Друзья в шутку называли этого поэта асмодеем

Обновлено: 04.11.2024

Петр Андреевич Вяземский (1792 – 1878) родился в Москве в семье действительного тайного советника, нижегородского и пензенского наместника князя Андрея Ивановича Вяземского и Дженни О’Рейли. В честь рождения Петра его отец в августе 1792 года за 26 тысяч рублей приобрел небольшое (152 крепостных души) село Остафьево и усадьбу с прекрасной липовой аллеей, наличие которой и стало решающим аргументом при покупке. За семь лет отстроил там шикарный двухэтажный особняк (ныне музей «Русский Парнас»).

Имение Вяземских, в котором провел свои юношеские годы Петр, стало одним из средоточий культурной жизни России начала XIX века. В частности, князь пригласил поселиться в Остафьеве своего зятя, Николая Карамзина, который с 1804 по 1815 годы работал здесь над «Историей государства Российского».

Карамзин был женат на сводной незаконнорожденной сестре Петра Екатерине (в девичестве - Колывановой). В ранней молодости Петр Вяземский осиротел - когда ему было всего 10 лет, умерла мать, а спустя 5 лет не стало в живых и отца. Он остался единственным наследником большого состояния. Карамзин был назначен его опекуном. У них были столь теплые отношения, что в одном из своих стихотворений Петр назвал его «вторым отцом».

Благодаря опеке Карамзина, юный князь с ранних лет вошёл в среду московских литераторов карамзинского круга. Он получил прекрасное домашнее образование, а в 1805 году был отдан в Петербургский иезуитский пансион при Педагогическом институте. Однако всего через год Петр вернулся в Москву, так как его неудержимо влекла разгульная жизнь и совсем не нравилось монастырское воспитание. Дома начал брать частные уроки у приглашаемых немецких профессоров. В 1805 году поступил на службу в Межевую канцелярию юнкером.

Мальчик очень рано начал пробовать перо. Первое известное произведение — франкоязычную трагедию «Эльмира и Фанор» он написал в 1802 году – в 10 лет. В 1808 году в «Вестнике Европы» вышло его первое опубликованное стихотворение (под криптонимом К. П. В..ий) — «Послание Жуковскому в деревню».

В раннем творчестве испытал мощное влияние со стороны ведущих русских поэтов конца XVIII-начала XIX вв. — Гавриила Романовича Державина, Ивана Ивановича Дмитриева, Василия Андреевича Жуковского, а также французской «легкой поэзии». В то время русский язык еще не стал основополагающим литературным. Его создателем считается Пушкин. А с ним Вяземский познакомился и подружился намного позже.

Регулярно публиковаться Петр Вяземский начал с 1809 года. В 1813—1817 годах он уже считался одним из самых перспективных молодых поэтов России. Он достаточно быстро выработал собственную манеру, которая поражала современников «Вольтеровой остротой и силой» (А. Ф. Воейков) и одновременно вызывала ассоциации с «живой и остроумной девчонкой» (К. Н. Батюшков), писал в самых разных жанрах — от эпиграммы и дружеского послания до басни и сатирических куплетов. Он вступает в литературное общество «Арзамас», заводит множество дружеских связей в литературных кругах, находится в постоянном личном и творческом контакте с Василием Жуковским, Константином Батюшковым, Василием Пушкиным.

В 1817 г. друзья выхлопотали Вяземскому назначение в Варшаву в качестве переводчика при императорском комиссаре в Царстве Польском. Он неоднократно лично встречался с императором Александром I, был переводчиком при императоре. Вяземский присутствовал в Польше, когда открывали первый сейм, составлял вместе с другими чиновниками «Государственную грамоту Российской империи», обсуждал с императором вопросы, связанные с будущей конституцией. В марте 1819 года Вяземский получил чин надворного советника, а уже 19 октября того же года — равный полковнику чин коллежского советника.

Либеральная атмосфера Варшавы того времени была горячо воспринята легко увлекающимся Вяземским. Будучи представителем когда-то влиятельного древнего рода, он тяготился деспотизмом самодержавия, возвышением новоиспечённой аристократии и изоляцией старинного родовитого дворянства.

Переживания Вяземского этого периода близко совпали с настроениями и идеями декабристов. В 1820 году он вступил в Общество добрых помещиков и подписал записку об освобождении крестьян, поданную императору графом М. С. Воронцовым.

Однако отказ Александра I от идеи проведения масштабных реформ разочаровал Вяземского. Свои убеждения он не боялся демонстративно высказывать в получивших широкую известность стихах («Петербург», «Негодование», «К Кораблю»), частных письмах и беседах. В результате Вяземский был отстранён от службы. В апреле 1821 года, когда он находился в отпуске в России, ему запретили возвращаться в Польшу. Оскорбленный князь подал в отставку, отказавшись, в том числе, и от придворного звания камер-юнкера. Александр I высказал ему неудовольствие и отставку принял.

В итоге Вяземский стал считаться опасным оппозиционером. Начиная с 1820 года за ним была установлена тайная слежка. Вплоть до 1828 года он был в опале у властей и жил, в основном, в Москве.

В это время поэзия для Вяземского заметно отошла на второй план — он увлекся журналистикой, работал в популярнейшем русском журнале «Московский Телеграф», выступал с острыми критическими статьями и рецензиями, перевел на русский язык роман Бенжамена Констана «Адольф» и «Крымские сонеты» своего близкого друга Адама Мицкевича, планировал написать роман.

В итоге Вяземский все же вынужден был оставить «Московский телеграф».

К 1829 году материальное положение семьи Вяземских стало совсем плачевным. Ради семьи Петр решил примириться с императором и написал Николаю письмо с извинениями. Монарх потребовал принести их в устной форме не только ему, но и своему царственному брату в Варшаве.

После принесенных извинений Вяземский был принят на службу чиновником особых поручений при министре финансов. В связи с поступлением на службу в апреле 1830 года переехал из Москвы в Петербург, а позже перевез в столицу семью.

Дальнейшая служба Вяземского также была связана с Министерством финансов: он занимал должности вице-директора департамента внешней торговли (1833—1846), управляющего Главного Заёмного банка (1846—1853), члена совета при министре финансов (1853—1855).

Рос и в чинах: статский советник (1833), действительный статский советник (1839), получал награды — орден Святой Анны 2-й степени с короной (1837), орден Святого Станислава 1-й степени (1848), неоднократно награждался денежными выплатами и арендой.

За время работы он написал несколько статей экономического характера, участвовал в разработке русско-английского договора 1843 года, неоднократно управлял департаментом внешней торговли в отсутствие директора, выступил организатором Второй Всероссийской промышленно-художественной выставки в Москве в 1831 году. Фактически на протяжении 13 лет внешняя торговая политика России находилась в ведении Вяземского. Не возглавил департамент он по чисто формальной причине: поскольку в структуру ведомства входил Корпус пограничной стражи, директором департамента мог быть только военный.

В 1830-х годах в жизни Вяземского началась полоса личных трагедий: смерти детей, многочисленных друзей, среди которых особое положение занимал Пушкин. В связи с пережитыми утратами творчество поэта становится все более меланхоличным, в нём преобладают стихи-воспоминания, появляются религиозные мотивы.

От активной литературной деятельности Вяземский постепенно отходит. В 1831, 1833 и 1836 годах. он ещё планировал издавать собственные журналы и альманахи, активно участвовал в пушкинском журнале «Современник», но со смертью Пушкина его активность в качестве критика и журналиста практически сошла на нет.

По иронии судьбы, именно в это время приходит официальное признание его литературных заслуг — членство в Российской Академии (2 декабря 1839 г.) и Санкт-Петебургской Императорской Академии наук (19 октября 1841 г.)

Во время зарубежных путешествий 1835 и 1838—1839 годов Вяземский свел приятельство с многим европейскими писателями; наиболее близкие отношения у него возникли со Стендалем, творчество которого князь высоко ценил, также он дружил с Адамом Мицкевичем, Шарлем де Сент-Бёвом, общался с Шатобрианом, Ламартином, Гюго, Альфредом де Мюссе. Вяземский активно пропагандировал за рубежом русскую литературу и добился в этом заметных успехов.

В 1848 году вышла в свет написанная Вяземским ещё в конце1830-х годов биография драматурга Дениса Фонвизина — первая русская биография писателя. Она ещё в рукописи получила восторженную оценку Пушкина («книга едва ли не самая замечательная с тех пор, как пишут у нас книги»). Однако, пролежав в рукописи 18 лет, биография опоздала к читателю, да и издана была крохотным тиражом 600 экземпляров.

В марте 1848 года Вяземский попытался обратить на себя внимание Николая I запиской о цензуре, где предлагал коренным образом реформировать русскую цензуру и доверить руководство ей честному и образованному человеку. По следам этой записки в России был создан так называемый Бутурлинский комитет, однако на служебном положении самого князя это никак не отразилось.

В 1850 году после смерти своего седьмого ребёнка — 36-летней дочери Марии, Вяземский предпринял паломничество в Иерусалим ко Гробу Господню, после чего лечился от тяжелого приступа нервной болезни в Европе.

Некий ренессанс случился с Вяземским лишь после начала Крымской войны. Пётр Андреевич отреагировал на нее циклом ярких патриотических стихотворений, которые широко публиковались в России и были переведены на несколько европейских языков. Также он написал по-французски книгу политической публицистики «Письма русского ветерана 1812 года о Восточном вопросе, опубликованные князем Остафьевским» (1854—55), которая была издана в Бельгии, Швейцарии и Пруссии (на русский язык книга была переведена в лишь в 1883 году).

После воцарения Александра II, который всегда относился к князю с большим уважением и симпатией, Вяземский в июне 1855 года вернулся из Швейцарии в Россию и получил пост товарища министра народного просвещения при министре Аврааме Сергеевиче Норове. В декабре 1856 — марте 1858 одновременно возглавлял Главное управление цензуры, руководил подготовкой цензурной реформы.

К концу 1850-х годов Вяземский уже пользовался немалым влиянием при дворе, был одним из любимых приближенных императрицы Марии Александровны, посвятил немало стихотворений ей и другим членам правящего дома (в том числе написал стихи на рождение будущего императора Николая II).

В августе 1855 года стал тайным советником, в декабре того же года — сенатором. В марте 1861 года — гофмейстером Двора Его Императорского Величества, а в октябре 1866 года — членом Государственного совета. В 1861 г. в Петербурге было торжественно отпраздновано 50-летие литературной деятельности поэта.

Деятельность князя на посту главы русской цензуры вызывала полярные оценки — от литераторов старшего поколения он слышал похвалы, от «революционных демократов», в том числе Александра Герцена — ругань в свой адрес. Она завершилась в марте 1858 года. Вяземский ушел в отставку, заявив, что предпочитает бороться с цензурой как писатель, а не как её начальник. После ухода в отставку сохранил, тем не менее, влияние при дворе.

Ещё в конце 1810-х годов Вяземский начал страдать нервной болезнью, со временем только усугублявшейся (современный исследователь Л. А. Юферев ставит князю диагноз «рекуррентное депрессивное расстройство»). Болезнь сопровождалась тяжелыми приступами депрессии и мучительной бессонницей, от которой Вяземский безуспешно лечился с помощью хлоралгидрата; эти образы стали одними из главных в поздней лирике поэта.

С конца 1850-х годов князь преимущественно жил в Европе - в Германии, Австрии, Италии, Франции и Швейцарии. Посвятил множество стихотворений европейским городам — Венеции, Берлину, Виченце, Вероне, Женеве, Флоренции, Дрездену, Праге, Карлсбаду, Ницце, Веве и т. д. Однако не забывал и родину – регулярно бывал в России, главным образом в Москве, Петербурге и его дворцовых пригородах.

В 1866 году Петр Вяземский стал основателем и первым председателем Русского исторического общества. Летом 1867 года в свите императрицы совершил большое путешествие по Крыму и Молдавии, после чего написал большой цикл стихотворений «Крымские фотографии 1867 года». Регулярно публиковал в журнале «Русский Архив» выдержки из своих записныx книжек, которые с перерывами вел с 1810-х годов, и мемуарные статьи, в том числе резко полемическую «Воспоминание о 1812 годе», направленную против искажения истории в «Войне и мире» Льва Толстого.

О русской литературе 1850—1870-х годов Вяземский отзывался по преимуществу отрицательно — в частности, его возмущали произведения Александра Островского и Николая Некрасова. С оговорками он принимал творчество Ивана Тургенева, Алексея Писемского, Ивана Гончарова, Алексея Толстого, Аполлона Майкова.

На протяжении 1850—1870-х годов Вяземский продолжал писать стихи в разных жанрах: от политического памфлета и эпиграммы до стихов-посвящений умершим друзьям и придворных од.

В начале октября 1862 года в Москве тиражом в 1186 экземпляров вышел первый и единственный прижизненный сборник Вяземского «В дороге и дома», включавший 289 стихотворений. Успех сборника был весьма скромен - за два года не удалось продать и половину тиража.

Если 1850—1860-х годах князь активно публиковался в российской прессе, то начиная с 1870-х годов практически перестал печататься. В поздней лирике развивал ранние темы и мотивы собственной поэзии, пытался модернизировать эстетику классической русской поэзии XIX века, приспособить её к требованиям нового времени. Начиная с 1850-х гг. испытывал влияние со стороны одного из своих ближайших младших друзей — Федора Ивановича Тютчева; поэты посвятили друг другу ряд стихотворений.

Последняя большая публикация Вяземского в России (20 стихотворений) состоялась в апреле 1874 года.

С 1873 года князь преимущественно жил на водах в немецком Хомбурге, где работал над подготовкой 12-томного Полного собрания своих сочинений и «постскриптумами» к своим старым статьям. Физическое и психическое состояние старого князя постепенно ухудшалось.

10 ноября 1878 года Петр Вяземский скончался «от старческой слабости» в отеле «Beausejour» одного из своих любимых европейских курортов — Баден-Баден. Похоронен на Тихвинском кладбище Александро-Невской лавры Санкт-Петербурга.

Следующий анекдот

Арзамас — закрытое дружеское общество и литературный кружок, объединявший сторонников нового «карамзинского» направления в литературе. «Арзамас» поставил себе задачей борьбу с архаическими и попросту устаревшими литературным движениями, стилями и прочем, представители которого состояли в обществе «Беседы любителей русского слова», основанном А. С. Шишковым. Членами «Арзамаса» были и летераторы например В. А. Жуковский, К. Н. Батюшков, А. С. Пушкин, так и политические и общественные деятели: С. С. Уваров, Д. Н. Блудов, Д. В. Дашков и другие.

В противовес торжественной официальности собраний «Беседы» заседания «Арзамаса» имели характер весёлых дружеских встреч.Можно наверно сказать даже это просто именно и собирались друзья, нежели какое то серьёзное и тайное общество.

Название «Арзамас» было взято из памфлета Блудова, а все члены «Арзамаса» наделялись шутливыми прозвищами, заимствованными из баллад Жуковского. Так, сам Жуковский стал Светланой, Вяземский — Асмодеем, Пушкин — Сверчком и т. п. Внутри кружка было множество различных традиций, пародирующих устои «Беседы» и Российской академии, масонов и православную церковь. На заседаниях арзамасцы читали эпиграммы, шутливые протоколы и критически разбирали собственные сочинения. Символом общества стал гусь арзамасской породы, которого подавали к столу.

После вступления в общество будущих декабристов и закрытия «Беседы» арзамасцы попытались сделать кружок более серьёзным, даже задумали издание собственного журнала. Однако дальше составления плана дело не пошло. В 1818 году «Арзамас» распался. Внешней причиной был разъезд многих его членов из Санкт-Петербурга. Фактически же арзамасцы не сошлись в своих социально-политических взглядах, в политических взглядах члены «Арзамаса» тоже не все сходились друг с другом: М. Орлов и Н. Тургенев живо интересовались либеральными веяниями эпохи, – другие же были, в большей, или меньшей степени, равнодушны к политике. Оттого попытки двух названных членов придать «Арзамасу» характер «политического» общества не удались совершенно.

Деятельность Арзамаса

Арзамасское общество безвестных людей» возникло 14 октября 1815 года. В этот день на первом собрании в доме Уварова, которому и принадлежала идея создания такого общества, присутствовали шесть человек: Жуковский, Блудов, Уваров, Дашков, А. И. Тургенев и С. П. Жихарев. Они в несерьёзной форме отказались от общения с членами «Беседы» и Русской Академии, приняв шуточное «крещение», после которого каждый получил прозвища, взятые из баллад Жуковского. На следующих собраниях в кружок были приняты П. И. Полетика, Д. П. Северин и А. Ф. Воейков. Уже на третьем заседании было решено «определить занятия Арзамаса, <…> заниматься различными приятностями, читая друг другу стишки, царапать друг друга критическими колкостями и прочее». На четвёртом собрании 18 ноября 1815 года Блудов предложил критически разбирать новинки отечественной и иностранной литературы, но «сие предложение не разлакомило членов и не произвело в умах их никакой нравственной похоти». В итоге решили разбирать и критиковать собственные сочинения. На последующих собраниях арзамасцы занимались именно этим. Однако порой в кружке поднимались не только литературные, но и общественно-политические вопросы. Члены общества условились собираться еженедельно, но с такой периодичностью собрания проходили только в течение 1815 года. С последующего года «Арзамас» собирался примерно раз в месяц.

Среди самих арзамасцев существовали разные взгляды на деятельность кружка. По воспоминаниям Уварова, никакой чёткой цели в нём было. С его слов, «Арзамас» был обществом молодых людей, связанных любовью к литературе и родному языку. Уваров указывал на «преимущественно критическую» направленность: в кружке, как правило, занимались анализом литературных произведений. П. А. Вяземский видел в «Арзамасе» «школу взаимного литературного обучения, литературного товарищества». Жуковский находил в характере собраний преимущественно несерьёзные, пародийные элементы.

В некоторых моментах несхожи были и литературные вкусы арзамасцев. Неоклассицизм, античность, романтизм, французские или немецкие литературные традиции поодиночке входили в круг интересов разных членов кружка. Однако все они были едины во взглядах на языковую реформу Карамзина. Он был главным противником Шишкова и ориентиром для «Арзамаса». В знак уважения Карамзина сделали почётным членом кружка и устроили в честь него отдельное собрание. В 1816 году, когда Карамзину пришлось остаться в Петербурге для печатания «Истории государства Российского», его дом в Царском Селе посещали многие арзамасцы. На этих встречах присутствовал и учившийся в то время в лицее А. С. Пушкин. В том же году он впервые провозгласил себя «арзамасцем» — так, например, он и подписывается в послании Жуковскому. Однако рассмотрение его кандидатуры и официальное принятие в кружок произошли позднее.

В «Арзамасе» было обычным делом избирать членов до их согласия на вступление в общество. Так, 14 октября 1815 года в кружок заочно записали Д. В. Давыдова, Вяземского, В. Л. Пушкина и К. Н. Батюшкова, а 22 октября записали и Вигеля. Формально же на заседании Вяземский впервые присутствовал 24 февраля 1816-го, а В. Пушкин в марте того же года. Когда именно был формально принят Давыдов, неизвестно.

Специально для В. Пушкина арзамасцы выдумали шуточный ритуал вступления. Дома у Уварова его одели в хитон, обшитый раковинами, надели широкополую шляпу и выдали посох. Василию Львовичу завязали глаза и повели в комнату, где остальные арзамасцы пускали ему под ноги хлопушки. Затем под речь Жуковского его закидали шубами, после чего повели в другой зал и сняли повязку. Там Пушкину предстояло пронзить стрелой чучело, олицетворявшее Шишкова. В ходе церемонии он также поцеловал лиру и сову, принял из рук Дашкова гуся и произвёл омовение из таза с водой. Каждый элемент ритуала имел символический смысл и сопровождался речью одного из арзамасцев. 11 ноября 1816 года в кружок вступил Д. А. Кавелин. На том же заседании впервые присутствовал Н. И. Тургенев, но в «Арзамас» пока принят не был.

Следующий анекдот

В письме Пушкин Вяземскому, «Судьба… Представь себе ее огромной обезьяной, которой дана полная воля». Он о чём?
Психика поэта на взводе. Думы на возможные обвинения властей, о наличии огромного количества его стихов у восставших «декабристов» и реальность быть сосланным в Сибирь на каторгу…
Александра Сергеевича раздумья постоянно возвращали назад в Одессу, в 1924 год. Как объяснить правительству причины, что было, как было и поэтому он находится в деревне – имение Михайловское, тысячи вёрст расстояния до столицы.
Почему там находится? Потому что князь Вяземский его хотел «сплавить» в иноземье. В иностранщину навсегда, посадив на пароход и к берегу турецкому, чтобы никогда не возвратился…

Поэт видел подозрительные старания семьи Вяземских, восхваление западных ценностей, внушение ему прелестей зарубежной жизни. Князь «строил» себя независимым западником, он его звал, «… милый Европеец», с большой буквы.
«Побег» – выдавливание соперника на звание Первого поэта империи, провалился.
Княжна, Вера Фёдоровна, непосредственный исполнитель, устраивавшая «бегство» поэту, ублажала того и собой. Чарами влюблённой под плеск морской волны…
Нормы каменщицы, идеология масонов – свободная любовь, позволяли. Писала письмо – отчёт мужу, в Одессе «… я у него была единственной…».
Расчищала поэтический путь своему Петеньке – Петру Вяземскому к Олимпу поэзии своим грешным телом легко, «полезное с приятным». … Наверное, рассуждали - благое для них дело, с её, с князем предприятие, а средства? Быть любовницей,… любые способы хороши…

… Князь подставил Пушкина под следствие, суд, приговор. Ссылка, печаль - злодейка судьба. Посадили на цепь в деревне, возмущение, отповедь,… месть…
Если бы получилось у Вяземского, Пушкина заклеймили определением изменщика, прокляли. Совершил побег из отечества, предал родину…
Изощрённость князя в придумках, поэтому Пушкин ему выговаривает, ты, «… обезьяной, которой дана полная воля. Кто посадит ее на цепь?» Его он посадил, а кто князя образумит?
Причина бед поэта, душевных мук - поступки князя Вяземского Пётра Андреевича, масонского куратора поэта.

Энциклопедическое в сокращении. «Арзамасское общество безвестных людей», или просто «Арзамас», 1815-1818 - закрытое дружеское общество и литературный кружок, объединявший сторонников нового «карамзинского» направления в литературе. «Арзамас» поставил себе задачей борьбу с архаическими литературными вкусами и традициями, защитники которых состояли в обществе «Беседы любителей русского слова», основанном А. С. Шишковым. Членами «Арзамаса» были как литераторы (среди прочих В. А. Жуковский, К. Н. Батюшков, А. С. Пушкин), так и политические и общественные деятели (С. С. Уваров, Д. Н. Блудов, Д. В. Дашков и другие).

В противовес торжественной официальности собраний «Беседы» заседания «Арзамаса» имели характер весёлых дружеских встреч. Название «Арзамас» было взято из памфлета Блудова, а все члены «Арзамаса» наделялись шутливыми прозвищами, заимствованными из баллад Жуковского. Так, сам Жуковский стал Светланой, Вяземский — Асмодеем, Пушкин — Сверчком и т. п. Внутри кружка было множество различных традиций, пародирующих устои «Беседы» и Российской академии, масонов и православную церковь. На заседаниях арзамасцы читали эпиграммы, шутливые протоколы и критически разбирали собственные сочинения. Символом общества стал гусь арзамасской породы, которого подавали к столу.

После вступления в общество будущих декабристов и закрытия «Беседы» арзамасцы попытались сделать работу кружка более серьёзной и задумали издание собственного журнала. Однако дальше составления плана дело не пошло. В 1818 году «Арзамас» распался. Внешней причиной был разъезд многих его членов из Санкт-Петербурга. Фактически же арзамасцы не сошлись в своих социально-политических взглядах».

«Арзамас» - литературный кружок, типичное начальное масонское в литературе, искусстве. Революция в литературе, «мягкая», не радикальная. Даже прозвища, что у масонов были обрядовым обязательным явлением. Но, члены кружка пародировали устои науки, масонство, православную церковь! Противоречивое, не организованное, так называемое, «дикое» российское масонство…
«Арзамас» распался, растащили членов кружка более влиятельные клубы с разными приоритетами и в литературе.
Немаловажно, российское масонство ставило дело на коммерческую основу, отсев. Бедных участников побоку, «приличных» граждан привечать. Взносы были немалые, пожертвования существенные. Благотворительность масонская продуманная – и за собственный же патриотизм надо было платить.

«Сверчок» в «Арзамасе», прозвище талантливого парня Пушкина. Говорливость, сыпет стишатами, на каждое событие – оригинальная рифма.
Сверчок насекомое, беспрерывно трещит. Сравнение характерное, оптимизм, весёлость, жизнерадостность молодого Пушкина.
Но главное. «Сверчок домовый, или сверчок домашний… - вид, родиной которого является Северная Африка…». И… родина предков Александра Сергеевича Пушкина она же!
Баллады В.А. Жуковского и он сам, принявший «кличку», абсолютно точно дали определение юному дарованию, прозвище, которое осталось навечно в наследии поэта.

Князь Вяземский по социальному статусу в кружке «Арзамас», отдельная «белая кость»…
Он – князь, не ровня мелким дворянам, даже «графьёв» не замечает и он среди толпы литераторов. Княжеское нивелировано к стремлению вольного сочинительства, называться писателем? Получается так, ещё и журналист, проще в общении.
Мечтатель – поэт, взойти на вершину поэзии целой империи. Для этого и учился, как слагать, составлять строки строф, у того же Жуковского. К тому времени Василий Андреевич, был учителем русского языка царского семейства, родственников императора. Известным, нашумевшим, не только в отечественных литературных кругах, поэтом.

Василий Андреевич Жуковский наделил Вяземского кличкой, прозвищем, «Асмодей».
Мистическое – величественное и жуткое загадочное название образа…
Из энциклопедий в сокращении.
«Асмодей… Один из самых могущественных и знатных демонов. Дьявол вожделения, блуда, ревности и одновременно мести, ненависти и разрушения. Князь инкубата и суккубата ("Молот ведьм"). Князь четвертого чина демонов: «карателей злодеяний», «злобных, мстительных дьяволов» (Р.Бёртон). Начальник всех игорных домов в Аду (И.Виер). Пятый из десяти архидемонов в каббале. Оккультисты относят его к демонам Луны.
Персам он был известен по меньшей мере три тысячи лет назад…».

Энциклопедист, знаток мировой литературы, оккультных наук, писатель российской империи Жуковский, прилюдно в кружке, поздними отголосками наследия, на века всем народам, определил и наделил таким прозвищем князя Вяземского!
Страшная характеристика «большого» «огромного» демона.
И слова Пушкина в письме 1826 года,
«Судьба… Представь себе ее огромной обезьяной…». Судьба, как огромная обезьяна.
Что имел ввиду поэт и князь прекрасно знал, о чём написал Пушкин. Царская цензура знала, следователи по делу «декабристов» знали.

Обращение подтекстом к шефу жандармов Бенкендорфу, и генерал знал прекрасно прозвище Вяземского…
Род Вяземских, наследных европейских масонов англицкого толка, как не знать ему, бдящему за порядком своих и соседних империй.
… Огромная обезьяна, это князь Вяземский! Почему, отчего?

Его отец, Андрей Иванович, богатейший человек российской империи.
Организатор российского масонства, координатор с европейским, хранитель и распорядитель огромных денег масонов. Хозяин банков, движения финансов масонской империи, вливания в российскую экономику денег, чтобы выкачивать ещё больше.
Потомок переселенцев древнего рода с великобританских земель периода средневековья, бушующих войн, эпидемий в своём краю. Оказавшийся через польские «европейские ворота», путь на восток, в массе шкотских переселенцев островных народов, на бесконечных российских просторах.
Род обжился, организовал своё дело, создал свою фамилию классических переселенцев по географическому принципу, «мы будем вяземские, мы - вяземские». От древнего города Вязьма и реки, историческая составная фамилия, как паспорт - Вяземский. Место проживания теперешнее и откуда семья – суффикс «ск», от шкот(ск)их переселенцев. «Ский», «ская» - мужчина или женщина.

Мать Петра Андреевича Вяземского.
Ирландка древнего католического гербового рода, сложной судьбы, но романтической насыщенной жизни, привезена отцом с Европы. Отбита у прежнего мужа, выкуплена, организовал развод. В России приняла православие.
Впечатляющей внешности, яркая, огненно – рыжая, броская дама. Европейка – иностранка на русских землях, духом к духу своего мужа.

Сам, Пётр Андреевич, период существования кружка «Арзамас», имел возраст 23-26 лет. Парень, наследник состояния, суммы которого и не знал, оно было столь огромным. Отец умер в 1807 году, опекуном был историк писатель Н.М. Карамзин.
Юный возраст и поведение повесы. Огромные деньги, вседозволенность до распущенности. Критерии поведения «переходного» возраста к взрослости. В каждом веке свои стиляги. Мода.
Мать его наградила лицом, точная копия её. Бабье (женское), нежное, привлекательное. При жизни, отец его считал маменькиным сынком, не мужик растёт…, неженка. От этого воспитанием не занимался, медлительный увалень, пухлый краснощёкий румянцем, не мужицкого вида.

За двадцать с лишним лет. вырос в стилягу своего века. Необычные образцы одежды, французские гувернёры учили и наряжали французской моды вычурными выкидонами.
Причёска была «а - ля, оранг», значит орангутанг. Жаргонное в сокращении «оран» или «оранг».
Читаем справку.
«Орангутаны (малайск. orang utan — «лесной человек», лат. Pongo) — род древесных человекообразных обезьян, один из наиболее близких к человеку по гомологии ДНК. В разговорном русском языке равнозначным является вариант названия «орангутанг», но в зоологии употребляется только первый вариант…
По некоторым данным, орангутан считается самым умным животным после человека».

Петя, парень в «Арзамасе», к распаду кружка, имел 26 лет возраста, Пушкин 19 лет. Уже признанный поэт империи, в 19 лет видел Вяземского огромной обезьяной. Видел и позже. В письме и написал явно оскорбительно, но имел право, по вине князя он в «михайловском» деревенском глухом заточении, вместо моря, волн, театра, одесских радостей бытия.
«Судьба… Представь себе ее огромной обезьяной…».

Молодой князь Вяземский, по современному определению приличных взрослых, был обыкновенным оболтусом (вежливо, повеса). Образ жизни, табунок - «молодняк» девок с ним или «ходок» к ним, «Дьявол вожделения, блуда…».
Не стриженный, патлатый, как «оран». В мать, рыжая шевелюра огненно красно – рыжих волос. Длинная яркая копна волос на голове, светло – рыжих молодых орангутангов, взгляд ленивых флегматичных глаз из – за них.
Поэт насмехался в письме над ним, «… Баратынский… род теплой шапки с ушами. Голова вся в нее уходит. Ты, может быть, исключение».
Тонкость подвоха, голова одна или одна рыжая его шевелюра в шапке помещается, намёк на то,…что ум не помещается.

Прозвище «Асмодей», понятно объяснением и внешнего вида Вяземского, богатый лохматый, рыжий, как «оран» или демон оранжевый. Определение черт характера, поведение, «Дьявол вожделения, блуда, ревности и одновременно мести, ненависти и разрушения».
Энциклопедист литератор, поэт Жуковский, умный поэт Пушкин, вместе об одном и том же,
«… орангутан считается самым умным животным после человека», с советом поэта князю, «… Представь себя огромной обезьяной…»…, орангутангом.
Пушкин и написал письмо Вяземскому в 1826 году, ему было 34 года, на которое ответа не было… Оскорбился князь, всё помнил, как его дразнили и… сделал вид, что не получал пушкинскую «язву», или, что он ничего не понял.

Расчёт Пушкина для оправдания был точен, цензура поняла, донесла документ куда надо… И смысл письма нам, через столетия.

Следующий анекдот

Чужой компьютер

Русский язык ЕГЭ 100БАЛЛОВ

Русский язык ЕГЭ 100БАЛЛОВ

вернуться к странице

Русский язык ЕГЭ 100БАЛЛОВ

Русский язык ЕГЭ 100БАЛЛОВ запись закреплена

Практика по 16 заданию

Расставьте знаки препинания. Укажите два предложения, в которых нужно поставить ОДНУ запятую.


Расставьте знаки препинания. Укажите два предложения, в которых нужно поставить

Читайте также: