Шутки про авраама линкольна
Обновлено: 04.11.2024
Сын подходит к отцу и пpоcит
у него денег. Отец:
— А ты знаешь, что в твои годы
Авpаам Линкольн cам
заpабатывал cебе на жизнь?
— Знаю, папа. А еще я знаю,
что в твои годы Авpаам
Линкольн был пpезидентом США.
Авраам Линкольн просит молодого Дональда Трампа не лезть в политику в будущем
Непридуманные байки 278 "Немного о Аврааме Линкольне."
Однажды Линкольна упрекнули в том, что он отстаивает точку зрения противоположную той, которую он отстаивал еще вчера:
"Нельзя же так быстро менять свою точку зрения!"
– Почему? Я невысокого мнения о людях, которые не могут сегодня стать умнее, чем вчера!
Один из американских генералов написал президенту Аврааму Линкольну весьма невежливое письмо. "Очевидно, вы считаете меня дураком" – так закончил он свое послание. "Нет, не считаю, – ответил Линкольн, – но я могу ошибаться".
При президентстве Линкольна в американском высшем обществе возникла дискуссия на тему "истинный джентльмен"; и в частности, "Может ли истинный джентльмен сам чистить себе обувь?" Спросили президента. "А кому же, по-вашему, может чистить обувь истинный джентльмен?– спросил Линкольн в ответ.
Следующий анекдот
Тенденции
Показать предыдущие 6 лет назадФотошоп для уродливого президента
Сегодня Авраам Линкольн является пожалуй самым узнаваемым из бывших президентов США. Его портрет красуется на пятидолларовых купюрах, и даже на монетах в один цент. Поэтому нам может быть трудно поверить, что во время избирательной кампании 1860 года, в результате которой он стал президентом, большинство жителей Америки не знало, как он выглядел.
Более того, по всей стране ходили слухи о невероятной уродливости кандидата на высший пост в государстве!
В ту эпоху, фотографию уже изобрели, но она до сих пор не получила широкого распространения. Зато большой популярностью пользовались слухи, которые разлетались по стране (и перепечатывались в газетах!) с неимоверной скоростью. Рассказы о невзрачной внешности Линкольна исходили в основном от его политических оппонентов. Необычные черты, которые сегодня делают его лицо столь узнаваемым, противники поднимали на посмешище:
Чтобы как-то противодействовать слухам о своей внешности, Линкольн обратился к знаменитому американскому фотографу, Мэттью Брэди, который впоследствии прославится своими фотографиями Гражданской Войны США. Брэди был слеповат, и часто поручал помощникам непосредственно снимать фотографии, зато был мастером концептуализации, и тщательно прорабатывал все свои снимки заранее, играясь со светом, задниками, и даже иногда подправляя уже снятые фотографии.
В начале 1860-го, перед тем как Линкольн стал официальным кандидатом от молодой Республиканской партии, Брэди сделал этот портрет политика:
На этой фотографии много мелких тонкостей, маскирующих некоторые особенности телосложения Линкольна. Например, пальцы его правой руки подогнуты, чтобы скрыть их необычную длину. А приподнятый воротник (говорят, Брэди его даже немного подрисовал) прячет непропорционально тонкую шею, которую нередко высмеивали в народе. Помимо этого, на лицо Линкольна направлено больше света, чтобы отвлечь внимание от долговязого туловища.
Этот снимок стал один из первых широко распространённых изображений кандидата в президенты. Он появился во множестве газет по всей стране, а также на открытках, и помог опровергнуть слухи о невероятном уродстве Линкольна. Некоторые издания, перепечатывая фотографию, ретушировали её, разглаживая волосы, и немного упрощая черты лица.
Успех этой фотографии был таким, что сам Линкольн впоследствии говорил, что Брэди был один из тех, кто сделал его президентом. После выборов президент ещё не раз обращался к фотографу. Тот сделал более тридцати портретов Линкольна, включая вот этот:
На современных пятидолларовых купюрах используется уже другой портрет Линкольна, но и этот портрет был сделан в студии Мэттью Бреди.
После того, как он был убит, в стране появился большой запрос на изображения Линкольна в каких-нибудь героических позах. К сожалению, подходящих фотографий президента было немного. Художник Томас Хикс нашёл оригинальный выход из этой ситуации. Он взял гравюру с изображением Джона Кэлхуна - вот эту:
Кэлхун был южанином, седьмым вице-президентом США, и ярым сторонником рабства в Америке. Сегодня памятники Кэлхуну в некоторых южных городах находятся в числе тех, которые активисты хотят убрать с центральных площадей. Он умер за десять лет до начала Гражданской Войны, но был одним из первых, кто уже тогда поддерживал идею отделения южных штатов от США.
Короче трудно было бы найти более противоположного по взглядам человека от Авраама Линкольна, чем Джон Кэлхун. И вот, именно на гравюру Кэлхуна, Томас Хикс решил прилепить голову Линкольна. Причём он использовал именно ту фотографию, которая позже появится на пятидолларовой бумажке! Результат получился впечатляющим:
Детки. )
Диалог с дочерью 8 лет:
- Знаешь в какой стране я родился?
- В какой?
- Советский Союз.
- Я так и думала. По тебе видно.
***
Разговаривают папа с Ариной (8 лет ей):
-Папа, знаешь Андрюша бороду отростил,как у Авраама Линкольна)
-Арина,а кто такой Авраам Линкольн?
-Это президент Америки, прошлых времен. Только почему то он был белый.
Следующий анекдот
При президентстве Линкольна в американском высшем обществе возникла дискуссия на тему «истинный джентльмен»; и в частности, «Может ли истинный джентльмен сам чистить себе обувь?» Спросили самого президента. "А кому же, по-вашему, может чистить обувь истинный джентльмен?- спросил Линкольн в ответ.
Авраам Линкольн всегда скрывал свой напряженный труд от окружающих. А когда у него спрашивали, почему он так мало работает, Линкольн отвечал: "Боюсь заработаться", - и тут же вспоминал историю из своей адвокатской практики. К нему как-то в субботу пришла женщина и пожаловалась, что в прошлый понедельник ее изнасиловал сосед. На недоуменный вопрос Линкольна, почему она так поздно пришла в юридическую контору, женщина ответила: "Да я как-то заработалась и вспомнила об этом только на выходных".
Однажды Авраама Линкольна упрекнули в том, что он отстаивает точку зрения противоположную той, которую он отстаивал еще накануне:
"Нельзя же столь стремительно менять свою точку зрения!"
Линкольн возразил:
"Почему? Я невысокого мнения о людях, которые не могут сегодня стать умнее, чем вчера!"
Когда Линкольн узнал,что южане захватили в плен несколько генералов и весь обоз, он воскликнул:
"Какая ужасная потеря!"
И пояснил своим соратникам:
"Ведь каждый мул стоит двести долларов!"
Однажды Линкольна спросили:
"Как вы полагаете, зачем мужчине соски?"
Он немедленно ответил:
"Если каким-то чудом, как бы невероятно это не казалось, мужчина родит ребенка, то он сможет выкормить его грудью".
Портрет Авраама Линкольна.
У тебя есть борода? Америка тебе скажет "Да"
Имиджмейкер президента.
Шестнадцатый президент США обладал яркой, но малопривлекательной внешностью — болезненная худоба (70 кг при росте 194 см), слишком длинные конечности, впалые щеки, крупный нос и глубоко посаженные глаза. Пресса нередко жестко высмеивала его облик еще со времен работы в Конгрессе. Сам же Авраам Линкольн, согласно свидетельствам современников, не был обделен чувством юмора и самоиронии. Когда во время дебатов оппонент как–то обвинил его в двуличии, он парировал: "Будь я двуличен, разве я стал бы носить это лицо?"
Однажды во время предвыборной президентской гонки в руки одиннадцатилетней Грэйс Бэделл попала фотокарточка с изображением кандидата Линкольна. Девочка написала письмо, в котором попыталась убедить его отрастить бороду, которая могла бы преобразить его излишне худое лицо, и сделала бы куда более мужественным и привлекательным в глазах избирателей. "Все леди любят бороды, они будут упрашивать своих мужей голосовать за Вас, и Вы станете Президентом", — писала она. Как ни странно, спустя несколько дней она получила ответ, который Линкольн написал собственноручно. Он спрашивал, не сочтут ли люди глупым притворством такое преображение на старости лет. Во время предвыборного тура, проезжая Вестфилд, родной город Грейс, будущий президент попросил найти ее. При встрече он сказал: "Грэйси, посмотри на мою бороду, я отращиваю ее для тебя". Хотя насмешек со стороны противников и издевательских статей язвительных журналистов меньше не стало, борода стала неотъемлемой частью того образа национального героя, который до сих пор тиражируется и почитается благодарными потомками.
Следующий анекдот
Тенденции
Показать предыдущие 3 года назадВопрос президенту Линкольну
Вуди Аллен "Шутки Господа"
Вопрос президенту Линкольну
Линкольн с миной мальчишки-проказника машет своему пресс-секретарю Джорджу Дженнингсу, приглашая его зайти в кабинет.
Дженнингс. Звали, мистер Линкольн?
Дженнингс. Слушаю, господин президент.
Линкольн. (пряча улыбку). Я хотел бы обсудить с вами одну идею.
Дженнингс. Весь внимание.
Линкольн. В следующий раз, когда мы устроим конференцию для господ журналистов…
Линкольн. …и мне начнут задавать вопросы…
Дженнингс. Да-да, господин президент?
Линкольн. …вы тоже поднимете руку и спросите: господин президент, какой длины, по вашему мнению, должны быть человеческие ноги?
Линкольн. Вы спросите, какой длины должны быть ноги у человека.
Дженнингс. Могу я узнать зачем, господин президент?
Линкольн. Зачем? Дело в том, Дженнингс, что у меня есть превосходный ответ.
Дженнингс. Какой, господин президент?
Линкольн. Чтоб доставали до земли.
Дженнингс. Прошу прощения.
Линкольн. Чтоб доставали до земли. Неплохо, а? Какой длины должны быть ноги у человека? – Чтоб доставали до земли.
Линкольн. Что… не смешно?
Дженнингс. Могу я быть откровенен с вами, господин президент?
Линкольн. (удрученно) Не знаю… а многие смеялись.
Дженнингс. В самом деле?
Линкольн. Ну да. Были члены администрации, были мои друзья, кто-то спросил про ноги, я мгновенно нашелся, и все просто рухнули.
Дженнингс. Могу я узнать, в какой связи возник вопрос?
Линкольн. То есть?
Дженнингс. Может быть, вы беседовали об анатомии? Может быть, человек, который задал вам вопрос, хирург или скульптор?
Линкольн. Да почему. То есть, собственно… Нет. Нет, не думаю. Я думаю, просто фермер.
Дженнингс. Тогда почему он спросил об этом?
Линкольн. По правде сказать, понятия не имею. Знаю только, что он хотел срочно поговорить со мной и его впустили.
Дженнингс. (озабоченно) Понимаю.
Линкольн. Что с вами, Дженнингс? Вы побледнели!
Дженнингс. Очень уж странный вопрос, господин президент.
Линкольн. Не спорю, но как я нашелся?! С лету, в десятку.
Дженнингс. Что правда, то правда, мистер Линкольн.
Линкольн. На аплодисменты. То есть я вам говорю: все попадали.
Дженнингс. А что тот человек?
Линкольн. Ничего, сказал спасибо и ушел.
Дженнингс. И вас не интересует, зачем он спрашивал?
Линкольн. Сказать по правде, меня больше занимал мой ответ. Я в самом деле был очень доволен. «Чтоб доставали до земли». С лёту. Как по писаному.
Дженнингс. Да-да, конечно. Просто всё это… ну… меня встревожило.
Спальня в доме Линкольнов. Полночь. Мэри Тодд, супруга президента, уже в кровати, сам Линкольн нервно расхаживает по комнате.
Мэри. Ложись, Ава. Что стряслось?
Линкольн. Да тот человек. Сегодня утром. Этот вопрос. Не могу понять… Дженнингс завел меня.
Мэри. Бог с ними, Ава. Выброси из головы.
Линкольн. Я хотел бы, Мэри. Господи, неужели ты думаешь, я не хочу? Но передо мной все время его глаза. В них была такая мольба! Чего он хотел. Надо выпить.
Мэри. Не надо, Ава.
Линкольн. Надо, Мэри.
Мэри. Не надо, я сказала. Ты стал такой дерганый. Проклятая гражданская война.
Линкольн. При чем тут война? Человек нуждался в сочувствии – а я думал только о том, как потешить публику. Передо мной стояла сложнейшая проблема – а я знай старался рассмешить сослуживцев. Все равно они меня ненавидят.
Мэри. Поверь, они все любят тебя, Ава.
Линкольн. Я тщеславное ничтожество. Нет, но нашелся правда моментально.
Мэри. Вот видишь. Ты замечательно ответил. «Чтоб доставали до пуза».
Линкольн. До земли.
Мэри. Нет, ты как-то иначе сказал.
Линкольн. «До земли». Иначе что смешного-то?
Мэри. А по-моему, так смешнее.
Линкольн. Ты считаешь?
Линкольн. Мэри, господи, ну что ты в этом понимаешь?
Мэри. Очень смешной образ. Ноги, которые поднимаются к пузу…
Линкольн. Перестань. Ну все, правда хватит. Давай сменим тему. Где у нас бурбон?
Мэри. (удерживая бутылку) Не надо, Ава. Давай сегодня ты не будешь пить. Я просто запрещаю тебе.
Линкольн. Мэри, что с нами случилось? Ведь когда-то нам было так хорошо вдвоем.
Мэри. (с нежностью) Подойди сюда, Ава. Смотри, сегодня полная Луна. Как в ту ночь, когда мы встретились.
Линкольн. Нет, Мэри. В ту ночь было новолуние.
Линкольн. Я посмотрю в календаре.
Мэри. Ах, Ава, да бог с ним, честное слово!
Линкольн. Прости меня.
Мэри. Это все из-за того вопроса, да? Про ноги? Да?
Линкольн. Что он все-таки имел в виду?
Алиса. Ну что? Попросил? Что он ответил? Он помилует Эндрю?
Билл. (обреченно) Алиса, я сделал такую ужасную глупость.
Алиса. Что? Ты хочешь сказать – не помилует?
Билл. Я не попросил.
Алиса. То есть как? Ты не попросил президента помиловать сына?
Билл. Не знаю, не понимаю, как это случилось. Он стоял прямо передо мной – президент Соединенных Штатов в окружении всяких важных господ. Министры, помощники, соратники. Потом ему доложили: так и так, мол, человек скакал целый день, чтобы о чем-то вас спросить. А я всю дорогу повторял в уме: «Мистер Линкольн, господин президент, наш мальчик, наш сын Эндрю совершил оплошность. Я понимаю, какой это серьезный проступок – заснуть в карауле, но мне кажется, что казнить совсем еще молодого человека – чересчур жестоко. Господин президент, пожалуйста, прошу вас: не могли бы вы отменить приговор?»
Алиса. Все верно. Так и надо было сказать.
Билл. Не знаю, что на меня нашло. Все повернулись ко мне, и президент говорит: «Слушаю вас. О чем вы хотели спросить?» И я ляпнул: «Скажите, пожалуйста, господин президент, какой длины должны быть у человека ноги?»
Билл. Ничего. Я так сказал. Пожалуйста, не спрашивай почему. Какой длины, по его мнению, должны быть у человека ноги.
Алиса. Но при чем тут ноги?
Билл. Говорю тебе, я сам не понимаю.
Алиса. Чьи ноги? Его?
Билл. Пожалуйста, Алиса, прости меня.
Алиса. Какой длины должны быть ноги? В жизни не слышала более идиотского вопроса.
Билл. Я знаю, я знаю! Прошу тебя, не мучай меня.
Алиса. Но почему ноги? Тебя никогда особенно не интересовали ноги!
Билл. Я просто не знал, что сказать. Вдруг все вылетело из головы, понимаешь? Забыл, зачем пришел. Только слышал, как тикают ходики. Мне не хотелось, чтобы он подумал, что я робею.
Алиса. Ну и что президент? Он ответил тебе?
Билл. Да. Он сказал: чтоб доставали до земли.
Алиса. Чтоб доставали до земли? Черт побери, в каком смысле?
Билл. Не знаю. Но он всех здорово рассмешил. Хотя им, конечно, только пальчик покажи.
Алиса. (вдруг отвернувшись) Ты просто не хотел, чтобы Эндрю помиловали.
Билл. Что ты сказала?
Алиса. В глубине души ты не хотел, чтобы приговор отменили. Я думаю, ты ревнуешь Эндрю.
Билл. Ты сошла с ума, Алиса. Один-один. Я ревную?
Алиса. А что тут странного? Эндрю сильнее тебя. Он лучше управляется с киркой, мотыгой и топором. Он чувствует землю как никто.
Билл. Алиса, остановись!
Алиса. Давай посмотрим правде в глаза, Билл: ну какой ты фермер?
Билл. (в панике, дрожащим голосом) Ну да, ну да, я признаю. Я ненавижу сельское хозяйство. Все семена для меня на одно лицо. Я никогда не мог отличить чернозема от грязи. Я смешон, да? Конечно, ты ведь выросла на Западе. Школы домоводства и все такое прочее… Что ж, смейся. Я сажаю турнепс, а всходит кукуруза… А ты не думала, как это больно для мужчины?
Алиса. Если б ты просто надписал пакетики, то знал бы, что сеешь.
Билл. Я не хочу больше жить. Все кончено.
Неожиданно кто-то стучится в дверь. Алиса открывает. На пороге – президент Линкольн. Он осунулся, у него красные глаза.
Линкольн. Мистер Хейнс?
Билл. Господин президент…
Линкольн. Тот вопрос…
Билл. Я знаю, знаю – такая глупость! Первое, что пришло в голову. Я очень волновался. (Заплакав, Билл опускается на колени. Линкольн тоже плачет).
Читайте также: