве.
Кем был Лев Гумилев?
Будущий известный философ и историк родился в Санкт-Петербурге незадолго до свержения в России монархии. Отец и мать – известные поэты Николай Гумилев и Анна Ахматова, что, конечно, сказалось и на судьбе, и на интересах Льва Николаевича. Вспомнить хотя бы, что Ахматова постоянно называла себя потомком последнего хана Золотой Орды Ахмата. Наверняка во многом благодаря этому Гумилев стал экспертом по народам Великой степи.
Вырос и получил образование Лев уже в Советском Союзе. Правда, с новой властью у его семьи дела не заладились. В 1921 году расстреляли отца, в 1933 году – арестовали уже сына-студента. Несчастья Гумилевых в «Реквиеме» запечатлела Ахматова. Впрочем, несмотря на такое сложное детство и юношество, Лев Николаевич решил максимально абстрагироваться от политики и заниматься историей.
Фото: Википедия/общественное достояние
Пережив еще несколько арестов и в сумме более 10 лет в лагерях, он смог стать доктором исторических наук и профессором Ленинградского государственного университета. За свою жизнь он успел написать около 200 статей, причем на самые разные темы, включая инновационные вроде развития идей евразийства и этногенеза.
Дело всей жизни Гумилева – попытка доказать, что Русь со времен Ивана Грозного и до настоящего момента является прямым продолжением Орды. Он считал, что вместо татаро-монгольского ига существовал братский союз степного тюркского и лесного славянского народов, которым гораздо легче жилось вместе, чем порознь. Во многом на этом тезисе базировалось и учение Гумилева о евразийстве. При этом интересно, что Лев Николаевич никогда не занимался изучением государственных строев и политического развития государств, принципиально игнорировал все, что связано с властью, опираясь исключительно на географию и этнологию.
Лев Николаевич пережил СССР и умер 15 июня 1992 года. Он оставил после себя 15-томное собрание сочинений, которое изучают и обсуждают на самом высоком уровне до сих пор.
Инновации в евразийстве
Концепция евразийства известна достаточно давно. Она появилась еще задолго до Гумилева. В частности, Петр Савицкий, Николай Трубецкой и Владимир Вернадский развивали эти идеи еще в начале XX века.
Само понятие евразийства имеет довольно очевидные истоки. Уже на протяжении нескольких веков российское общество делится на две «силы» – западников и славянофилов. Одни предлагают опираться во всем на западные идеи, тянуть Россию в Европу и прививать местным жителям привычки их западных соседей. Понятно, что у такого подхода всегда найдутся противники. Но вот взамен они предлагали исключительно общее славянское единение. Русские, украинцы, белорусы, поляки и даже сербы, мол, должны жить вместе, развивать собственный этнос и не обращать внимания на остальных людей. Здесь есть один важный момент: славянофилы совсем не брали в расчет те народы, которые вот уже половину тысячелетия живут бок о бок со славянами. Тюрки, например, по их замыслу должны быть второстепенным народом.
Евразийство предлагает открыть для себя третий путь развития государства. Пускай нам не подходит западное устройство, но и концентрироваться исключительно на славянах нельзя. Как известно, любой народ чувствует себя более устойчивым в союзе. В таком, в котором на территории Евразии живут народы на протяжении многих столетий.
Впрочем, до Льва Николаевича все ученые рассматривали этот третий путь исключительно в качестве функциональной единицы, средства выживания народов. У Гумилева был другой подход. Он – евразиец в полном смысле этого слова, то есть сторонник русско-тюрко-монгольского братства как такового, вне зависимости от конъюнктуры.
Лев Николаевич привнес в евразийство несколько свежих идей. Во-первых, он объяснил причины существующего в мире европоцентризма. По его словам, европейский суперэтнос состоит из людей с эгоцентрической психологией. Поэтому группа, к которой они принадлежат, кажется им совершенной. Гумилев говорит, что это свойственно далеко не каждому этносу. Например, евразийцы никогда не станут заниматься экспансией и превозносить свои народы над другими.
Во-вторых, ученый объяснил, почему евразийцы не готовы соединяться с европейцами. По его словам, российский суперэтнос на 500 лет моложе романо-германского. Так что принять западные идеи он может только насильно, а это ни к чему хорошему не приводит. Также Гумилев впервые вынес споры о евразийстве в исключительную плоскость географии и этнологии. Он напрочь отрицал влияние на происходящие процессы политики и религии. До него разговоры о враждебном православию и исламу католицизме или о ненужной евразийцам демократии и либерализме были чуть ли не основой всего дискурса.
Но самым важным нововведением Гумилева была, конечно, теория пассионарности.
В дневниках Льва Николаевича часто проскальзывают мысли о других ученых-евразийцах. Где-то он признает, что идеи коллег гораздо более состоятельные. Но каждый раз осекается и замечает, что они не понимают главного в теории этногенеза – феномена пассионарности. Его придумал сам Гумилев.
По мнению историка, именно пассионарные толчки определили состояние современной Евразии и обоюдную нужду славян и тюрков друг в друге. Кроме того, идея пассионарности позволяет развенчать главный миф славянофилов. Россия или Евразия – конечно, далеко не единственный центр мира. А лишь один из центров. На понимании этого основана современная политическая концепция многополярного мира.
Пассионарность объясняет и необходимость существования таких союзов, как ЕАЭС. Гумилев отмечал, что у тюрков и славян – идеально сочетающиеся карты толчков (пассионарный толчок, согласно Гумилеву – микромутация, вызывающая появление пассионарного признака в популяции и приводящая к возникновению новых этнических систем в затронутых ею регионах; проявляется в виде полос на поверхности Земли шириной около 200-400 километров – прим. ред.). Когда пассионарные поколения рождаются у славян, они могут поддержать отставших тюрков, и наоборот. В 1992 году Лев Николаевич говорил, что Россия подошла к периоду спада пассионарности. Этот период – наиболее критический в истории страны. Поэтому поддержка Казахстана, Кыргызстана, Армении и Беларуси в Евразийском Союзе приходится как никогда кстати.
Идеи Гумилева, которые мало кто воспринимал всерьез в XX веке, внезапно нашли свое воплощение в веке XXI-м. Попробовав поиграть в некий особый социалистический путь, а затем и в западничество, страны Евразии осознали, что друг без друга им будет довольно тяжело не только добиваться чего-то, но и вообще существовать.
Еще в 1994 году тогдашний президент Казахстана Нурсултан Назарбаев выступил с идеей создания Евразийского Союза на основе общей прозрачной экономики и совместной оборонной политики. Тогда эту идею отложили в долгий ящик вплоть до момента, когда Россию возглавил Владимир Путин. В 2000-2001 годах было достигнуто соглашение об учреждении Евразийского экономического сообщества. В 2007-2010 годах постепенно был сформирован единый Таможенный союз, а уже к 2014 году ряд стран СНГ подписали десятки документов о евразийской интеграции, в итоге создав ЕАЭС, который работает и помогает сотрудничать евразийским государствам до сих пор.
Свободное движение товаров, услуг, капитала и рабочей силы, добрососедские отношения и развитие туризма между странами, серьезное увеличение ВВП и наращивание темпов экономики – вот лишь некоторые итоги создания ЕАЭС. Смогли бы политики создать такое объединение, если бы не было Гумилева и его евразийства – вопрос открытый. Но одно можно сказать точно: Лев Николаевич, видимо, не ошибался, когда говорил, что нам лучше жить вместе.
Следующая цитата
Пассионарность – это признак, возникающий вследствие мутации (пассионарного толчка) и образующий внутри популяции некоторое количество людей, обладающих повышенной тягой к действию.
Предшествует слава и почесть беде, Ведь мира законы – круги на воде. Во времени блеск и величье умрут
древние славяне зародились в верховьях Вислы, на берегах Тисы и на склонах Карпат*.
основа этнических отношений лежит за пределами сферы сознания – она в эмоциях: симпатиях-антипатиях, любви-ненависти.
Евразийские народы строили общую государственность, исходя из принципа первичности прав каждого народа на определенный образ жизни. На Руси этот принцип воплотился в концепции соборности и соблюдался совершенно неукоснительно. Таким образом обеспечивались и права отдельного человека. Вспомним, например, что после присоединения Поволжья, Урала и Западной Сибири, в армии московских царей, наряду с полками иноземного строя, стрельцами, дворянской конницей, появилась «низовая сила». На кочевников, служивших в армии, почти не расходовали денег, они жили за счет своей добычи и в маневренных войнах были довольно удачливы.
способность жертвовать собою ради идеала – это и есть проявление пассионарности.
То, что приобрела в XVII в. Украина, не пожалевшая крови ради присоединения к России, безо всяких усилий получили и казахи, и буряты, и грузины, страдавшие от набегов соседей. Так старая московская традиция привлекла целый ряд этносов, органично вошедших в единый российский суперэтнос, раскинувшийся от Карпат до Охотского моря.
Из указа о подушной подати и родилась та гнусная, омерзительная форма крепостного права, которая была упразднена только в 1861 г. Как видим, «окно в Европу» имело две стороны.
Следующая цитата
«От Руси до России» название капитального труда Льва Николаевича Гумилёва – знаменитого сына расстрелянного большевиками знаменитого русского поэта Николая Гумилёва и не менее знаменитой русской поэтессы Анны Ахматовой.
Здесь было бы нелишне напомнить о трагической судьбе этой русской семьи, этих замечательных, редкостно одарённых русских людей. К тому же сам Л.Н.Гумилёв оставил нам наследие из 12 серьёзных книг. При самом поверхностном обзоре потребовалось бы слишком долгое их изложение. Посему наиболее лаконично и точно первое и общее впечатление. Согласно пушкинской мысли «гений – парадоксов друг», здесь перед нами раскрывается целый ряд гениальных аксиом и парадоксов.
В русле предыдущих моих раздумий «Мистика и магия русской судьбы» (о судьбе русской нации) что острее всего привлекает в упомянутой выше книге? Обескураживает именно и мистика и магия. Начиная с того, что каждый человек при рождении получает от папы и мамы некий заряд энергии, наследственно определяющий всю его дальнейшую жизнь. Подтверждением тому – высокая, до гениальности, одарённость самого автора. К тому же полученный им при рождении заряд с полным основанием можно назвать зарядом русскости от замечательных русских родителей. Лев Николаевич всю свою жизнь был озабочен судьбой русского народа. Итогом этих раздумий стала его последняя книга «От Руси до России».
Разумеется, природа такого заряда энергии непонятна, поэтому ему приписывается внеземное, сверхъестественное происхождение. А с этого – разногласие и бурные споры заинтересованных учёных.
В частности, писатель Вл. Панин считает, что труды Л.Н.Гумилёва для человечества важнее, чем труды Карла Маркса, а концепция этногенеза полностью соответствует диалектическому материализму. А вот некто В.А.Шнирельман злобно обвинил Л.Н.Гумилёва в антисемитизме, поскольку тот вроде трутней у пчёл уподобил малые нации цыган и евреев этносам-паразитам, которые поселяются внутри больших этносов и выгрызают их изнутри, чтобы ослаблять, захватить власть, порабощать и владеть территорией. Такое положение можно изжить только созданием единого этноса на всей планете. Но, замечает Л.Н.Гумилёв, для этого нужно уничтожить зональность, циклонические движения атмосферы, разницу между лесом и степью, и уж конечно горы и долины. А это, к счастью, невозможно.
Так что дело тут отнюдь не в антисемитизме, а в научном доказательстве невозможности мирового господства одного «богоизбранного народа».
Полное название книги Л.Гумилёва о России таково: «От Руси до России. Очерки этнической истории». Подзаголовок проясняет стержневую мысль. Срок жизни человека (чело века) как живой «божьей твари» ограничен. То есть, человек – смертен. Ни одного человека нельзя сделать бессмертным, или хотя бы доживающим до 200-300 лет. Бессмертие человека возможно только в продолжение жизни своего рода (племени, нации, этноса, народа). Значит, при нынешних всё усиливающихся устремлениях Международной (мировой) олигархии (МО) уничтожить русских как государствосохраняющую нацию, а затем уничтожить и весь российский народ и саму Россию, сегодня во главу угла выдвигается задача сохранения и продления жизни российского народа.
А стабильность любого многонационального государства зависит от судьбы государствообразующей нации. Поэтому сегодня в России и во всём мире особенно волнует судьба русского народа. Всем и каждому хочется узнать, угадать, спрогнозировать историческую судьбу своей нации. В России – русским и всем россиянам прежде всего – русской нации. И вполне понятен повышенный интерес к этой книге, да и ко всем научным трудам Л.Гумилёва, более 20 лет подвергавшегося жестоким большевистским репрессиям, гласной и негласной цензуре. Причём лишь за то, что был сыном расстрелянного большевиками отца. И нельзя не заметить, что книга покойного Льва Николаевича Гумилёва (1912-1992) увидела свет лишь в 2002 году.
Во все свои научные труды Л.Гумилёв сквозной мыслью вплетает понятие пассионарного толчка, (соответственно – пассионарного импульса, пассионарности, пассионариев). Пассионарный толчок (импульс) лежит в основе возникновения (рождения) и сложения этноса (племени, нации). После чего идёт процесс развития и расцвета – этногенез.
Природа (явление, происхождение) пассионарного толчка для рождения этноса и этногенеза так же загадочна, как и при рождении отдельного человека. Что вызывает острое желание разобраться в этом вопросе. Пассионарность в переводе с итальянского – страсть, непреодолимое внутреннее стремление к деятельности ради высоких целей. Вместе с тем это энергия, не подчиняющаяся законам человека, одинаково порождающая как героические подвиги, так и преступления. Тут и Бог, и сатана в одной ипостаси. Энергия такой страсти даже при внешне положительных устремлениях столь сокрушительно сильна, что пассионарии не могут рассчитать последствий своих поступков.
Таким образом, пассионарность – атрибут не сознания, а подсознания. Один из исторических примеров тому – Наполеон Бонапарт. Уже итальянская кампания сделала его таким богачом, что всю дальнейшую жизнь он мог бы прожить не трудясь. Но что-то потянуло его в Египет, потом на смертельный риск 17 брюмера. И даже став императором Франции, он не успокоился, повёл армию на Москву. Почему? Источником была пассионарность – неуемная жажда деятельности.
Вот так пассионарии – это, прежде всего, великие полководцы. Но что поразительно: пассионарии – это и великие учёные, и великие преступники.
Тем губительнее пассионарность преступности. В работе «Происхождение семьи, частной собственности и государства» о том писал Ф.Энгельс: «Самые низменные побуждения – вульгарная жадность, грубая страсть к наслаждениям, грязная скаредность, корыстное стремление к грабежу общего достояния – являются восприемниками нового цивилизованного классового общества; самые гнусные средства – воровство, насилие, коварство, измена – подтачивают старое бесклассовое общество и приводят его к гибели».
Не будем касаться аналогии с алчными современными олигархами, это тема особого разговора. Но нельзя не заметить, что по научной концепции Л.Гумилёва, христианство – тоже следствие пассионарного толчка, явления природного, которое он, ссылаясь на В.В.Вернадского, называет ещё взрывом, мутагенезом, импульсом негентропийным. Христианство победило и утвердилось потому, что в римских христианских общинах возобладали пассионарии, фанатично шедшие на любые мучения и смерть во имя своей христианской веры.
«Христианская доктрина, – пишет он, – распространилась и восторжествовала путем героических свершений и жертвенных проповедей, но ограничивалась сферой догматики да литературными сюжетами (например, легендой о Граале). И это было лишь при пассионарном пике, а дальше всё пошло вразброд» (Гумилёв Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. Л.: Гидрометеоиздат, 1990, с. 311). ( В дальнейшем, при ссылке на эту книгу, лишь указание страниц. – С.К. ).
И тут вскрывается такой парадокс. Христианская ортодоксия всячески уверяет, что религиозная вера в Бога – это для человека благо. «Начало мудрости – страх Господний. Имей ключ Божественный страх», – назидал преподобный Иосиф Волоцкий. «Господа Саваофа, – Его чтите свято, – Он страх ваш, и Он – трепет ваш!» (Ис. 8: 13). «Начало мудрости – страх Господень…» (Пс. 110: 10); «И сказал человеку: «вот страх Господень есть истинная премудрость, и удаление от зла – разум» (Иов. 28: 28).
При всём притом, что ни говори, страх человека унижает, оскорбляет и возмущает, вызывает реакцию протеста. И вот вдруг при навязывании уважения к Божьему страху именно как протест против страха – гордый всплеск мужества: пассионарность – это бесстрашие. Пассионарность – это импульс природной энергии, порождающей к страху полное презрение.
Пример тому – русские землепроходцы ХVII века. «Это были люди строптивые, крутые, неуступчивые. Они не боялись ни начальства, ни суровой северной природы, – пишет Л.Гумилёв. – С 1632 г., когда сотник Пётр Бекетов основал зимовье на Лене, до 1650 г., т.е. до Анадырского похода казака Семёна Моторы, они прошли весь Северо-Восток Сибири…» (с. 289).
В Западной Европе Страх Божий внушался не только устными проповедями и письменными назиданиями миссионеров и ортодоксов, но и жёстокими пытками, мучениями и мучительными смертными казнями Святой инквизиции. Святая инквизиция, именуемая ещё и Святейшей, действовала с 382 г. н.э., затем была узаконена и учреждена в начале ХII века, и господствовала во всей Европе. А уничтожена лишь в 1809 году Наполеоном Бонапартом. И только в 1992 году папа римский Иоанн Павел II реабилитировал Галилея и официально признал, что Святейшая инквизиция «совершила ошибку».
Хороша, горько вздохнём, ошибка, что жесточайшим террором, изуверскими пытками, сожжением людей живыми на кострах, варварскими казнями инквизиция погубила миллионы людей! И всё во имя веры в Бога с требованием: верь, иначе – мучительная смерть!
Словом, внушила, убедила – поверили. Что ж, пусть так, вправе тяжко вздохнуть читатель, но повис в воздухе необъяснимый вопрос: так что же это такое – пассионарный толчок с его неземным происхождением? Неземным – небесным, Божественным?! Значит, страшнее Страха Божьего теперь страх пассионарного толчка?
За разъяснением обратимся к самому Льву Гумилеву. Обратите внимание, писал он, монахи держали себя на строгом режиме, мало ели, мало спали, много думали, и в итоге им что-то открывалось. Тюремная камера, куда его поместили после ареста, была рассчитана на 20 человек, но туда набили 160 – какой уж тут сон, какая еда, иногда сутками вообще ничего не давали, даже воды. А когда швырнули в одиночку, и есть не давали, и лежать запрещали. Только думать запретить не смогли. Ну, он, так сказать, и стал поневоле размышлять. И думал не о религии, а о проблемах житейских и научных. В результате тогда ему, по его словам, как молния, как озарение, пришла мысль о пассионарном толчке, когда он увидел заглянувший в тюремную камеру солнечный луч.
По аналогии вспоминается пришедшее во сне Дмитрию Менделееву открытие периодической таблицы химических элементов. Однако религиозные фанатики, конечно же, сразу хватаются за озарение «от Бога». «Простодушные невежественные люди, – пишет Лев Гумилёв, – понимали подобие Бога человеку буквально, в том смысле, что у Бога есть руки, лицо и т.д.» (с.310). Нет, он не столь буквально категоричен, как это приписывают ему оппоненты. Совсем наоборот, трактовку событий этнической истории он считает совпадающей с трактовкой русского знахаря-целителя Порфирия Корнеевича Иванова, который на себе ощутил действие пассионарного толчка на Чувилкином бугре (всхолмлении) возле хутора Кондрючий Луганской области. Иное дело, что осталось не прояснённым, шёл ли этот импульс из-под земли, или во взаимодействии с космосом. С этой целью, в частности, ведутся наблюдения за действием импульсов природной энергии на разломах земной коры.
Популярно объясняя, пассионарность – это врождённая, переданная наследственно от родителей (и от старших поколений) способность получать энергию не только от продуктов питания, но абсорбировать (впитывать, усваивать) и от окружающей среды, от ландшафта, воздуха, Солнца и Космоса. В организме человека солнечная и космическая энергия перерабатывается в энергию биогеохимическую (В.В.Вернадский). Такая способность у каждого человека разная, а пассионарии – это люди, способные абсорбировать энергии больше, чем нужно для личного и видового самосохранения. Босякам Максима Горького нужно было немного: сытно поесть и иметь крышу над головой. Нынешнему обывателю ещё желательно женщину, а алкоголику-бомжу и того меньше. Впрочем, говорят, по своим взглядам и моральным качествам подобным обывателем может быть и министр культуры.
По наблюдениям Л.Н.Гумилёва, обыватель лишен воображения. Он не может представить себе, что есть люди, не похожие на него, движимые иными идеалами, кроме узкокорыстных. Концепция выгоды превалирует у них над всем, даже в научных построениях.
Как для рождения пассионария, так и для развития национального этногенеза обязателен пассионарный импульс, но разнообразие этносов определяется ещё и ландшафтами, и климатическими условиями, этническим соседством, культурными традициями, а также силой самого толчка, т.е. импульса. Поэтому все этносы оригинальны и неповторимы, хотя процессы этногенеза по характеру и направленности сходны. Первая фаза этногенеза – подъём до 450 лет, вторая – расцвет и увеличения могущества – до 600-750 лет, инерционная фаза – до 1000 лет, затем медленный спад и угасание с продолжительностью жизни этноса примерно 1500 лет.
Лев Гумилёв считает русскую нацию этносом зрелым. Рождение русской нации исчисляется им с Куликовской битвы. По его словам, впереди – «бархатная осень».
По различным причинам и социально-историческим обстоятельствам бывают, однако же, иные сроки и последствия. Исторический пример – поражение Ганнибала в войне с Римом. На побеждённую страну пала тяжкая обязанность снабжать миллионный Рим хлебом. Свободолюбивые берберы, спасаясь от жестоких римлян, отступили далеко на юг, их огромные тучные стада вытоптали зеленевшие равнины Западной Сахары, которая стала превращаться в каменистую пустыню. Во времена Ганнибала там текли реки, бродили слоны, паслись лошади, а после антропогенных воздействий римских завоевателей эту богатую фауну заменил один двугорбый верблюд. Есть над чем задуматься, видя как варварски вырубаются китайцами и гибнут от страшных ежегодных пожаров леса нашей пока что зелёной Сибири.
Наконец, в составе этносов при угасании пассионарности появляется категория людей с пассионарностью отрицательной. Или, может, ими управляют импульсы, вектор которых противоположен пассионарному. Такими стали потомки граждан некогда могучего древнего Рима. Потеряв свои земельные участки (парцеллы), в 1 в. н.э. они ютились в каморках разваливавшихся пятиэтажных жилищ, дышали зловониями «клоаки» – ложбины, по которой спускали в Тибр нечистоты, пили вино из вредной для здоровья свинцовой посуды, но нагло артачились и требовали от правительства «хлеба и зрелищ».
И приходилось уступать, ибо их субпассионарные толпы могли поддержать любого пассионарного авантюриста, грозившего совершить переворот, обещая дополнительную выдачу хлеба и занимательное представление в цирке. А защищать себя от врагов они не умели и не хотели, ибо учиться военному делу трудно.
Такой субпассионарий по собственной высокомерной логике полагает, что будущего предвидеть никто не может, так как он, получатель хлебного пайка и зритель цирковых представлений, не умеет делать прогнозы. Поэтому он делит получаемую информацию на два сорта: приятную и неприятную. Носителей второй, неприятной ему, он считает личными врагами. Соответственно и поступает с ними.
Результатом оказалось взятие Рима Аларихом (410 г.), хотя нападающих было много меньше, чем боеспособных римлян в черте города Рима, не говоря уже обо всей Италии. И даже это ничему их не научило. Они так и остались не способными к сопротивлению. И когда вандал Гензерих взял Рим (455 г.), он учинил там беспощадную резню. После вандальского погрома Рим уже так и не оправился. «Пусть всё вокруг рушится, был бы мир, лишь не было бы войны» (с.448). «Женщины перестали рожать детей» (с.450). А уже при малой рождаемости (1-2 ребёнка) этнос едва-едва влачит своё существование, на военные действия не способен и клонится к угасанию.
Никаких сравнений с современностью напрямую Лев Гумилёв не даёт, но многое слишком прозрачно напрашивается само собой. Российская империя была суперэтносом, в которой русский народ воедино собрал и сплотил вокруг себя около двухсот национальностей. Россия простиралась на огромной территории от Балтийского моря и Карпат до Тихого океана. Излишне при этом напоминать картину распада нашей великой державы – СССР. Тем паче излишне в подробностях излагать картину жизни населения нашей страны сегодня – каждый читатель знает и судит о ней по себе. Так что же, как раньше молились и уповали на Бога, так ныне следует уповать лишь на некий благоприятный пассионарный толчок?
Вопрос риторический. Давно общеизвестно: история учит тому, что она никого ничему не учит, но та же история, как уверяют знающие люди, способна повторяться дважды: один раз в виде трагедии, а другой раз – в виде фарса. Но есть ещё и несколько видоизменённое выражение: умный учится на чужих ошибках, самонадеянный же дурак не учится и на своих. Конечно же, никто никогда не считает себя дураком. «И никто никогда не скажет о себе, что он служит мировому злу» (стр.464). Тем паче – пассионарий. Не в этом ли и кроется мистика и магия как индивидуальной личной судьбы, так и всей мировой истории ?
Ни в малейшей мере не осмелюсь делать какие-то выводы о развитии дальнейших исторических событий. Однако у Л.Н.Гумилёва вместо ожидаемого оптимизма наталкиваюсь на такие строки: «Зло мира – это мучение духа в тенетах материи, следовательно, всё материальное – источник зла. А раз так, то зло – это любые вещи, в том числе храмы и иконы, кресты и тела людей» (с.476).
Между тем в России не без основания сложилось мнение: считать дату Великой Победы над германским фашизмом (9 мая 1945 года) вторым Днём рождения русского этноса. Зная общеизвестную историческую жизнестойкость русской нации, хочется верить и надеяться, что русский этнос уничтожить себя не позволит. И при этом всегда будет помнить старинную русскую народную пословицу: «Бог-то Бог, да и сам будь неплох…».
Сергей Иванович Каширин , полковник авиации в отставке, действительный член ПАНИ, член Союза писателей России, Санкт-Петербург
Следующая цитата
Евразия, по Гумилеву, — это «не только огромный континент, но и сформировавшийся в центре его суперэтнос с тем же названием».[1] Обобщая результаты своих исследований по евразийской истории, Л.Н.Гумилев пишет: «Этот континент за исторически обозримый период объединялся три раза. Сначала его объединили тюрки, создавшие каганат, который охватывал земли от Желтого моря до Черного. На смену тюркам пришли из Сибири монголы.
Содержание
1. Л. Н. Гумилев и его концепция российской истории
2. Образование Русского централизованного государства: общая характеристика основных периодов
3. Особенности социально–экономического развития России в первой половине XIX в.
Работа содержит 1 файл
326 - история.doc
1. Л. Н. Гумилев и его концепция российской истории
2. Образование Русского централизованного государства: общая характеристика основных периодов
3. Особенности социально–экономического развития России в первой половине XIX в.
1. Л. Н. Гумилев и его концепция российской истории
Евразия, по Гумилеву, — это «не только огромный континент, но и сформировавшийся в центре его суперэтнос с тем же названием».[1] Обобщая результаты своих исследований по евразийской истории, Л.Н.Гумилев пишет: «Этот континент за исторически обозримый период объединялся три раза. Сначала его объединили тюрки, создавшие каганат, который охватывал земли от Желтого моря до Черного. На смену тюркам пришли из Сибири монголы. Затем, после периода полного распада и дезинтеграции, инициативу взяла на себя Россия: с XV в. русские двигались на восток и вышли к Тихому океану. Новая держава выступила, таким образом, «наследницей» Тюркского каганата и Монгольского улуса.
Объединенной Евразии во главе с Россией традиционно противостояли: на западе — католическая Европа, на Дальнем Востоке — Китай, на юге — мусульманский мир».
Ядро концепции евразийства — в объективном характере единства суперэтноса, единства страны, возникшей на огромной территории от Балтийского моря и Карпат до Тихого океана. Именно поэтому идея евразийства одновременно является для Л.Н.Гумилева критерием оценки тех или иных фигур российского прошлого. И поэтому он — «антипетровец». Критикуя многие шаги Петра I, Л.Н.Гумилев в то же время смягчает оценки, отмечая, что отношение русского самодержца к Европе, «при всей его восторженности, в известной мере оставалось, если можно так выразиться, «потребительским». А о реформах Петра Л.Н.Гумилев замечает, что все они «были, по существу, логическим продолжением реформаторской деятельности его предшественников»[2].
Более того, Л.Н.Гумилев почти «амнистирует» Петра I. Почему? Ответ на этот вопрос скорей всего можно найти в следующих словах: «Весь XVIII в. соседние народы по инерции воспринимали Россию как страну национальной терпимости — именно так зарекомендовало себя Московское государство в XV—XVII вв. И поэтому все хотели попасть «под руку» московского царя, жить спокойно, в соответствии с собственными обычаями и с законами страны»[3]. Это означает, что и в петровский период продолжался процесс становления империи, а поскольку в империю влился еще «целый ряд этносов, органично вошедших в единый российский суперэтнос», расширив территорию его расселения от Карпат до Охотского моря, значит, можно «амнистировать» даже «западника» Петра.
При изучении Гумилева, становится очевидным, что вопрос: «Запад или Восток?» — вечный вопрос нашей истории. Вот Русь эпохи Александра Невского. Александр и Батый — союзники. «Русские княжества, принявшие союз с Ордой, полностью сохранили свою идеологическую независимость и политическую самостоятельность. Русь была не провинцией Монгольского улуса, а страной, союзной великому хану». Но в то же время существовала и «программа западников» — «объединить силы всех русских князей и изгнать монголов». При этом «рыцари Ордена, купцы Ганзы, папа и император вовсе не собирались тратить свои силы на объединение чужого им государства». Так, анализируя прошедшее, Л. Н. Гумилев показывает, что для России евразийское единство всегда предпочтительнее союза с Западом.
Но Гумилев не был бы Гумилевым, если бы ограничился лишь популяризацией концепции евразийства. Он отнюдь не стал эпигоном своих великих предшественников. В 1979 г. — не так уж давно — было опубликовано серьезнейшее произведение Льва Николаевича «Этногенез и биосфера Земли». В нем, а также в книгах, вышедших в последние годы («Древняя Русь и Великая степь». — М., Мысль, 1989; «География этноса в исторический период». — Л., Наука, 1990.), изложена целостная теория этногенеза с ее ключевым звеном — учением о пассионарности и ее носителях — пассионариях.
Пассионарность проявляется у человека как непреоборимое стремление к деятельности ради отвлеченного идеала, далекой цели, для достижения которой приходится жертвовать и жизнью окружающих, и своей собственной. Именно сила пассионарности создает такие специфические человеческие коллективы, как этносы (народы), а изменение во времени числа пассионариев изменяет и возраст этноса, то есть фазу этногенеза.
В последней своей книге Л. Н. Гумилев, рассматривая успешное продвижение русских «встречь солнца» — в Сибирь, — замечает, что предпосылкой успеха похода Ермака, экспедиций С. Дежнева и Е. Хабарова была не только пассионарность русских того времени, но и то, что, «продвинувшись в Сибирь, наши предки не вышли за пределы привычного им кормящего ландшафта — речных долин. Точно так же, как русские люди жили по берегам Днепра, Оки, Волги, они стали жить по берегам Оби, Енисея, Ангары и множества других сибирских рек»[4]. Кстати, современная картина расселения, цепочек городов, транспортных магистралей подтверждает большую инерционность этой приверженности к «кормящему ландшафту», несмотря на всю грандиозность перемен века научно-технического прогресса.
Идею о Евразии как о едином целом Л. Н. Гумилев подкрепляет соображениями о «кормящем ландшафте» — разном, но всегда родном для данного этноса. «Разнообразие ландшафтов Евразии благотворно влияло на этногенез ее народов. Каждому находилось приемлемое и милое ему место: русские осваивали речные долины, финно-угорские народы и украинцы — водораздельные пространства, тюрки и монголы — степную полосу, а палеоазиаты — тундру. И при большом разнообразии географических условий для народов Евразии объединение всегда оказывалось гораздо выгоднее разъединения»[5].
2. Образование Русского централизованного государства: общая характеристика основных периодов
Одной из первых причин образования Русского централизованного
государства является усиление экономических связей между русскими землями.
Этот процесс был вызван общим экономическим развитием страны. В первую очередь сильно развивалось сельское хозяйство. На смену подсечной системе и перелогу приходит другой способ обработки земли - пашенная система, которая требует более совершенных орудий производства.
Происходит увеличение посевных площадей за счёт освоения новых и ранее заброшенных земель.
Появляются излишки, что способствует развитию животноводства, а так же торговле, которая начинает прогрессировать в этот период. Развивается ремесло, так как сельскому хозяйству необходимо всё больше и больше орудий труда. Происходит процесс отделения ремесла от сельского хозяйства, что влечёт за собой необходимость обмена между крестьянином и ремесленником, то есть между городом и деревней. Повсеместно происходит не только усовершенствование старых технологий, но и появление новых. В производстве руды наблюдается отделение добычи и плавки руды от последующей её обработки. В кожевенном производстве помимо сапожников появляются такие профессии, как ременники, сумники, чеботари, уздечники.
В XIV веке на Руси получили распространение водяные колёса и водяные мельницы, пергамент стал активно вытесняться бумагой.
Всё это настоятельно требовало объединения русских земель, то есть создания централизованного государства. В этом была заинтересована большая часть населения, и, прежде всего дворянство, купцы и ремесленники.
Ещё одна предпосылка объединения русских земель заключалась в
обострении классовой борьбы. В этот период усиливается эксплуатация
крестьянства феодалами. Начинается процесс закрепощения крестьян. Феодалы стремятся закрепить крестьян за своими вотчинами и поместьями не только экономически, но и юридически. Всё это способствует сопротивлению крестьян.
Они убивают феодалов, грабят и поджигают их поместья, а иногда просто убегают на свободные от помещиков земли.
Перед феодалами встала задача укротить крестьянство и довести до конца его закрепощение. Эта задача могла быть решена только мощным централизованным государством, способным выполнить главную функцию эксплуататорского государства - подавление сопротивления эксплуатируемых масс[6].
Перечисленные две причины сыграли конечно же не последнюю роль в процессе объединения русских земель, но был ещё и третий фактор, ускоривший централизацию Русского государства, угроза внешнего нападения, заставившая русские земли собраться в один мощный кулак.
Основными внешними врагами в этот период были Речь Посполитая и Золотая Орда. Но только после того, как отдельные княжества начали объединяться вокруг Москвы, стал возможен разгром монголо-татаров на Куликовом поле. А когда Иван III объединил почти все русские земли, татарское иго было свергнуто окончательно. С Литвой московские и другие князья, Новгород и Псков воевали 17 раз. Литва постоянно нападала на новгородские и псковские земли, что тоже способствовало объединению этих княжеств с московским. Борьба за присоединение к московскому государству западных и юго-западных земель Древней Руси привела к затяжной литовско-московской войне 1487-1494 гг.[7]
Согласно договору 1494 года Москва получила Вяземское княжество и территорию в бассейне верхнего течения Оки.
В образовании единого централизованного государства были заинтересованы широкие народные массы, потому что только оно может справится с внешним врагом.
С начала XIV в. дробление русских княжеств прекращается, уступив место их объединению. Создание Русского централизованного государства было вызвано в первую очередь усилением экономических связей между русскими землями, что было следствием общего экономического развития страны.
Отправным пунктом в развитии феодальной экономики послужил прогресс сельского хозяйства. Сельскохозяйственное производство характеризуется в данный период все большим распространением пашенной системы, которая становится в центральных районах страны преобладающим способом обработки земли. Пашенная система требует постоянной обработки земли. Поскольку здесь крестьянин всегда имеет дело с одним участком, который отдыхает от посева лишь через год (двухпольная система) или два (трехполье), то возникает необходимость в удобрении полей. Все это требует более совершенных орудий производства. Но подъем сельского хозяйства был обусловлен не только и не столько развитием орудий производства, сколько систематическим расширением посевных площадей за счет освоения новых и ранее заброшенных земель. Увеличение избыточного продукта в земледелии позволяет развивать животноводство, а также продавать хлеб на сторону.
Все большая потребность в сельскохозяйственных орудиях обусловливает необходимость развития ремесла. В результате процесс отделения ремесла от сельского хозяйства идет все глубже. Количество ремесленников, переставших заниматься земледелием, возрастает.
Отделение ремесла от сельского хозяйства влечет за собой необходимость обмена между крестьянином и ремесленником, т. е. между городом и деревней. Этот обмен происходит в форме торговли, которая в данный период соответственно усиливается. На базе такого обмена создаются местные рынки. Естественное разделение труда между отдельными районами страны, обусловленное их природными особенностями, образует экономические связи в масштабе всей Руси. Установлению внутренних экономических связей способствовало и развитие внешней торговли.
Все это настоятельно требовало политического объединения русских земель, т. е. создания централизованного государства. В этом были заинтересованы широкие круги русского общества и в первую очередь дворянство, купцы и ремесленники.
Другой предпосылкой объединения русских земель было обострение классовой борьбы, усиление классового сопротивления крестьянства.
Подъем хозяйства, возможность получать все больший прибавочный продукт побуждают феодалов усиливать эксплуатацию крестьян. Притом феодалы стремятся не только экономически, но и юридически закрепить крестьян за своими вотчинами и поместьями, закрепостить их. Подобная политика вызывает естественное сопротивление крестьянства, приобретающее разнообразные формы. Крестьяне убивают феодалов, захватывают их имущество, поджигают имения. Такая участь постигает нередко не только светских, но и духовных феодалов - монастыри. Формой классовой борьбы выступал иногда и разбой, направленный против господ. Определенные масштабы принимает и бегство крестьян, особенно на юг, на свободные от помещиков земли.
В таких условиях перед классом феодалов встала задача удержать в узде крестьянство и довести до конца его закрепощение. Эта задача могла быть решена только мощным централизованным государством, способным выполнить главную функцию эксплуататорского государства- подавление сопротивления эксплуатируемых масс.
Указанные две причины играли ведущую роль в деле объединения Руси. Без них процесс централизации не смог бы достигнуть сколько-нибудь значительных успехов. Вместе с тем само по себе экономическое и социальное развитие страны в XIV - XVI вв. еще не смогло бы привести к образованию централизованного государства.
Хотя экономические связи в данный период и достигли существенного развития, они все же не были достаточно широки, глубоки и сильны, чтобы связать воедино всю страну. В этом состоит одно из отличий образования Русского централизованного государства от аналогичных процессов в Западной Европе. Там централизованные государства создавались в ходе развития капиталистических отношений. На Руси же в XIV - XVI вв. еще не могло быть и речи о возникновении капитализма, буржуазных отношений[8].
Фактором, ускорившим централизацию Русского государства, явилась угроза внешнего нападения, заставлявшая сплачиваться русские земли перед лицом общего врага. Характерно, что когда началось образование Русского централизованного государства, стал возможен разгром монголо-татаров на Куликовом поле. А когда Ивану III удалось собрать почти все русские земли и повести их против врага, татарское иго было свергнуто окончательно.
Читайте также: