Блок на поле куликовом цитаты
Обновлено: 22.12.2024
Александр Блок – наиболее яркий поэт – символист Серебряного Века. Его символы очень объемны и разнообразны. Создавая свои произведения, он, конечно же, не мог не затронуть темы культуры своей страны и ее фольклора.
Одним из самых явных примеров, на мой взгляд, служит цикл стихов “На поле Куликовом”. Такого количества фольклорных образов нет ни в одном из других произведений.
Несколько раз в разных частях цикла возникает образ реки:
o Река раскинулась. Течет, грустит лениво //и моет берега.[1]
o За рекой – поганая орда.[2]
Река у разных народов, на удивление одинаково, служила символами естественной (природной) преграды, утекающему времени, смерти.
Не менее часто у Блока появляется образ лебедей:
o За Непрядвой лебеди кричали. [2]
o Слышал я Твой голос вещим //В криках лебедей.[3]
Лебедь – символ чистоты и возрождения, т.е. Россия возродится не смотря ни на что.
Поэт, с помощью фольклорного образа (полночь), показывает нам остановку времени, замыкание истории в круг.
o Мы, сам-друг, над степью в полночь встали: не вернуться, не взглянуть назад.[2]
Горючий белый камень [2], в славянской мифологии, обозначает бел-горюч Камень Алатырь, символ Первоматери, первого твердого вещества во вселенной. Я думаю, что этот образ нужен был Блоку, чтобы показать, что правильный путь, путь борьбы, лирическому герою помогает найти Первоматерь. Это может подтвердить следующая строчка, символизирующая либо русского богатыря, либо Георгия Победоносца:
o Я рыщу на белом коне <>
Вздымается конская грива… //За ветром взывают мечи… [4]
Наверно, чаще других образов, Александр Блок использует дым, огонь и тучу:
Озарим кострами степную даль – первобытный огонь, рассеянный свет, жутковатые тени, грядущая неизвестность.[1]
В степном дыму блеснет святое знамя и ханской сабли сталь – вечный бой двух начал.[1]
Тучей черной – множество, «тьма».[3]
Широкий и тихий пожар – предпосылки страшных, великих времен, пока еще скрытых.[4]
Недаром тучи собрались – туча как символ приближающейся грозы.[5]
Нельзя не заметить таких образов, как славянских Богов, стоящих на защите своих “детей”. Но и эти образы выступают в роли многозначащих символов:
Чертя круги, ночные птицы, реяли вдали – круг символ славянского Первобога Рода; птицы летают по кругу перед битвой.[3]
Серебром волны блеснула другу на стальном мече – вода символ жизни, обновления. Символ славянской богини Мары. Серебро происходит от слова «серп», т.е. серебро – металл луны, имеющий магическую силу.[3]
Развязаны дикие страсти // Под игом ущербной луны – луна символ магии, таинства. Ущербная Луна связывалась с матерью всех змеев, противостоящих небесным богам, владычицей мудрости и смерти Ягой.[4]
Взошла и расточилась мгла <>За разливающейся мглою не слышно грома битвы чудной, // не видно молньи боевой – мгла выступает здесь как символ тайны, закрывающей истину; гром и молния – «оружие» славянского бога Перуна.[5]
Река раскинулась. Течет, грустит лениво
И моет берега.
Над скудной глиной желтого обрыва
В степи грустят стога.
О, Русь моя! Жена моя! До боли
Нам ясен долгий путь!
Наш путь - стрелой татарской древней воли
Пронзил нам грудь.
Наш путь - степной, наш путь - в тоске безбрежной -
В твоей тоске, о, Русь!
И даже мглы - ночной и зарубежной -
Я не боюсь.
Пусть ночь. Домчимся. Озарим кострами
Степную даль.
В степном дыму блеснет святое знамя
И ханской сабли сталь.
И вечный бой! Покой нам только снится
Сквозь кровь и пыль.
Летит, летит степная кобылица
И мнет ковыль.
И нет конца! Мелькают версты, кручи.
Останови!
Идут, идут испуганные тучи,
Закат в крови!
Закат в крови! Из сердца кровь струится!
Плачь, сердце, плачь.
Покоя нет! Степная кобылица
Несется вскачь!
7 июня 1908
Мы, сам-друг, над степью в полночь стали:
Не вернуться, не взглянуть назад.
За Непрядвой лебеди кричали,
И опять, опять они кричат.
На пути - горючий белый камень.
За рекой - поганая орда.
Светлый стяг над нашими полками
Не взыграет больше никогда.
И, к земле склонившись головою,
Говорит мне друг: "Остри свой меч,
Чтоб недаром биться с татарвою,
За святое дело мертвым лечь!"
Я - не первый воин, не последний,
Долго будет родина больна.
Помяни ж за раннею обедней
Мила друга, светлая жена!
8 июня 1908
В ночь, когда Мамай залег с ордою
Степи и мосты,
В темном поле были мы с Тобою,-
Разве знала Ты?
Перед Доном темным и зловещим,
Средь ночных полей,
Слышал я Твой голос сердцем вещим
В криках лебедей.
С полуночи тучей возносилась
Княжеская рать,
И вдали, вдали о стремя билась,
Голосила мать.
И, чертя круги, ночные птицы
Реяли вдали.
А над Русью тихие зарницы
Князя стерегли.
Орлий клёкот над татарским станом
Угрожал бедой,
А Непрядва убралась туманом,
Что княжна фатой.
И с туманом над Непрядвой спящей,
Прямо на меня
Ты сошла, в одежде свет струящей,
Не спугнув коня.
Серебром волны блеснула другу
На стальном мече,
Освежила пыльную кольчугу
На моем плече.
И когда, наутро, тучей черной
Двинулась орда,
Был в щите Твой лик нерукотворный
Светел навсегда.
14 июня 1908
Опять с вековою тоскою
Пригнулись к земле ковыли.
Опять за туманной рекою
Ты кличешь меня издали.
Умчались, пропали без вести
Степных кобылиц табуны,
Развязаны дикие страсти
Под игом ущербной луны.
И я с вековою тоскою,
Как волк под ущербной луной,
Не знаю, что делать с собою,
Куда мне лететь за тобой!
Я слушаю рокоты сечи
И трубные крики татар,
Я вижу над Русью далече
Широкий и тихий пожар.
Объятый тоскою могучей,
Я рыщу на белом коне.
Встречаются вольные тучи
Во мглистой ночной вышине.
Вздымаются светлые мысли
В растерзанном сердце моем,
И падают светлые мысли,
Сожженные темным огнем.
"Явись, мое дивное диво!
Быть светлым меня научи!"
Вздымается конская грива.
За ветром взывают мечи.
31 июля 1908
И мглою бед неотразимых
Грядущий день заволокло.
Вл. Соловьев
Опять над полем Куликовым
Взошла и расточилась мгла,
И, словно облаком суровым,
Грядущий день заволокла.
За тишиною непробудной,
За разливающейся мглой
Не слышно грома битвы чудной,
Не видно молньи боевой.
Но узнаю тебя, начало
Высоких и мятежных дней!
Над вражьим станом, как бывало,
И плеск и трубы лебедей.
Не может сердце жить покоем,
Недаром тучи собрались.
Доспех тяжел, как перед боем.
Теперь твой час настал.- Молись!
23 декабря 1908
Свидетельство о публикации №207110300258 Рецензии
Здравствуйте, Лирочка. Благодарю Вас за вдохновенный труд - с огромным интересом прочитала эту статью!
Следующая цитата
Река раскинулась. Течет, грустит лениво
И моет берега.
Над скудной глиной желтого обрыва
В степи грустят стога.
Часть 2
Часть 3
Перед Доном темным и зловещим,
Средь ночных полей,
Слышал я Твой голос сердцем вещим
В криках лебедей.
И, чертя круги, ночные птицы
Реяли вдали.
А над Русью тихие зарницы
Князя стерегли.
Орлий клёкот над татарским станом
Угрожал бедой,
А Непрядва убралась туманом,
Что княжна фатой.
И с туманом над Непрядвой спящей,
Прямо на меня
Ты сошла, в одежде свет струящей,
Не спугнув коня.
Серебром волны блеснула другу
На стальном мече,
Освежила пыльную кольчугу
На моем плече.
И когда, наутро, тучей черной
Двинулась орда,
Был в щите Твой лик нерукотворный
Светел навсегда.
Часть 4
Умчались, пропали без вести
Степных кобылиц табуны,
Развязаны дикие страсти
Под игом ущербной луны.
И я с вековою тоскою,
Как волк под ущербной луной,
Не знаю, что делать с собою,
Куда мне лететь за тобой!
Я слушаю рокоты сечи
И трубные крики татар,
Я вижу над Русью далече
Широкий и тихий пожар.
Часть 5
Опять над полем Куликовым
Взошла и расточилась мгла,
И, словно облаком суровым,
Грядущий день заволокла.
За тишиною непробудной,
За разливающейся мглой
Не слышно грома битвы чудной,
Не видно молньи боевой.
Но узнаю тебя, начало
Высоких и мятежных дней!
Над вражьим станом, как бывало,
И плеск и трубы лебедей.
Поэт-символист А. Блок – ключевая фигура русской поэзии начала XX века. На протяжении всей жизни его взгляды кардинально менялись, что неизменно отражалось в творчестве. Революция 1905 г. оказала большое влияние на мировоззрение Блока. Революционные убеждения поэта были серьезно поколеблены ужасом от кровавых событий. Он переосмысливает свой взгляд на историю и судьбу России. Результатом этого становится патриотический цикл «Родина», который включает в себя стихотворение «На поле Куликовом» (1908 г.).
Центральный образ произведения – Куликовское поле, ставшее символом героической победы объединенного русского войска над ненавистной Золотой Ордой. Эта победа, в конечном счете, привела к окончательному избавлению от татаро-монгольского ига. Также она способствовала объединению Руси и созданию единого Московского государства. В более широком смысле Куликовская битва считается победой добра над злом.
В начале стихотворения Блок дает общую картину героического прошлого своей страны. Русь ассоциируется у поэта с образом «степной кобылицы», которая никогда не прекращает свой стремительный бег. Постоянные набеги кочевников приводят к тому, что русские воины проводят большую часть жизни в седле с оружием в руках. Центральная фраза, отражающая это состояние, стала крылатой – «Покой нам только снится».
Блок не описывает саму битву, для него больше важна подготовка к ней, стремление воинов отдать жизнь за свободу и независимость своей Отчизны. Во второй части Блок вводит пророческое замечание лирического героя – «Долго будет родина больна». Автор расширяет описание исторического события до масштабного анализа всей русской истории. Победа на Куликовском поле и свержение ига не принесут покоя русским людям. Еще неоднократно Россия будет находиться в условиях смертельной опасности, исходящей от внешних и внутренних врагов.
В центральной части цикла появляется символ Богородицы, олицетворяющей собой главную защиту России. Ее незримое присутствие придает воинам силы в решающей битве. Священный свет «лика нерукотворного» побеждает тьму и мрак, наполняет сердца мужеством и отвагой.
В финале Блок описывает современное ему состояние России. Революционные настроения он воспринимает с огромной тревогой, они напоминают ему разгорающийся вдалеке «широкий и тихий пожар». Над Куликовским полем вновь собираются тучи. Вторжение темных сил должно вот-вот состояться. Автор надеется, что священные заветы предков помогут русским людям одержать победу над очередным врагом. Залогом победы он считает обращение к вере и заканчивает произведение призывом: «Молись!»
Следующая цитата
Река раскинулась. Течет, грустит лениво
И моет берега.
Над скудной глиной желтого обрыва
В степи грустят стога.
О, Русь моя! Жена моя! До боли
Нам ясен долгий путь!
Наш путь - стрелой татарской древней воли
Пронзил нам грудь.
Наш путь - степной, наш путь - в тоске безбрежной -
В твоей тоске, о, Русь!
И даже мглы - ночной и зарубежной -
Я не боюсь.
Пусть ночь. Домчимся. Озарим кострами
Степную даль.
В степном дыму блеснет святое знамя
И ханской сабли сталь.
И вечный бой! Покой нам только снится
Сквозь кровь и пыль.
Летит, летит степная кобылица
И мнет ковыль.
И нет конца! Мелькают версты, кручи.
Останови!
Идут, идут испуганные тучи,
Закат в крови!
Закат в крови! Из сердца кровь струится!
Плачь, сердце, плачь.
Покоя нет! Степная кобылица
Несется вскачь!
7 июня 1908
Мы, сам-друг, над степью в полночь стали:
Не вернуться, не взглянуть назад.
За Непрядвой лебеди кричали,
И опять, опять они кричат.
На пути - горючий белый камень.
За рекой - поганая орда.
Светлый стяг над нашими полками
Не взыграет больше никогда.
И, к земле склонившись головою,
Говорит мне друг: "Остри свой меч,
Чтоб недаром биться с татарвою,
За святое дело мертвым лечь!"
Я - не первый воин, не последний,
Долго будет родина больна.
Помяни ж за раннею обедней
Мила друга, светлая жена!
8 июня 1908
В ночь, когда Мамай залег с ордою
Степи и мосты,
В темном поле были мы с Тобою,-
Разве знала Ты?
Перед Доном темным и зловещим,
Средь ночных полей,
Слышал я Твой голос сердцем вещим
В криках лебедей.
С полуночи тучей возносилась
Княжеская рать,
И вдали, вдали о стремя билась,
Голосила мать.
И, чертя круги, ночные птицы
Реяли вдали.
А над Русью тихие зарницы
Князя стерегли.
Орлий клёкот над татарским станом
Угрожал бедой,
А Непрядва убралась туманом,
Что княжна фатой.
И с туманом над Непрядвой спящей,
Прямо на меня
Ты сошла, в одежде свет струящей,
Не спугнув коня.
Серебром волны блеснула другу
На стальном мече,
Освежила пыльную кольчугу
На моем плече.
И когда, наутро, тучей черной
Двинулась орда,
Был в щите Твой лик нерукотворный
Светел навсегда.
14 июня 1908
Опять с вековою тоскою
Пригнулись к земле ковыли.
Опять за туманной рекою
Ты кличешь меня издали.
Умчались, пропали без вести
Степных кобылиц табуны,
Развязаны дикие страсти
Под игом ущербной луны.
И я с вековою тоскою,
Как волк под ущербной луной,
Не знаю, что делать с собою,
Куда мне лететь за тобой!
Я слушаю рокоты сечи
И трубные крики татар,
Я вижу над Русью далече
Широкий и тихий пожар.
Объятый тоскою могучей,
Я рыщу на белом коне.
Встречаются вольные тучи
Во мглистой ночной вышине.
Вздымаются светлые мысли
В растерзанном сердце моем,
И падают светлые мысли,
Сожженные темным огнем.
"Явись, мое дивное диво!
Быть светлым меня научи!"
Вздымается конская грива.
За ветром взывают мечи.
31 июля 1908
И мглою бед неотразимых
Грядущий день заволокло.
Вл. Соловьев
Опять над полем Куликовым
Взошла и расточилась мгла,
И, словно облаком суровым,
Грядущий день заволокла.
За тишиною непробудной,
За разливающейся мглой
Не слышно грома битвы чудной,
Не видно молньи боевой.
Но узнаю тебя, начало
Высоких и мятежных дней!
Над вражьим станом, как бывало,
И плеск и трубы лебедей.
Не может сердце жить покоем,
Недаром тучи собрались.
Доспех тяжел, как перед боем.
Теперь твой час настал.- Молись!
Следующая цитата
Традиционно отмечается связь стихотворений «На поле Куликовом» со статьей «Россия и интеллигенция». Причём, намекается, предполагается, однозначно утверждается параллель: русские-татары/народ-интеллигенция, (что и не удивительно: 70 лет интеллигенция считалась «гнилой прослойкой», 70 лет интеллигенция назначалась на роль нескрытой угрозы строю, государству, народу, несмотря на то, что старая, блоковская – была этим народом вырублена почти под корень, а новая – сама, только-только из народа вышла.)
Но… вот только из всей статьи выдергивается одна единственная цитата.
Вот только сама статья не разобрана и не понята.
Вот только не статья должна раскрывать смысл стихотворения, а наоборот, ведь Блок всё-таки – великий поэт, а не «писарев Серебряного века».
Статья «Россия и интеллигенция» построена по законам поэтики Блока, она – многозначна и полифонична. Полный её разбор не входит в мою задачу. Я выделю только одну из её мелодий – «На Куликовом поле».
Цитата №1.
«…есть действительно не только два понятия, но две реальности: народ и интеллигенция; полтораста миллионов с одной стороны и несколько сот тысяч – - с другой; люди, взаимно друг друга не понимающие в самом основном.
Среди сотен тысяч происходит торопливое брожение, непрестанная смена направлений, настроений, боевых знамен. Над городами стоит гул, в котором не разобраться и опытному слуху; такой гул, какой стоял над татарским станом в ночь перед Куликовской битвой, как говорит сказание. Скрипят бесчисленные телеги за Непрядвой, стоит людской вопль, а па туманной реке тревожно плещутся и кричат гуси и лебеди. Среди десятка миллионов царствуют как будто сои и тишина.
Но и над станом Дмитрия Донского стояла тишина; однако заплакал воевода Боброк, припал ухом к земле: он услышал, как неутешно плачет вдовица, как мать бьется о стремя сына. Над русским станом полыхала далекая и зловещая зарница. Есть между двумя станами – между народом и интеллигенцией–- некая черта, на которой сходятся и сговариваются те и другие. Такой соединительном черты не было между русскими и татарами, между двумя станами, явно враждебными; но как тонка эта нынешняя черта – между станами, враждебными тайно! Как странно и необычно схождение на ней! Каких только "племен, наречий, состояний" здесь нет! Сходятся рабочий, и сектант, и босяк, и крестьянин – с писателем и общественным деятелем, с чиновником и с революционером.
Но тонка черта; по-прежнему два стана не видят и не хотят знать друг друга, по-прежнему к тем, кто желает мира и сговора, большинство из народа и большинство из интеллигенции относятся как к изменникам и перебежчикам. Не так ли тонка эта черта, как туманная речка Непрядва? Ночью перед битвой вилась она, прозрачная, между двух станов; а в ночь после битвы и еще семь ночей подряд она текла, красная от русской и татарской крови…»
Вроде бы всё ясно: «тихий стан» – это народ, а за Непрядвой – поганая интеллигенция.
Вот только… это татар было больше, чем русских.
Вот только Непрядва – разъединяла две армии, а у Блока это – соединительная черта.
Цитата №2.
"Монастырь наш - Россия! Облеките же себя умственно рясой чернеца и, всего себя умертвивши для себя, но не для нее, ступайте подвизаться в ней. Она теперь зовет сынов своих еще крепче, нежели когда-либо прежде».
Цитата в цитате – Блок цитирует Гоголя.
Вот только… когда это – прежде? В контексте Гоголя это неопределимо и несущественно, а у Блока – ясно и точно: речь идет о чернецах, которых прежде позвала Русская земля – о Пересвете и Ослябе.
Цитата №3.
«Пока стоит такая застава…»
В статье перечислены имена богатырей заставы: Ломоносов, Пушкин, Гоголь, Достоевский, Менделеев и… Горький.
В контексте Куликовской битвы – это засадный полк Боброка. Но… вспомните – из цитаты №1: …однако заплакал воевода Боброк. То есть – здесь русский стан! И едва вы осознаете это – в статье наступает развязка:
Цитата №4
Тот же Гоголь представлял себе Россию летящей тройкой. "Русь, куда ж несешься ты? Дай ответ". Но ответа нет, только "чудным звоном заливается колокольчик". Тот гул, который возрастает так быстро, что с каждым годом мы слышим его ясней и ясней, и есть "чудный звон" колокольчика тройки.
Что, если тройка, вокруг которой "гремит и становится ветром разорванный воздух", - летит прямо на нас? Бросаясь к народу, мы бросаемся прямо под ноги бешеной тройке, на верную гибель. Отчего нас посещают все чаще два чувства: самозабвение восторга и самозабвение тоски, отчаянья, безразличия? Скоро иным чувствам не будет места. Не оттого ли, что вокруг уже господствует тьма? Каждый в этой тьме уже не чувствует другого, чувствует только себя одного.
Можно уже представить себе, как бывает в страшных снах и кошмарах, что тьма происходит оттого, что над нами повисла косматая грудь коренника и готовы опуститься тяжелые копыта.
Вот так. Из истории мы знаем, чем началась Куликовская битва: с конной атаки татар.
Повторюсь: статья полифонична, и я акцентировал только одну из её мелодий.
Повторюсь: не статья раскрывает смысл цикла «На поле Куликовом», а, скорее, наоборот.
Замечу: статья написана в ноябре 1908 года.
Напомню: за 9 лет до…
Повторюсь: старая русская – блоковская! – интеллигенция была вырублена почти под корень. Не щадили даже детей… даже тех, которые были ниже тележного колеса.
Свидетельство о публикации №206081900068 Рецензии
извините, я очень редко нынче бываю в Интернете, - пожалуйста, буду рад
Портал Проза.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и законодательства Российской Федерации. Данные пользователей обрабатываются на основании Политики обработки персональных данных. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.
© Все права принадлежат авторам, 2000-2021. Портал работает под эгидой Российского союза писателей. 18+
Читайте также: